– А по какому можно?

– Ни по какому! – пожал плечами Риз и пошел прочь.

Бешенство – вот что он сейчас испытывал, помимо жуткой усталости.

Утром второго января, аккурат в тот момент, когда в школе для особо одаренных заканчивался первый урок по выживанию в условиях пустыни, Лейла Бабаевна отдала Дюшкин волос на экспресс-анализ в лабораторию Института генетики. Репутация этого института была безупречной. Результат каждой проверки был стопроцентно надежен, а полная анонимность безоговорочно гарантировалась. Через три часа анализ был готов: волос, принесенный в качестве образца, принадлежал Андрею Клюшкину, человеку. Итак, Роберт, очевидно, был одним из левых, не зарегистрированных клонов настоящего человеческого детеныша.

На выходе из Института генетики Лейла Бабаевна столкнулась с приятным на вид мужчиной, в котором Дюшка Клюшкин без труда узнал бы главного врача маленькой частной клиники Семена Эльфовича. Семен Эльфович, а на самом деле Даниил Петрович, направлялся в ту же лабораторию, откуда только что вышла Лейла. Он нес на экспресс-анализ волос пациента, который трагически погиб вместе с его лучшей медсестрой Машенькой. Экспресс-анализ стоил дорого, но Петровичу нужны были козырные карты для предстоящего неприятного разговора с супругами, которые сдали ему на хранение ребенка. Они имели право приехать за мальчиком в любой момент. Раз уж пацан взорвался, Даниил Петрович решил узнать, кем он хоть был на самом деле.

– Наш Роберт – действительно клон человека по имени Клюшкин, – сообщила Лейла Майклу, поджидающему ее в соседнем кафе за столиком.

– Не наш, а мой, – поправил ее Майкл. – Мой клон. И потом, это я и так знал, что он – клон. Что дальше?

– Дальше я заказала полный генетический анализ. Это обойдется тебе…

– Неважно, дальше!

– Твой клон – левая работа. Он нигде не зарегистрирован.

– Это хорошо или плохо?

– Скорее хорошо. Вообще у нас есть два варианта. Или мы объявляем, что нашли незаконно сделанный клон, да еще кого – последнего человека, – и устраиваем шумиху из этого дела, тогда мы должны будем, разумеется, вернуть его государству, но зато…

– Или?

– Или оформляем создание клона задним числом, объявляем своей собственностью и устраиваем шумиху уже из этого дела. Твоему клону в апреле исполнится четырнадцать лет. Значит, нам надо найти контору, которая существовала четырнадцать лет назад и которая могла создать такой клон. Это вполне можно сделать.

– Подожди, – остановил ее Майкл. – Ты говоришь, что Роберту исполнится четырнадцать в апреле?

– Да, это абсолютно точно. Вот результаты анализа.

– Но, Лейла, этого просто не может быть!

– Почему?

– Да потому, что самому Андрею Клюшкину в апреле исполняется как раз четырнадцать! Не мог же кто-то, не важно, кто именно, создать клон человека, который еще не родился!

Лейла Бабаевна задумалась. Она была неплохим юристом и очень неплохим адвокатом, но мало что понимала в клонировании.

– А если Андрея и Роберта создали одновременно? Одного после рождения объявили человеком, а второго спрятали на всякий случай!

– Совершенно исключено. Андрей появился на свет естественным образом. Даже искусственное оплодотворение не применяли. И около года потом уточняли, человек ли он. Клюшкин – уникум, а ни один клонировщик пока еще не является господом мутобогом. Повторить Клюшкина можно, а вот создать заранее – никак. Да если бы наши ученые умели создавать людей, я имею в виду настоящих людей, с этим пацаном никто бы не стал возиться и одной минуты!

– Ну, допустим. Тогда клон могли создать позже и искусственно состарить.

– Значит, Роберт вообще не клон.

– Кто же он, по-твоему?

Майкл Кэшлоу огляделся по сторонам, пригнулся к самому уху Лейлы и прошептал:

– Роберт – копия!

– Не может быть! – ахнула Лейла.

– Клон можно старить только для того, чтобы сделать копию. Поверь мне. Как-никак я работаю в секретном институте и кое-что в этом деле понимаю!

Лейла Бабаевна опять задумалась.

– Майкл, было бы здорово, если бы это было так. Но мы никогда не сможем доказать, что Роберт – копия. Насколько я понимаю, для этого нужно засунуть обоих детей в биореактор, чтобы снять точные данные, и показать, что данные полностью совпадают. То есть совпадают на тот момент, когда произошло копирование. Но кто позволит тебе сунуть в реактор последнего человека!

Теперь задумался Майкл.

– Мне лично не позволят. А сами рано или поздно это сделают.

– Почему?

– Потому что раз они делали это однажды, но их копия исчезла, они попытаются сделать еще одну копию!

– Сначала они попытаются найти старую копию! – возразила Лейла. – Которую ты ухитрился найти.

Предположение Лейлы было, как показалось Майклу, весьма близким к истине.

– Срочно возвращайся на виллу! – приказал Майкл. – Ты будешь защищать Роберта и проверять его способности. Надо убедиться в том, что он – копия, а не клон. А я поеду в институт и буду следить за Дюшкой.

– Не пойдет! – возразила Лейла. – Мы вернемся на виллу вместе. Сначала заедем в «Золотую рыбку», закажем новую защиту дома и подыщем обслугу. Проверять Роби может кто-то другой. А я займусь юридическими вопросами. Думаешь, это так просто – обналичить человеческую копию?

– Я не хочу пускать в дом посторонних! Особенно из «Золотой рыбки». Как только они что-то разнюхают…

– Но не будем же мы питаться полуфабрикатами или заниматься этим твоим Робертом сами!

Майкл был согласен с Лейлой, но охочих до чужих тайн горничных из «Рыбки» он тоже знал.

– Я помню, что, приезжая на дачу, родители охрану привозили свою, а повара и всяких там садовников нанимали из местных жителей. Мы тоже можем так поступить.

Майкл Кэшлоу все-таки заказал персональное охранное устройство, самую последнюю, улучшенную модель в центральном отделении «Рыбки». Потом они с Лейлой накупили всякой всячины и поехали на виллу, обсуждая вопрос, где бы раздобыть горничную понадежнее. Неожиданно этот вопрос решился сам собой. Прямо около ворот виллы им встретилась приятная стройная мутантка, которая при виде автомобиля Кэшлоу отчаянно замахала всеми четырьмя руками, пытаясь привлечь к себе внимание. Майкл затормозил и опустил стекло. Мутантка обежала кругом машину и заглянула вовнутрь.