— Меня не интересует адмирал, — разозлился Рашковский. — Ятебя просил узнать про женщину. У нее в руках была книга на английском языке.Узнай, где она работает, откуда знает английский. Сколько ей лет. Есть семьяили нет. Узнай все, что можно.

— Чего ты так нервничаешь, — рассудительно ответил Кудлин. —Я завтра все узнаю. Или в понедельник.

— Завтра! — крикнул Рашковский. — У меня сейчас на дачесотрудники ФСБ обыск проводят. А с ними объясняются мои горничные и охранники.Мне нужен личный секретарь.

— Не нужно было отпускать Карпотину, — пробормотал Кудлин.

— Это мое дело, — отрезал Рашковский, — узнай все и сообщи.А еще лучше поезжай сейчас ко мне на дачу. Они не уйдут, пока кто-нибудь из настуда не приедет.

— А ты разве не на даче? — удивился Кудлин.

— Чего ты удивляешься?

— Я к себе домой еду. Жена позвонила и говорит, что приехалисотрудники ФСБ, меня ищут.

— С твоей женой ничего не случится. Пусть ищут. Давай срочнона дачу. Они могут устроить обыск и найдут какие-нибудь опасные бумаги. Ты меняпонял?

— Да, да, я уже развернулся.

— Объяснись с ними. Скажи, что без санкции прокурора нельзяобыскивать дом, — пробормотал Рашковский, — а ночью они не могли получитьсанкцию…

— Валентин Давидович, — предостерегающе сказал генерал.

— Я помню, — оглянулся на него Рашковский, — в общем, срочноко мне на дачу. Я скоро приеду. Мы с генералом заехали в ресторан поужинать, —добавил он условную фразу. Фомичев удовлетворенно кивнул.

— Понял, понял, — пробормотал Кудлин, — я уже еду. Ты тольконе нервничай.

Рашковский убрал свой аппарат.

— Хорошо, — сказал Николай Александрович, — теперь нужнообязательно заехать в какой-нибудь ресторан по дороге и отметиться. Желательно,чтобы в ресторане был ваш человек.

— Это как раз не проблема, — отмахнулся Рашковский. — Чтоделать с этим свидетелем?

Генерал нахмурился.

— Он нас видел, — коротко сказал Фомичев, словно выносяприговор. — Даже если все наши мобильники прослушивают, то и тогда ничегонельзя будет доказать. Вы могли потребовать санкцию прокурора в любом случаекак законопослушный гражданин, а насчет ночи вы имели в виду конкретное времясуток, а не время с начала похищения свидетеля. Но если он даст показания…

— Не тяните. Я все понял. Это один из тех, кто стрелял в моюдочь. Я спросил только для того, чтобы выяснить — нужен ли он вам. Если ненужен — значит, никаких вопросов.

Он даже не спросил, что Фомичев сделает с пленником. НиколайАлександрович согласно кивнул и вошел в сарай. Увидев его, пленник тяжелозадышал. Фомичев взглянул на Акпера.

— Только без шума, — предупредил он, — это один из тех, ктоубил твоего старшего брата.

Генерал повернулся и пошел к выходу, доставая телефон.Набрав номер, он вызвал на дачу две машины с охранниками, которые должны былиотвезти их сначала в ресторан, а затем на дачу. Он уже не слышал, как за егоспиной хрипел пленник. Акпер, сняв ремень, затянул его на шее несчастного.Фомичев и Рашковский уже сидели в машине. Акпер вернулся, усаживаясь рядом сводителем. Последний даже не повернул головы. Его не интересовали вещи, которыеон не должен знать. Никто не спросил у Акпера, что произошло в доме.

— Ты поедешь один, Акпер, — приказал Фомичев. — У тебя естьдела. Возьмешь мою машину и уедешь.

Акпер недоуменно оглянулся. Посмотрел на молчаливо сидевшегоРашковского, потом на Фомичева.

— Я должен быть с вами, — сказал он не совсем уверенно.

— Давай-ка выйдем, — предложил генерал недоумевающему парню.

Они вышли из машины.

— Тебе нужно избавиться от тела, — пояснил Фомичев, — исделать это так, чтобы, кроме тебя, никто не знал, где оно. Ни один человек.Тогда это действительно тайна. Если ты, конечно, не захочешь никомурассказывать. Мой водитель поможет тебе уложить тело в багажник.

— Вы останетесь одни?

— Сейчас сюда приедут наши люди. Не беспокойся. У тебя болееважное дело.

Они вернулись к машине, и Фомичев попросил Рашковскоговыйти.

— Мы останемся здесь, пока Акпер увезет тело погибшего, —пояснил генерал.

— Долго?

— Сейчас сюда приедут наши люди, — пояснил Фомичев.

— Вы же говорили, что мне нужно организовать алиби. Почемумы не уедем вместе с Акпером?

— Чтобы в машине нашли тело убитого? В моей машине, гдебудем сидеть мы вдвоем? — спросил генерал. — Извините меня, Валентин Давидович,но вы становитесь безрассудны. Это на вас не похоже.

— Да, — кивнул Рашковский, — на меня так подействовало этонападение. Слава богу, что девочка жива. Иначе я… сошел бы с ума.

Акпер и водитель возились у машины. Фомичеву в очередной разпозвонили.

— Слушаю, — сказал генерал.

— Николай Александрович, — услышал он глухой голос Мумиева,— я приехал туда, куда вы меня послали. Но здесь много людей, много моих бывшихколлег.

— Я все понял, — быстро сказал генерал, — тебя задержали?

— Нет, но я увидел, как много здесь милиции, и случайноостановился. — Говорил Мумиев так, чтобы его не заподозрили в преднамереннойпоездке. — Кажется, здесь кого-то убили. Человек вошел в подъезд, и его убили.Даже контрольный выстрел сделали.

— Ясно, — сказал генерал, — когда это произошло?

— Полчаса назад. Мне подождать или возвращаться?

— Езжай домой, Арсен, уже поздно.

— Вы меня не поняли…

— До свидания, — Фомичев отключил аппарат. Повернулся кРашковскому.

— Опоздали, — признался он, — только что звонил Арсен.

— Что случилось?

— Его убрали. Видимо, кто-то понял, что мы ищем свидетелей.Сейчас начнут убирать всех, кто знал о нападении.

— Откуда это известно? Арсен видел его труп?

— Его убили в подъезде. Когда Арсен подъехал, там уже былисотрудники милиции. Видимо, его ждали. Он вошел в подъезд, и убийца егозастрелил. Арсен говорит, что убийца сделал контрольный выстрел в голову.

— Проклятье, — прошептал Рашковский, — значит, у нас нетшансов? Почему такая быстрая реакция?

— Мы их все равно найдем, — убежденно сказал генерал. — Чембольше действий, тем больше ошибок. Да и реакция о многом говорит.