чиновников из мэрии, глав каких-то комитетов и концернов. Официанты во фраках сновали между гуляющими, как стая грачей.

Я опять почувствовала себя Золушкой, к которой не прилетела фея. Но скоро поняла – в таких вечеринках есть одно преимущество. Никому ни до кого нет дела.

– Где Ирусик? – строго спросила у Кати Машка. Подругой овладел расследовательский зуд, и она рвалась немедленно начать допрос подозреваемых. Но мы только издали увидели монументальную фигуру Ирусика, замотанную в гору кораллового шелка: она напоминала передвигающуюся древнегреческую колонну.

Сейчас хозяйке вечера было не до нас: она пылко прикладывалась к щекам прибывающих богатых и знаменитых. Заметив среди них знакомых, Катя бросила нам:

– Вы тут пока погуляйте! – и растворилась в сливках общества.

– Вон, смотри! Змея уже здесь! – кивнула Машка на скамейку у пруда. Там, небрежно забросив ногу на ногу, сидела Лиза, а возле нее суетились Поль, Длинный и еще два хлыща. Только Марк сидел поодаль на соседней скамье. Он-то нам и замахал: девчонки, мы тут!

Когда мы подошли, мужская компашка обсуждала вопрос, сколько выпьет Длинный халявного виски. Поль как раз тормознул официанта с целым подносом стаканов.

– Спорим, он не осилит и половины? – подзуживал Поль.

– Да ладно. Тут всего-то бутылка, ну полторы, – прикинул Марк. – Выпьет все!

Длинный, застенчиво улыбаясь, уже смаковал четвертый стакан. Официант нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

– Прекратите издеваться над человеком! – тут же встряла Машка, почетный борец за справедливость. И кивнула официанту: – Вы свободны!

Длинный успел цапнуть еще один стакан и проводил ретировавшийся поднос с тоской в помутневших глазах.

– Надо мной… ик! – никто не издевался, – пробормотал он.

– А я про тебя и не говорю. Бедный официант замучился тут стоять!

– Как вам Сен-Поль-де-Ванс? – сменил тему Поль.

– Карманники никакие. Сумку у Лены только со второго раза украли, – усмехнулась Машка. И обвела компанию быстрым взглядом.

– Что ж там было такого ценного? – изумился Поль.

– Думаю, зеркальце из Португалии. Только оно было не у нее, а у меня.

Если Машка и думала кого-то поразить, то ошиблась. Известие не произвело никакого впечатления. Лишь Длинный уставился на Машку бессмысленными глазами:

– К-к-как ты сказала? Зеркало… ик… Португалии? Б-большое?

И вдруг радостно замахал кому-то длинными нескладными руками:

– Влад Ник-колаевич! Сюда! Сюда! К нам! Пор-радуйте присутствием!

По аллее и вправду шагал олигарх с яхты. За ним следовали двое крепких парней, очевидно, телохранители.

Влад никак не отреагировал на крики пьяного Длинного. Сухо кивнул Полю, скользнул по компашке отстраненным взглядом и, даже не ответив на широкую Машкину улыбку, прошествовал мимо.

Будто и не изливал нам душу в баре.

– Надутый верблюд! – прошипела Машка ему вслед. Действительно, было что-то верблюжье в его вздернутом подбородке и маленькой вскинутой голове.

Длинный, удивив всех, залихватски свистнул ему вслед.

Есть такой тип людей: приниженно-лебезящих в трезвом виде и хамовато-навязчивых в пьяном.

– Все, кончай пить! – сказал ему Поль. – Пойдем к Алисе, она тут развернула свою галерею. Поможем девочке, изобразим покупателей. Лиза, да очнись! Куда ты смотришь?

* * *

Лиза смотрела на зеленоватую воду пруда. Но ничего перед собой не видела. Она не думала, что будет так больно. В первые минуты, как они сюда зашли, просто не могла вдохнуть, а потом лихорадочно с шумом начала заглатывать воздух, так что Поль с испугом спросил:

– Что с тобой?

