кто угодно мог войти в эти портьеры и лупануть туда этим лучом.

– Не совсем так, – живо отозвался Виктор. – Вот и господин Борисов подтвердит: «лупануть» мог только специально натренированный человек. – Прищурив глаза, он заметил: – В этом деле явно тянет знойным ветром из тропиков. Я прав? – Устремил свой проницательный взор на Славу.

– Да, – вынужден был согласиться тот. – Для мини-лазера нужна основательная выучка, и практика.

«Кажется, парень наконец усек, что попал в крутую передрягу», – подумал Виктор.

– Но гипотетическую виновность Славы и наш с ним эфемерный сговор надо еще доказать, – без агрессивности, но с готовностью бороться за себя сказала Роза Леопольдовна.

– Вы правы, – согласился детектив. – С предположений все только начинается. А потом ценность имеют лишь голые факты. То, кому выгодна страховка, – факт. И умение пользоваться лазером, которым было совершено убийство, – факт.

Неожиданно поднявшись с дивана, хозяйка предложила чаю. Виктор отказался, а Слава вдруг сказал глухим голосом:

– Видит бог, я не делал этого.

Его слова повисли в воздухе без ответа.

Наконец Виктор усмехнулся:

– Бог много чего видит со своих горних вершин, но выяснять это предстоит нам. Например, преступник не только совершил убийство, но и успел подложить записку.

– Вот как? – удивилась Роза Леопольдовна. – И что же в ней было?

– Я бы сказал, довольно циничное обращение к покойнику, типа: ты возомнил себя невесть кем и так далее, – сыщик намеренно умолчал об оскорблении, так как ему не хотелось называть умершего человека «старым кретином».

Ситуация складывалась таким образом, что наступила пора прощаться. Виктор сделал свое дело: наглядно показал и госпоже Зиминой, и господину Борисову, насколько реальны его подозрения относительно их участия в «прощальном ужине».

Это, как заметил Брасов, произвело должное впечатление на странную парочку. Слава выглядел подавленным, а Роза Леопольдовна – нервозной. Пусть теперь пораскинут мозгами.

Будто услышав его безмолвный призыв подумать над обстоятельствами, госпожа Зимина потерянно спросила:

– И как же теперь разовьются события?

Не желая ни запугивать их, ни успокаивать, Виктор поднялся с кресла и направился к выходу. От двери, ведущей из гостиной в холл, философски заметил:

– События разовьются так, как будет угодно судьбе. Заметьте – судьбе, но не отдельным личностям.

Несмотря на отсутствие в них угрозы, его слова почему-то прозвучали зловеще.

В прихожей детектива догнал Слава.

– Я хотел бы выйти с тобой, Виктор.

«Неужели они с Розой решили разделаться со мной?» – мелькнуло в голове у сыщика. Но подавленный вид господина Борисова отгонял подозрения. Улыбнувшись, Виктор сказал:

– Если ты хочешь совершить еще одну роковую ошибку, должен предупредить тебя: существуют люди, которые знают о каждом моем шаге.

– Да что ты в самом деле! – прорычал Слава. – Неужели я не понимаю?! И за кого ты меня принимаешь?

– За рискового парня.

– Ты плохо знаешь меня. Я не таков.

– Служил в Гуане и – не таков?

– Это было несколько лет назад. Человек меняется.

– Мне это известно.

Хозяйка дома осталась в комнате: или не посчитала нужным проводить гостей, или ей в сонме тягостных раздумий стало уже не до них.

Когда двое вышли в переулок, стояла довольно светлая июльская полночь. Подобие прохлады заступило место дневного зноя.

– Ты спешишь? – спросил Слава.

– А что, есть какие-то предложения?

– Есть желание доказать тебе, почему я не мог убить Зимина. Пройдемся по набережной?

– И ты станешь долго и нудно рассказывать мне, как был предан своему боссу, как своим упитанным телом не раз закрывал его в бою? – с иронией спросил Виктор.

– Нет. Я только выложу один незначительный факт, который в данном деле вырастает до мощного доказательства.

– Даже так? Ну что ж, пошли. Я заинтригован.

На Кропоткинской набережной, которая и в дневное время не отличается многолюдьем, в этот полночный час не было ни единого человека.

«Не слишком ли я рискую? – подумал Виктор. – С его сноровкой достаточно одного удара по голове, чтобы оглушить. А Москва-река, из которой в последнее время частенько вылавливают трупы, – вот она, рядышком».

Но господин Борисов медленно брел рядом, и его расслабленность свидетельствовала о том, что он не замыслил ничего коварного. Хотя это могло быть и хитрым ходом.

У охранников, как заметил Виктор, вырабатываются звериные повадки. И одной минуты может быть достаточно для крутого поворота событий.

Конечно, если бы Слава знал, что за плечами Виктора – всего лишь единственная сила, притом такая мощная как Лиза Леонтьева, он мог бы что-то предпринять, рассуждал сыщик. Но у господина Борисова, как и у всех россиян, в голове прочно сидел стереотип так называемых «органов», и это не давало ему возможности сделать неверный шаг.

– О чем задумался, мыслитель? – довольно дружелюбно спросил Виктор и остановился около парапета.

– Хочу сделать одно признание, – сказал тот, облокотившись о прохладный камень парапета вслед за детективом.

– Валяй.

– Я физически не мог убить Георгия.

– Из-за старческой дряблости? – насмешливо уточнил Виктор.

– В твоем зубоскальстве есть доля истины.

– Вот как?!

Когда они закуривали, огонь Славиной зажигалки осветил лицо детектива, на котором лукаво блестели глаза с золотыми искрами. Несмотря на подобное недоверие априори, господин Борисов четко сказал:

– У меня миопия высокой степени.

– Это какая-то глазная болезнь?

– Да, близорукость.

– Но ты ходишь без очков?

– Мне не могут подобрать очки, так как близорукость осложнена астигматизмом.

– Довольно неприятная штука, да? – уточнил Виктор, выпуская струйку дыма по направлению к реке. Дымок романтично таял на темно-синем фоне ночной воды. – Но как же ты мог выполнять свои обязанности, а?

– Не хуже других, – задиристо ответил Слава. – Опыт.

– И давно это у тебя? – поинтересовался Виктор, думая о Гуане.

– Зрение стало резко портиться около трех лет назад. Ты, конечно, сейчас вспомнил о Гуане. Когда я оформлялся туда, у меня было стопроцентное здоровье.

– Хочешь сказать, погоня за деньгами вредна для здоровья?

– Во всяком случае, пользы не приносит, – фыркнул Слава. – Вижу, ты не веришь мне, поэтому хочу предложить следующее. Давай встретимся завтра утром и вместе сходим в мою ведомственную поликлинику, где ты во всем на месте убедишься.

«Ну да, а ты подкупишь врача, и вы за десять минут до моего прихода сляпаете новую карточку и сделаете из тебя полного инвалида».

Взяв своеобразный тайм-аут, Виктор молча курил несколько минут, обдумывая ситуацию. Прохладный речной воздух благотворно действовал на мозги, и в голову детективу пришла пара-тройка полезных мыслей.

– Давай лучше договоримся вот как, – наконец сказал он, когда терпение господина Борисова уже изрядно истощилось. – Завтра в одиннадцать утра встретимся около «Московского», на площади трех вокзалов. Ты притащишь свою глазную медицинскую карту. Даже если это будет полная туфта