– Ошибаетесь. Наверняка вы спрашиваете себя, что изгнанник забыл в Бальвиле.

– Именно.

– Так вот, двадцать лет – это очень долго, ваше величество, но и они подошли к концу. Сначала я сомневался, хочу ли видеть вас, но затем понял, что Бальвиль – мой дом. Так почему я должен отрекаться от него? Не скажете? Только потому, что когда-то семья отреклась от меня?

– Хотите сказать, вы были невиновны? – Я взяла себя в руки. Нет, я ему не проиграю! Ни за что!

– Я такого не говорил. Но двадцать лет – не один день, не находите? А еще подслушивать нехорошо. И потом передавать чужие речи тем, для кого они не предназначались.

– Считаете, что я должна была молчать о заговоре? – Едва не подскочила с кресла.

– Считаю, что это было не ваше дело, ваше величество. Но что сделано, того не воротишь. Забудем прошлое. Я стал старше, умнее, и на этот раз все, что мне нужно, – это покой. Не хочу еще двадцать лет провести в каком-нибудь богиней забытом городишке.

– Хорошо, дело ваше. – Я даже заставила себя улыбнуться. – Выбирайте любой из наших замков, обосновывайтесь. Я буду только рада, если между нами установятся… добрые родственные отношения.

Кейден замолчал на мгновение, а затем рассмеялся. Я никак не могла понять причину его смеха.

– Родственные отношения, говорите? – Он чуть пожал плечами. – Простите, Регина, но вряд ли это возможно. И притом я не собираюсь менять одну глухомань на другую. Годы идут, нужно строить свое будущее. Так что я остаюсь в столице. Более того, жить планирую здесь. Уже отдал приказ слугам подготовить мои старые покои. Вы ведь не против?

Я была против! И готова выпалить это в лицо! Но Кейден пока не дал ни одного шанса, чтобы сделать это. Все равно слухи о его возвращении уже поползли по столице. Пусть народ считает, что изгнаннику не удалось застать нас врасплох.

– Оставайтесь, – ответила я. – Но помните – в Бальвиле есть король.

– Я слышал только, что в Бальвиле есть королева, – хмыкнул принц. – Но уже познакомился с драгоценным племянником и уверил его в своей преданности. Так что, Регина, беспокоиться вам не о чем.

– И давно вы приехали? – спросила я, стремясь развеять смутные подозрения.

– На самом деле, пару дней назад. Но решил отдохнуть с дороги. Зачем являться на глаза придворным усталым и в запыленном плаще? Зато у меня была превосходная возможность наблюдать фейерверк позапрошлой ночью. Признаюсь, отвык.

Это был намек? Я едва сдерживалась, чтобы не спросить прямо, он ли был со мной в саду. Потому что голос… Тот же – и в то же время будто другой. Хотя у моего спутника был шрам у губы, а у Кейдена – нет. Значит, ошиблась. Или же…

– Что ж, у вас будет время привыкнуть к столичной жизни снова, – сказала я. – И даже присутствовать на свадьбе племянника. Идет отбор, знаете ли.

– Мудрое решение, ваше величество, – ответил Кейден. – Отбор – это шанс на любовь, не находите ли? А еще – шанс проиграть.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Поймете когда-нибудь. Не смею вас задерживать, ваше величество.

Кейден поднялся, поклонился и вышел в коридор. Я слышала, как он подзывает своего жуткого фамильяра. Невыносимо! Я скоро не выдержу!

Запустила пальцы в волосы. Никто не рисковал тревожить мой покой, поэтому так и сидела, глядя на опустевшее кресло. Явился! Какой наглец! Как иначе его назвать? После того позора, которым он покрыл свое имя. После двадцати лет изгнания – вернулся. Зачем? Чтобы сломать мою жизнь? Я не верила, что Кейден приехал просто так. И почти убедилась, что он стоит за покушением на Риона. Решил сказать прямо, что мне стоит опасаться? Отомстить? Пусть мстит мне, но не сыну.

– Лейдес! – позвала я.

– Я здесь, ваше величество, – тут же появился глава тайной службы.

– Приставьте к принцу своих лучших людей. Я хочу знать о каждом его шаге, каждом поступке, каждой мысли! А если не справитесь, можете попрощаться с должностью и с головой.

– Слушаюсь, ваше величество, – ответил тот и поспешил скрыться с глаз, а я закрыла лицо руками. Кейден, зачем же ты вернулся?

Диана

Я ждала вечера со смешанными чувствами. Дворец гудел, как большой улей, – все обсуждали возвращение принца Кейдена, а я все никак не могла понять, зачем отцу это нужно. Часть его плана? Но почему не предупредил накануне? Я ведь могла выдать его – неосторожным словом, движением. Выдать, что мы совсем не чужие люди. Или это было спонтанное решение? Только папа́ ничего не делает спонтанно. Растерянность – вот и все, что я чувствовала. Вечером, как и накануне, сразу после ужина попрощалась с подругами и отправила Мику спать, а сама вышла в сад – никто не запрещал участницам отбора гулять в вечернее время. Было свежо, даже прохладно – я пожалела, что не взяла накидку, но возвращаться не стала. Наоборот, ускорила шаг. На место встречи снова пришла первой – и снова восхитилась тому совершенству, которое меня окружало. Глицинии пахли так, что кружилась голова. Присела на скамейку, думая о своем, и даже не услышала, как подошел Рион.

– Прости, я снова задержался, – сел рядом.

– Ничего, – улыбнулась я. – Дела, понимаю. Нашли преступника?

– Нет. – Король качнул головой – и я заметила, как он устал. – Судя по всему, и не найдут. Это ведь не первый раз. Матушка склоняется к версии, что покушение устроил дядя. Я же, после его появления, вовсе в это не верю. Нет, это покушение похоже на предыдущие. Только никак не могу взять в толк, кому так мешаю.

– А кто наследует престол, если тебя не станет? – тихо спросила я.

– Дядя, раз уж объявился. Срок его изгнания действительно давно истек, а титул остается за ним. Вот если убрать из списка дядю – тогда картина становится куда интереснее. У меня прямых наследников нет. У него, как я понимаю, тоже, хотя об этом разговора не было. И в таком случае на престол Бальвиля могут претендовать две силы. Первая – орден богини, из которого выбирают магистров. Но они – светлые маги, а след, если и остается, то темный. Вторая – как раз темные маги. У них свой орден, достаточно закрытый, и пока что они держатся подальше от политики. В моем роду темных магов можно пересчитать по пальцам, но как раз один из них, мой прапрадедушка, и стал основателем ордена. Так что они могут похвастаться каплей королевской крови, которая может течь в ком-то из них. И вот теперь я думаю, не связан ли темный орден с появлением дяди.

Мне хотелось ответить, что нет, но я молчала – нельзя выдавать секреты отца ни в коем случае. Для всех мы должны оставаться незнакомцами.

– Вы с дядей не ладите? – спросила осторожно. Ведь Рион считает, что я не знаю их историю, значит, мне должно быть любопытно.

– Не то чтобы не ладим… – Рион смотрел на кисти глицинии, а не на меня. – Я сегодня увидел его первый раз в жизни. Матушка, конечно, считала, что я и вовсе не знаю о его существовании. Я подыграл, не стал ее разубеждать, но отец рассказывал мне о брате, и я знаю, что они виделись незадолго до папиной смерти.