Для операции он подобрал несколько самых верных и надежных людей — это были бойцы, проверенные еще в Афганистане и в Ираке. Массовку взял из полностью подконтрольного ему подразделения свободой сирийской оппозиции — отпетых головорезов, преданных лично Батлеру, поскольку он был той кормящей рукой и тем прикрытием, которые позволяли им творить все, что заблагорассудится, и не чувствовать стеснения в оружии и боеприпасах. После этого запросил через своих людей гарантии прохода у полевых командиров Халифата, официально контролирующих территорию, и получил их.

Все участники операции собрались в назначенное время в точке сбора перед границей с Сирией. Потом колонна двинулась в путь и без тени сомнения и раскаяния, не заморачиваясь таможенными и паспортными премудростями, пересекла рубеж независимого государства.

Сидя в трясущемся «Хаммере», Батлер не глазел по сторонам — все окружающее он видел не раз, по этому транзиту неоднократно пробирался на запретную территорию. Он был погружен в свои мысли. Легкая улыбка тронула его губы. Он вспомнил угрюмую морду перебежчика, когда тот узнал, что архив нашли без него. Эта хитрая русская сволочь хотела поторговаться, выставить свои условия. Теперь-то самоуверенности поубавилось. Боится, жалкий ублюдок, за свою шкуру. И правильно боится. Батлер еще окончательно не решил, что с ним делать. Уж очень русский много знает, особенно об архиве Большого Имама. И когда с ним будут работать в штаб-квартире Лэнгли, наверняка наговорит лишнего. Правда, теперь от него просто так не избавишься. О нем знает руководство и строит на него свои планы. Но пока перебежчик в руках резидента, с ним при желании можно сделать все, что угодно, — подготовить несчастный случай, взрыв фугаса, для убедительности отправив на тот свет вместе с ним пару своих сотрудников, которые тоже зажились на Земле. Батлер иногда практиковал подобные процедуры и всегда убивал двух зайцев — избавлялся от ненужных людей и в очередной раз наглядно доказывал руководству, что тут война, пули свистят, смерть за каждым углом, после чего в его дела начинали лезть меньше, а средств выделяли больше. Тут нужно все тщательно оценить. Так что решение он еще не принял.

Но как удачно он нашел тайник! Все-таки правильно в Писании сказано — ищущий да обрящет. Батлер искал очень тщательно, бросил все силы. И сумел найти одного из полевых командиров, еще недавно подчиненных Большому Имаму. После смерти своего лидера тот быстро сориентировался, что ничего хорошего с Кабаном его не ждет, и ушел вместе со своими людьми в свободный полет. Его шайка сначала хорошо пограбила населенные пункты, а потом, на свою беду, схлестнулась с бандой из состава Сирийской свободной армии, находящейся под протекторатом США, и была уничтожена. Это подразделение ССА плотно опекалось Батлером, поэтому его предводитель, вспомнив об указаниях своего куратора, притащил избитого и молящего о пощаде пленника к границе.

Батлеру даже не пришлось применять какие-то изощренные методики допроса, пытки. Пленный спешил сам все сообщить и быть полезным. Он и выдал, что знает, где хранилище Большого Имама. Даже хотел наведаться туда, чтобы пополнить запасы оружия. При этом клялся, что о хранилище ему стало известно совершенно случайно, потому что хозяин оберегал этот секрет, и осведомленных было немного.

Колонна бодро двигалась вперед. Батлер мысленно подгонял ее. Он с нетерпением ждал того момента, когда достигнет цели и упадет с плеч тот груз, что тянул его к земле. Тогда можно будет расправить крылья и действовать без оглядки. У него большие планы. Такие, о которых не обязательно знать в штаб-квартире в Лэнгли. Он давно продумал, как придать новое дыхание выдыхающейся войне. Потому что жил этой войной. Любил ее. И мечтал, чтобы она жила и дальше.

Сладостное какое-то томление от этих мыслей прокатилось по телу, и голова слегка загудела. Его душа вдруг будто охватила всю эту землю. Он как бы смотрел на нее свысока, и она представлялась ему птицей, отчаянно бьющей крыльями, которой он сжимал горло. И много готов был дать за то, чтобы сжать его сильнее.

С головой у Батлера давно не все в порядке. Напрасно говорят, что психи не осознают, что больны. Резидент понимал все. Но он брал на себя смелость полагать, что его состояние, может быть, куда более нормальное, чем у бесчисленных серых обывателей. Да, он видел мир немножко с другой стороны — наблюдал силы, которые рвут его на части. И наслаждался этим. Это, по его мнению, гораздо более нормально, чем по восемь часов сидеть в офисе, а потом ехать на ужин с опостылевшей женой в китайский ресторан, чтобы на следующий день опять в офис. Нет, он не больной. Он избранный. И пока жив, вокруг него будут лететь пух и перья, поскольку именно насилием и хаосом человек может заявить о себе перед Господом и изменить природу вещей хотя бы немного.

Наверное, штатные психологи ЦРУ, узнав, о чем думает один из лучших и результативных сотрудников ведомства, пришли бы в ужас и заперли его в комнате без окон и с мягкими стенами. Вот только не дано им влезть в чужие головы. Эти чудаки слишком много возомнили о себе, тогда как на самом деле не знают ничего.

Резидент еще шире улыбнулся, и водитель «Хаммера» опасливо покосился на босса. Улыбающийся резидент, притом своим мыслям — это не к добру.

Запиликал вызов системы спутниковой связи. Батлер набрал код и ответил. С базы сообщали, что по радиолокации, полученной с самолета дальнего радиолокационного обнаружения и наведения АВАКС, барражирующего вдоль границ с Сирией, рядом с их колонной в вышине нарезает круги русский самолет — похоже, разведчик.

— И какого такого дьявола ему надо? — рявкнул Батлер в микрофон.

— Да они постоянно летают где хотят, — посетовал штабист, сидящий за много километров отсюда, в центре связи, и аккумулирующий информацию о происходящем в регионе с множества каналов.

— Я вас понял. Будем осторожны, — Батлер дал отбой связи.

Русский самолет-разведчик. Уж не по их ли души? Да ладно. Не может такого быть.

Но беспокойство не отпускало резидента. Он хотел приказать водителю прибавить скорость. Но не стал. Колонна шла так, как положено по инструкции — скоростной режим, дистанции. Без инструкции подчиненные дичают. А нарушение инструкций вносит диссонанс в их слабые мозги. Так что он не счел нужным отдавать такой приказ.

Нервы просто разболтались. Надо успокоиться! Батлер вынул фляжку из нагрудного кармана камуфляжа. И глотнул марочного виски. Маленький глоток — не больше. Ровно столько, чтобы взбодриться и не опьянеть.

Через сорок минут они были на месте. «Хаммер» остановился. Батлер выпрыгнул из салона, ударив тяжелыми десантными башмаками о каменистую землю. В лицо бил сильный ветер, поднимая мелкую вездесущую пыль. Внутри нарастало беспокойство. Вдруг ему показалось, что еще недавно здесь кто-то был.

Он осмотрелся. Видимых следов недавнего пребывания людей не нашел. Рядом с торчащими вверх скалами — Перстами Шайтана — проходили две углубленные колеи, намекающие на интенсивность движения, но это ничего не значило. И все равно что-то здесь ему не нравилось.

Батлер прошел к месту, где, по информации, должно было быть хранилище. Нашли они его сразу. Оно было присыпано песком.