с каждым дерзким, наглым словом, которое исходит из твоего рта.

Он протягивает руку и проводит пальцем по шишке на моей губе, вызывая покалывание. Когда он встречается со мной взглядом, кажется, что его голубые глаза потемнели, до краев наполнились огнем, похотью и обещанием огромного удовольствия.

Он проводит пальцем от моих губ до шеи, посылая волны покалывания везде, к чему прикасается, все это плавно доходит до места между бедрами и начинает пульсировать. Трусики промокают насквозь при мысли о том, как этот пирсинг будет ощущаться внутри меня.

Но Нико продолжает смотреть на меня.

— Зачем ты на самом деле пришел сюда сегодня? — спрашиваю я, уже каким-то образом зная, что он пришел сюда не ради секса.

Нико очень прямолинеен. Обычно он без колебаний берет то, что хочет, или дает мне то, что, по его мнению, мне нужно, поэтому думаю, у него на уме нечто большее.

Он многозначительно смотрит на меня. Клянусь, я чувствую, как его глаза скользят по моему телу.

Пожалуйста, скажи, чтобы трахнуть меня.

Мой изголодавшийся по сексу мозг плачет, хотя я знаю, что он не сделает этого.

— Распусти волосы, и я скажу тебе, зачем пришел сюда.

Он выпрямляется и возвращается на диван, но на этот раз ложится, сложив руки за головой и глядя прямо в потолок.

Мое сердце колотится. С тем же успехом он мог бы попросить меня раздеться, учитывая то, какой эффект на меня оказывает его присутствие. Но видеть, как он растянулся на моем слишком маленьком диване и готов обнажить мне свою душу, слишком великое искушение. Он смотрит на меня, затем выгибает бровь, как бы говоря: «Чего ты ждешь?»

Дрожащей рукой я протягиваю руку за голову и распутываю волосы, позволяя им лечь волнами по спине. Сейчас они слишком длинные, почему-то за последние четыре года, пока я была вдали от Гармонии, у меня не хватило духу подрезать их.

Нико, должно быть, заметил, что у всех дома слишком длинные волосы, и, вероятно, поэтому заставляет меня это делать. Мое лицо внезапно становится слишком горячим.

Ему нравится видеть эту часть меня. Именно поэтому я сейчас чувствую себя такой… обнаженной и незащищенной.

— Блять, Воробушек. От тебя захватывает дух, когда ты краснеешь из-за меня, — хрипловатый голос Нико погружает меня глубже в чувственную дымку, превращая пульсацию в сердце в бушующий ад.

Я даже не пытаюсь сопротивляться и сжимаю бедра.

Тем не менее, я продолжаю.

— Итак, Нико, что у тебя на уме?

— Ты. Я не могу выбросить тебя из головы, fiammetta33. И мне нужно кое-что сделать сегодня вечером. Для этого мне нужна ясная голова.

— Что тебе нужно сделать сегодня вечером? — спрашиваю я.

Кажется, его тяготит совесть.

Приподняв бровь, он смотрит на меня и молчит.

Я закатываю глаза.

— Я знаю, что мы не говорим о ночной поездке за мороженым, Нико.

Он кивает, затем смотрит в потолок.

— Хорошо. Я планирую отомстить. За Лео.

— Все в порядке.

Какое-то время я молчу, обдумывая это. Иногда хотеть отомстить легче, чем довести дело до конца. Но я полагаю, что это не первый раз, когда он применяет насилие. Итак, в этот раз дело в другом.

— За убийство Лео? — задаю я вопрос. — Но он предал тебя.

Он кивает.

— Да, но его соблазнила конкурирующая семья. Те, что открыто восстали против Наряда.

— Ты имеешь в виду Романо?

Он медленно выдыхает.

— Кто тебе это сказал?

Я пожимаю плечами:

— Когда ты безо всякой причины оказываешься под прицелом мафиозного Дона, ты зацикливаешься на том, кто он такой и почему он хочет твоей смерти, так что да, я была занята на прошлой неделе.

Он просто кивает.

— Достаточно справедливо.

— У меня такое ощущение, что проблема не в возмездии, Нико, — говорю я, возвращаясь к рабочему процессу.

— Нет?

Кажется, он заинтригован.

Я провожу пальцами по волосам, а затем откидываю их за плечо.

— Я думаю, пока ты поглощен жаждой мести, тебе не придется по-настоящему сталкиваться с тем, что Лео предал тебя. Как только ты отомстишь за неуважение Романо и демоны будут убиты, тебе придется столкнуться с болью предательства Лео.

— Так ли?

Тон Нико представляет собой смесь любопытства и сарказма, но меня это не смущает.

— Говорил ли когда-нибудь Лео, почему он так поступил? Была ли у него когда-нибудь возможность рассказать тебе об этом?

Нико кивает.

— Он устал от нашей жизни. Его преследовало то, что он делал для моего отца.

— Итак, теперь ты чувствуешь себя еще более виновным, потому что наконец понимаешь, в чем дело.

Нико просто смотрит на меня, ожидая, пока я поясню.

— Ты не убил меня, Нико. Представь, если бы приказ отдал твой Дон. Ты бы ослушался?

— Нет, — говорит он резким тоном.

Мое сердце колотится. Единственная причина, по которой я все еще дышу, это то, что Нико — глава Наряда.

В течение долгих мгновений мы ничего не говорим. Тогда я спрашиваю.

— Почему ты не прислал одного из своих солдат, Нико? Кажется, это ужасно обыденная задача, чтобы брать ее на себя.

— Потому что я бы никогда не отправил своих людей на путь, по которому я не ступал.

Преступник с кодексом чести. Это свидетельствует о том, насколько я больна, потому что это заставляет меня растечься лужей от его слов. Закончив разговор, я отбрасываю блокнот в сторону.

— Нико… — мой голос звучит нуждающимся шепотом.

— Не произноси мое имя так, Софи.

— Как?

— Как будто ты готова вырваться из своей черно-белой жизни.

Я молчу.

Нико качает головой и бормочет в потолок.

— Она пытается покинуть эту часть себя и ищет новую жизнь, где все черно-белое.

Я отвечаю.

— А его мир — самого темного и мрачного оттенка серого.

Нико садится и приковывает меня взглядом.

— Но все в тебе кричит о том, что серый цвет — твоя истинная зона комфорта, Софи Келлан.

Отрицание вертится у меня на языке, но Джордж выбирает этот момент, чтобы сбежать, выпрыгивая из бассейна и направляясь к открытой двери.

В мгновение ока мы с Нико встаем, и ему удается подрезать Джорджа и поднять его. Я удивлена, увидев, как осторожно он обращается с ним.

— И куда именно ты собирался? — строго спрашиваю я свою утку, сажусь и протягиваю руки, пока Нико передает мне Джорджа.

Джордж крякает, затем прячет голову под моим локтем, прижимаясь ближе.

— Подлиза, — я издевательски отчитываю его, а затем глажу по пернатой спине.

Нико стоит рядом и наблюдает за мной. Я остро ощущаю на себе его взгляд, даже когда сосредотачиваюсь на ярко-зеленых