мое красноречие, — можно подумать, что я ваша пленница или еще хуже, военный трофей.

От негодования я порывисто поднесла левую руку к волосам и поправила непослушную челку. Увидев кольцо на моей руке, стража посуровела, отступила на шаг, но круг не разорвала. Плотно сжатые губы и косые взгляды подсказали мне, что с этим кольцом не все так просто.

— Прежде чем цеплять на себя всякие гадости, — колко заметил маг, — не мешало бы поинтересоваться историей и наследственностью.

— Во-во и я о том же, — съязвила моя обиженная натура, — одни кольцо надевают, другие арестовывают, третьи так вообще под откос пускают. А вот объяснить, что и почем, и что за это будет, как то никому не досуг.

Но моя тирада осталась без должного внимания.

Отряд молча двинулся в путь. На одном из поворотов мне удалось обернуться назад. Воин, как темная гранитная глыба, неподвижно стоял на пригорке.

— Прощай, Воин, — мысленно произнесла я, — мне с тобой было хорошо!

— До встречи, волшебница, — засеребрилась в голове чужая мысль, — наши пути еще пересекутся.

И воин, развернув коня, исчез из нашего вида.

* * *

Черт и спаситель подлунного мира — вот ведь бывает такая несправедливость. Чеки чуть не плакал, неспешно ковыляя по ухабистой дороге после встречи с могущественным Роком.

— Мой господин! Я думаю, была третья сила, которая пыталась овладеть этим миром. Кто они?

— Вот тут я пока в неведение, мой друг Чекион. Кто-то же нарушил все законы природы и оставил этот мир жить. Я тоже частенько задумываюсь кто? Медальон, Чекион, он предмет третьей силы, его надо найти.

Медальон, нехитрая безделушка, где он? Генея или Лия — роковая женщина этого мира.

Медальон — ключ к чему, к какой двери, к какой тайне?

* * *

— Макс, дорогой, как же я рада тебя видеть, — воскликнула я, спрыгивая с лошади и устремляясь навстречу небольшой группе. — Ты даже не представляешь, где я была. Там, там такое сокрыто! Там чудовищная сила, и ни какая война не нужна.

Несильная, но звонкая пощечина буквально на полуслове прервала мой монолог.

— Вы забываетесь, сударыня! — Холодно и надменно прозвучала вполне отрезвляющая фраза. — Капитан, препроводите графиню в её дом до дальнейших наших распоряжений.

Макс отвернулся и продолжил прерванный мною разговор.

— Что случилось? — Застыл немой вопрос, и горькие капли слез навернулись на глаза. Щека пылала пламенем, а в душе нарастало негодование. — Ну, вот и объяснение в любви, — кольнула ехидненькая мысль. — А ты что хотела? Пылких объятий? Милая ты вернулась? А мы тут в войнушку играем. Может теперь, поиграешь на нашей стороне?

Слезы обиды не удержались и горькими струйками выдали мое бессилие. Глубоко вздохнув, я резко развернулась и, не обращая внимания на ехидные взгляды королевской свиты, устремилась назад.

— Хочу домой! Очень хочу домой! В ванну и спать. И пошло все… Как? Как он мог? При всех? — Бойко метались мысли в моей голове.

— Все, стоп, — резанула пространство холодная эмоция. — Уже все неважно! Ничего не имеет смысла.

И с этой горько-кислой оскоминой, я как самнамбула провела остаток дня. Дом родной и чужой одновременно встретил меня теплом, уютом и… пустотой. Радостная и говорливая Генея порхала около, вываливая на мою бренную голову каскад событий последних недель. Мы обсуждали что-то, посмеиваясь. Но в душе уже зародилась и властно расширяла свои владения пустота.

Ни что не имеет смысла! Уже ни что не важно!

Глава 12

Неделя, прожитая в доме, не принесла ни радости, ни утешения. Золотая клетка захлопнулась, я под домашним арестом. Двое стражей у ворот, пяток слоняется по саду. Генея — то появляющаяся из ниоткуда, то исчезающая в никуда. Тайны, которые все обсуждают вполголоса. Повальный энтузиазм от предстоящих военных действий. Все готовились к войне, разговаривали только о будущих победах, шили новые наряды в полувоенном стиле. Голос разума и дипломатии заблудился где-то в лабиринтах человеческих амбиций.

Чеки, наимудрейшее создание, интенсивно наращивал влияние, как с одной, так и с другой стороны барьера. Он как рыбка в воде купался в мире политики и бизнеса. Его солидность значительно подросла. А какофония медных труб буквально оглушала воспеванием и прославлением.

— Ах, Лийка! Ты даже не понимаешь, что творишь! Макс так переживал за тебя. А ты доверилась нашим врагам.

— Врагам Макса или твоим врагам?

— Да брось, Лия, — поморщился черт, — империя на пороге войны, барьер скоро спадет и …

— Ты станешь абсолютно богатым, жутко влиятельным, серым кардиналом при двух королях. Одному пошептал на ушко, другому погрозил пальчиком, всё чики-чики и золото в схрон.

— А ты злая вернулась из своей турпоездки. Что, судьба подкинула двух мужиков сразу, и ты не знаешь к кому прильнуть? Один хорош, да и другой вроде не лыком шит, — хихикнул Чеки.

— О, милый Чекион, ты как обычно зришь в корень. Только судьба послала мне трех мужиков: царственного, волшебного и зажравшегося нахала, весьма симпатичной внешности, двурогого и парнокопытного.

Чеки от души засмеялся.

— Лия, друг сердечный, ты, конечно, ангел, но твои зубки очень напоминают оскал пираньи. Пожалей бедного плутоватого черта, да возлюби его, как ближнего своего…

— Да отпусти ему грехи, — загнусавила я в тон черту, — вольные и невольные, зримые и незримые… Аминь. — Поставила я жирную точку.

От неожиданности черта подняло и перевернуло, сплющило и перекособочило. И он пулей вылетел из так неожиданно освещенного пространства.

* * *

После возвращения Макс не заходил ко мне больше недели. Но однажды нарисовался в дверях и с ходу ринулся в лобовую атаку.

— Как ты могла? Как ты до этого просто додумалась? Почему с тобой поехал наш самый страшный враг?

— Мирбок — враг? — Искренне удивилась я.

— Да, Мирбок, этот серый воин. А ты знаешь, что это один из сильнейших магов, воин не знающий ни жалости, ни пощады. Человек, которого бояться по обе стороны барьера, а ты? — И вдруг Макс запнулся, сощурил глаза и пристально посмотрел на меня, — так как ты сказала его зовут — Мирбок? Он сам тебе так представился или его кто-то назвал?

— Не помню, — искренне удивилась я, пожав при этом плечами. — А что?

— Неужели ты не знаешь, — свысока упрекнул меня Макс, — если волшебник открывает свое имя, то он становится уязвим?

— Ну, тогда это псевдоним, — легко отмахнулась я от проблемы.

— Что?

— А ты разве не знаешь? Ложное имя. — Невинно скопировала я его.

— Один один, сударыня, — спрятал свое недовольство король за восклицанием. — Чаем-то меня в этом негостеприимном доме напоят?

И дальше разговор потек на отвлеченные темы.