печень! – выругалась я, мигом взлетая на ноги.

Уже через пять минут я как ни в чем не бывало вошла в общую гостиную, что располагалась в конце коридора, в котором поселили претенденток на сердце, руку и корону императора. Уничтожающие взгляды элегантных дам тут же скрестились на мне, но меня волновал лишь один. Грузная женщина в годах смотрела на меня так, что впору было звать Дэррека, потому что вот она явно может быть причастна к убийствам. Ей даже кинжалы и яды не нужны. Она презрением задавит.

– Представьтесь, – велела она мне тоном, не терпящим возражений.

– Увы, согласно этикету вы обязаны сделать это первой, – не стушевалась я, стойко выдерживая нападки судьбы.

Молчание предвещало грозу, однако я не дрогнула и смиренно ждала, когда же дама объявит мне свой, несомненно, высокий статус.

От леди Клоуз я услышала высокомерное «Выскочка!», но она волновала меня в последнюю очередь. На первом же месте у меня стоял завтрак, которого в гостиной я не наблюдала.

– Леди Рендал – распорядитель отбора и первая леди при дворе, – выплюнула женщина с явным триумфом. – Именно от меня зависит, кто из вас станет императрицей!

– А мне казалось, что это решает император… – протянула я, порядком устав стоять. – Вы считаете себя выше императора?

– Нет! – тут же спохватилась она, а мое плохое настроение становилось просто ужасным. Того и гляди молнии начнут сверкать. – Но император всегда прислушивается к моим словам! – выкрутилась она. – Садитесь.

– Спасибо, я постою, – ответила я, широко улыбаясь.

Вот теперь точно не сяду! Назло! Потому что нечего мне приказывать. «Не будите спящего дракона!» – гласила надпись на одной из книг, которые я читала в детстве. Примерно драконом я себя сейчас и ощущала.

Стойко выдержав и молчание, и уничтожающий взгляд, я принялась осматривать собравшихся. В том, что мне здесь не рады, я убедилась еще при первом нашем знакомстве, а потому интересовало меня другое. Леди Белоу среди девушек совершенно точно не было. Я желала навестить ее в самое ближайшее время, но, к сожалению, не знала, в какой ее поселили комнате.

– Итак, первое, что вам следует уяснить: отбор уже начался, – заявила распорядитель голодного отбора, вперив в меня свой убийственный взгляд. – В связи с последними событиями правила несколько ужесточились, а потому первый этап пройдет уже завтра утром. У вас есть сегодняшний день на подготовку. О том, кто выбыл, вы узнаете завтра вечером на балу. Первый этап включает в себя задание необычное, но на нем настоял сам император. Всем вам необходимо будет станцевать с Его Величеством парный танец. Какой именно – на ваше усмотрение. Всем все ясно?

Повисло гробовое молчание. На чьих-то лицах я видела уверенные улыбки, другие же откровенно были испуганы. Кто-то не проявлял толком участия, оставаясь бесстрастными, а некоторые чуть ли не прыгали до потолка. Взяв на вооружение абсолютно всех, я с отчаянием подумала о том, что совершенно не умею танцевать. Издевательство какое-то, честное слово.

– По поводу ужесточений – в целях безопасности служанки вам больше не положены.

Что тут началось! Плач, крики, вопли, требования! Кто-то рвался переговорить с императором с глазу на глаз. Другие бились в истерике, плаксиво требуя сделать для них исключение. Я же ничего страшного в этом лишении не видела. Со своей служанкой я познакомилась только утром, да и то единственное, что она сделала, – так это помогла мне затянуть завязки на платье. Больше проблем как таковых в отсутствии прислуги не имелось. Ну подумаешь, девушкам придется помогать друг другу собираться. Это ли не повод познакомиться ближе?

– И последнее. Из-за опоздания леди Синдерел на завтрак у вас осталось только двадцать минут, – мстительно заявила дама, не скрывая неприятной ухмылки.

Специально натравливала на меня девушек, чтобы они выплеснули весь свой негатив не на нее. Я же в ответ лишь улыбнулась той самой маминой улыбкой, от которой бравые моряки нервно хватались за сердце. Где наша не пропадала?

За столом меня не раз и не два пытались укусить, но колкие речи и насмешки так и не достигли своей цели. Ну не могла я обижаться на этот серпентарий. Однажды, когда я отправилась в плаванье вместе с мамой, на закрытом острове мы посещали самый настоящий цирк. В большом шатре стоял стеклянный куб, по которому лениво ползал огромный удав. Именно этим удавом я себя сейчас и ощущала. Смотрят, изучают, пытаются добраться, а мне до них совершенно нет дела.

Попросив у прислужника поднос, я под удивленными взглядами девушек заполнила его доверху разными вкусностями, не забыв при этом спереть позолоченный чайничек с чаем и чистую чашку. Когда я поднималась, леди Клоуз все-таки не выдержала:

– Что? Боишься, что в следующий раз тебя и вовсе не пустят в столовую? – съязвила она, а девушки, сидящие рядом с ней, звонко и совсем ненатурально рассмеялись. Ага, уже обзавелась группой поддержки.

– Да нет. Просто не собираюсь тратить время на обед. Буду заниматься, – ответила я спокойным тоном, уже предвкушая тишину и одиночество в следующую трапезу.

Выбравшись в коридор, я тихонько прислонилась ухом к дверям, чтобы услышать предсказуемые приказы слугам. Не знаю, все ли, но большинство точно просили подносы. Я даже удовлетворенно хихикнула под недоуменными взглядами стражников.

А что поделать? Жизнь – суровая штука.

Комнату леди Белоу я нашла методом проб и ошибок. Если серьезно, то просто заглядывала в каждую дверь, не забывая, конечно, при этом предупреждающе стучать. Правда, в нужной мне комнате казус все-таки случился. Едва я сделала шаг внутрь, как к моему горлу были приставлены сразу два меча.

Так и хотелось спросить: «Мальчики, а что вы тут делаете?», но я и без ответа прекрасно понимала, зачем леди Белоу нужна охрана. Более того, я даже поддерживала Аарена в том, что мужчины находились внутри гостиной, а не в коридоре. Во-первых, злоумышленники навряд ли подозревают о том, что у претендентки на печень, почки и корону императора имеется личная охрана помимо той, что выставлена на выходе из крыла невест. А во-вторых, в случае, если убийца захочет залезть в окно или воспользоваться каким-нибудь потайным ходом, его засекут быстрее.

– Я леди Синдерел, – отрапортовала я, замерев с подносом на вытянутых руках.

Мечи мигом опустились, а потом и вовсе вернулись в ножны.

– Просим нас простить, – сухо выдал один из стражников, закрывая