отвода, эхо проклятия целиком прилетит обратно, да ещё, может, в двойном или тройном размере. Вот если бы я проклинала мерзкую тётку, это было бы другое дело. Проклинать того, кто сам держит на тебя зло, причём без твоей вины, относительно безопасно. Но мальчишка вполне мог оказаться наивной игрушкой в руках этой злобной жабы и не намереваться причинить мне вред. А силе, в сущности, плевать, как там его поступок воспринимаю я.

— Миледи, вы так красивы…

Сейчас он стоял у самой кровати, и в свете ночника я наконец-то увидела его глаза. Совершенно чёрные из-за неестественно расширенных зрачков. А если принюхаюсь, наверняка учую и эстрагон. Что же, предположение оказалось верным, проклятая стерва просто воспользовалась бедным мальчиком, опоила его и подтолкнула в нужную сторону. От этого, признаться, совсем не легче. Даже наоборот.

— Вы не должны быть здесь, — всё-таки сказала я. — Вас опоили. Вам нужно пойти к себе и лечь спать.

На самом деле, конечно, такое проще сказать, чем сделать, в его-то нынешнем состоянии. Есть зелье, снимающее эффект той дряни, что ему подлили, но прямо сейчас готового у меня не было, как и пары часов на то, чтобы его сварить. Но попытаться достучаться до разума мальчишки всё же стоило. Он ведь не какой-то прожжённый мерзавец, могло и сработать.

Могло. Но не сработало. Я всё-таки закричала, почувствовав, как неестественно горячие ладони ухватили меня за лодыжки. Мыслей не осталось, не получалось больше держать себя в руках и хоть как-то обдумывать действия. Я просто кричала, пыталась драться, царапаться, кусаться, отчаянно извиваясь и трепыхаясь под навалившейся на меня тяжестью. И даже не сразу осознала, что она вдруг куда-то пропала.

Открыть глаза было выше моих сил. Я просто сжалась в комок, зарылась лицом в подушку. Звуки ударов, шаги, голоса — всё это доносилось будто сквозь вату, не касаясь сознания. Меня трясло, слёзы лились без остановки.

— Арнель?

Даже лёгкое прикосновение заставило меня дёрнуться, как от удара, в попытке сбежать. Сбежать не удалось, тело не слушалось. Только горло стиснуло спазмом, и я всё-таки разрыдалась.

— Всё, малышка, всё, — снова и снова повторял тихий голос над моим ухом. — Всё закончилось, успокойся.

Не знаю, сколько прошло времени, но отрезвила меня тёплая влага, неторопливо стекающая по моему предплечью. Резко выпрямившись, я села на кровати, поймала руку Рэйнана и посмотрела на ладонь. Порез был глубокий, грубый. Поспешный. Зато ясно, как он здесь оказался. Видела же портальный маяк во дворе. Логично, что хозяин держал наготове возможность быстро вернуться домой. Но вот как узнал, что нужно возвращаться?

— Я сейчас, — пробормотала я, смахивая слёзы.

Нужно было чем-то заняться, на чём-то сосредоточиться, зацепиться за реальность, чтобы перестать тонуть в давнем и свежем ужасе. Двигаться быстро не получалось, руки едва слушались, но замок на сундучке я всё же победила. Достала очищающее зелье и заживляющую мазь.

— Как ты узнал? — спросила я, придирчиво нюхая мазь.

Вообще-то и так знала, что она свежая, но её запах меня всегда успокаивал. Лучшего средства сейчас под рукой всё равно не было, последние несколько лет я специально старалась обходиться без снадобий. Без того слишком к ним привыкла в какой-то момент.

— У меня везде глаза и уши.

— Даже в спальне? — хмыкнула я.

— Особенно в спальне, — совершенно серьёзно подтвердил герцог, даже не поморщившись, хотя я на своей шкуре знала, что жжёт зелье порядочно. — А если серьёзно, это просто парный артефакт, вот и всё. Правда ожидал я всё же немного не такого.

Я нервно хихикнула. Да уж, и тут следовало бы самой догадаться. Маги как правило не носят обычных безделушек, если и наденут кольцо, то какое-нибудь полезное. А уж обручальному-то сами боги велели следить за супругой. И своевременно предупреждать хозяина о намерении одарить его рогами. Ну, например. Проще всего настроить артефакт на сильные эмоции, так обычно и делают. А уж какими они, эти эмоции, окажутся — всегда сюрприз, да…

— Мальчик не виноват, — всё-таки сказала я. — Его опоили.

Странно, но его мне было даже жаль. Или не странно. Сейчас я уже осознала, что он старался не причинять мне боли. А ведь мог бы просто приложить как следует, и делать что угодно, пока я звёздочки считала. Нет ничего отвратительней, чем когда искренние чувства используют в грязных целях. Своими руками придушила бы мерзкую тварь за одно только это.

— Мальчик тоже хорош, и давай об этом не будем.

Не мазь, ох не мазь заставила его сейчас так поморщиться. Она-то не жгла и обезболивала очень даже замечательно, тоже на себе проверяла не раз. И он был прав, конечно, чего там. Без зелья парень на такое не решился бы, но это не значит, что не хотел. Хотя наказывать за тайные желания… я, между прочим, тоже очень желала проредить Хезер причёску и плюнуть в её бесстыжие глаза. Не стала ведь. К слову, может, и зря.

— А у меня была такая тихая и спокойная жизнь, — с почти искренней печалью вздохнула я. — Совсем ещё недавно.

— Ну да, — согласился муженёк. — Ты всего-то планировала поймать и пытать самого опасного наёмника королевства. Тихо и спокойно.

— Он, кстати, ещё в столице? — спросила я, ничуть не сомневаясь, что муженёк присматривает за Фоуком настолько, насколько это в принципе возможно.

— Не уверен.

— Жаль, — только и сказала я.

— Ты куда?

— Утоплюсь, — фыркнула я.

Знать бы ещё, было ли это шуткой. Топиться в ванне, конечно, затея довольно-таки глупая, но не совсем безнадёжная. Но до сих пор же я не утопилась, как-то справлялась с этой жизнью. Надеюсь, смогу и дальше продолжить в том же духе.

Мочалкой я тёрла себя долго, хотя уже и знала, что смыть ничего не выйдет. Ни водой, ни слезами, на даже кровью. Горячие капли на щеках смешивались с прохладными струйками и исчезали под ногами. Я научилась держать себя в руках, всегда, иначе просто не дожила бы до сего дня. Вот только на душе легче не становилось ничуть.

-13-

Когда я вернулась в комнату, муженёк уже спал. Это меня не удивило совершенно. Скорее поразительно было, что он вообще так долго продержался после того, как выплеснул силы до донышка и ещё на крови недостающее зачерпнул.

Обойдя кровать, я