Ничего.

Уже ничего.

До этого момента она все еще не решила, что будет делать. И будет ли. А сейчас, когда увидела… Нет уж. Она сделает все, как надо.

* * *

– Никуда не пойду! Напьюсь здесь! – вдруг заявил Длинный. И заорал пробегавшему мимо официанту: – Гарсон! Виски!

– Ты уже напился! – проворчал Поль.

Мы только что дошли до экспозиции из галереи Алисы, разместившейся в комнатке гостевого, похожего на крошечный замок домика. Стеклянные витражные двери были распахнуты и выходили на круговую террасу, где рядом с диванчиками стояли столы-зонтики с закуской.

Остатки компании уже были здесь. Гусыня нервно обводила окрестности шеей-перископом. Павел, еще больше похожий на червячка, брезгливо осматривал натюрморт из объедков. Сама Алиса с неизменной розовоухой собачкой на руках что-то втолковывала двум солидным мужикам перед ржавым человечком с дырявой головой, в руках у которого были два ведерка с натурально выполненным мусором. Впрочем, мужики сразу отвлеклись на брезгливо сморщившую носик Лизу, а потом и вовсе распрощались, пообещав заглянуть позже.

– Черт вас сюда принес! – заворчалаАлиса. – Лизка, как тебя увидели – так и улизнули.

– Ты просто перепутала и показала им вместо инсталляции мусорное ведро! – усмехнулась та.

Но разгореться перепалке не дал раздавшийся из динамиков приятный женский голос:

«Уважаемые леди и джентльмены! Просим вас пройти в сад! Там начинается представление!»

Катя, которая в очередной раз снимала Жопу мира, воздвигшуюся в центре экспозиции, заверещала:

– Идем скорее! Ирусик заказала цирк Дю Солей!

Поль с Марком подхватили Длинного под руки, попытались вести. Но он вдруг хитро прищурился, подогнул ноги, так что колени застучали по полу. И, как делают капризные дети, проехался на руках друзей.

– Черт с ним! Пусть сидит здесь! – разозлился Марк, сгрузив приятеля на плетеный диван в углу террасы.

Тот откинулся на спинку, обвел компанию мутным взглядом. И неожиданно криво ухмыльнулся:

– Думаете, Длинный дурак? Длинный пьяница? А Длинный кое-что знает. Кое-что кое про кого! Но тс-с-с! Длинный обещал, Длинный – мммогила. Это т-т-тайна!

И пьяно захохотал, так что смех перешел в кашель.

– Не дури! – сказал Поль. – Как напьешься, превращаешься в животное!

– Думаешь, я шучу?! Тебе скажу, как другу. Подойди!

Длинный поманил его пальцем, а когда Поль, бурча, подошел, что-то гадливо шепнул ему в ухо. Поль отстранился:

– Ну ты и придурок! – И скомандовал остальным: – Все, идем, он готов!

– Я не могу бросить галерею! Вдруг придут покупатели! – заныла Алиса, не спуская Зефирку с рук.

– Все покупатели будут вместе с нами таращиться на циркачей, – отмахнулся Поль. – Хочешь, вместо компенсации затащу к тебе как-нибудь Мари?

– Не смеши. Вряд ли твою бабусю заинтересуют мои концептуальные художники.

– Да уж, такой металлолом в дом Мари не поставишь! – хмыкнула Машка, кивнув на груду железяк.

– Вы были у нее дома? – вдруг вскинулась Алиса.

– Да, заезжали с Катей. А ты не была?

– Нет, меня такой чести не удостоили! – недовольно пробурчала галеристка и рявкнула потягивающему потихоньку коньяк Жирлускони: – Еще ты нажрись!

– Кто-то нажрался? – удивился с дивана Длинный. И замахал пробегающему мимо веранды официанту:

– Гарсон! Виски!

– Как в него столько влезает? – пожала плечами Машка. – Я бы уже лежала замертво.

– Алкоголики после определенной дозы не пьянеют, а переходят на автопилот. Пока не упадут замертво, –