покрывали чистые скатерти. Приподняв одну из них, я увидела потемневшие от времени дубовые доски, явно помнившие ещё рыцарские пирушки, на которых воины ели мясо с помощью только рук и собственных кинжалов, бросая объедки крутившимся тут же собакам. Чадили факелы, гуляли сквозняки, раскачивая гобелены… Об этих временах интересно читать в романах. Жить там — боги упаси!

— Миледи?

Обернувшись, я увидела застывшую шагах в пяти девушку лет может быть двадцати. Небольшого роста сероглазую блондинку с небольшим курносым носиком и смущённым румянцем на щеках. Судя по её наряду, она была не из горничных — кухарка или даже скорее судомойка.

— Миледи, — торопливо продолжила она, спешно опустив глаза и сжимая в руках край передника, — меня зовут Дина. Простите, миледи, я услышала, что вам нужна служанка и подумала… ох, простите!

Последнее слово девушка выпалила уже разворачиваясь с явным намерением сбежать. Надо полагать, коннетабль её ко мне не отправлял, и находиться здесь ей вовсе не полагалось. Но какая-то причина заставила её прийти. Теперь уже я хотела знать, какая.

— Подожди, — попросила я. — Ты хочешь стать моей служанкой?

— Да, миледи!

Она боялась, очень боялась — то ли того, что я выгоню её вон, то ли чего ещё похуже. Но ответ выпалила со всей решимостью, которая заставила её вообще сюда явиться.

— Почему?

На поверхности лежали две возможных версии. Или девчонке надоело за гроши чистить кастрюли, захотелось работу полегче, а жалованье побольше. Или она что-то задумала и хочет ко мне подобраться. Вторая представлялась маловероятной, но исключать её я не спешила.

— У меня мама совсем болеет, — почти прошептала она в ответ, не поднимая головы. — И братика учить надо, а отчим пропал зимой.

Я наконец-то сообразила, что же с девчонкой было не так. Слишком правильно она говорила и даже в грязном штопаном платье продолжала держать спину прямо. Хорошее воспитание трудно до конца растерять даже на кухне, это я знала по себе.

— Я всё умею, правда, миледи.

— Хорошо, — кивнула я. — Иди к старшей горничной и скажи, что я взяла тебя к себе. Пусть разберётся с твоей одеждой, только быстро. Мне нужно переодеться к обеду.

Возможно, она совсем не та, за кого себя выдаёт. Точнее это-то уж наверняка. Но навряд ли стоит чересчур льстить себе, воображая у каждого камень за пазухой. Мир вовсе не крутится вокруг моей особы.

— Спасибо, миледи! — выдохнула девчонка, расцветая улыбкой. — Вы не пожалеете!

— Очень надеюсь, — пробормотала я, переводя взгляд на слуг, начавших уже накрывать на стол.

* * *

— Дина… — коннетабль задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Блондинка такая курносая? Хорошая, вроде, девчонка, только…

— Только что? Гордая слишком? — усмехнулась я, отпивая глоток воды.

— Похоже на то, — согласился Оррен. — Знать не знаю, кто её папаша, но мать — дочка лорда Паска. Пока тот жив был, с ним они жили. Ему и дела не было, просыхал он нечасто, да и всё равно замуж дочку пристроить не надеялся. Потом старый лорд умер, сын его привёл жену, она их и выжила из дома. Не очень знаю, как там чего было дальше, но прошлой зимой Дина пришла сюда горничной. Недолго продержалась, Хезер быстро её на кухню отослала.

Я задумчиво отломила кусок лепёшки и отправила в рот. Ничего такого, в самом деле обычная история. Какой-то прохвост обманул бесприданницу и бросил с ребёнком. Потом новой хозяйке помешали лишние рты, а скорее подруги напели в уши. А что там было дальше, проще уже у самой Дины спросить.

Умела она действительно очень многое, пусть и не прямо всё, и понравилась мне куда больше Ами. Уже хотя бы тем, что проверок устраивать не пыталась, и на мои простые платья смотрела без брезгливости. Так что пока о своём решении я не жалела, а дальше видно будет.

А его светлость, между тем, изволил порядком задерживаться. Возмущаться по этому поводу я не собиралась, дел скопилась куча, им с Гровером было сейчас о чём поговорить. Но хотелось уже наконец поесть и самой заняться делами.

За обсуждением мелких бытовых вопросов мы с Орреном успели доесть всю немаленькую лепёшку, когда герцог наконец явился к столу, мрачный, сонный и очень недовольный жизнью. Обед прошёл в основном в молчании, изредка прерывавшемся короткими общими фразами. Только в самом конце, когда я раздумывала, стоит ли хоть попробовать восхитительный с виду сладкий пирог, Гровер коснулся действительно серьёзной темы.

— Вы всё-таки хотите поговорить с Хезер? — спросил он.

— Всё-таки хочу, — после небольшой паузы ответил герцог.

— Я тоже, — всунулась я.

Честно сказать, ожидала отказа, но получила в ответ только пожатие плечами. Чего там, меньше всего на свете мне хотелось ещё раз повидать эту тварь, но нужно было понять, зачем она сделала то, что сделала. Проще говоря, какой ей был резон от меня избавляться.

Будь она помоложе лет хотя бы на десять, предположила бы, что это попытка всё-таки занять моё место, но объективно шансов сделаться герцогиней у Хезер не было никаких, ни со мной, ни без меня. И дело даже не во внешности, в смысле, не в шрамах на её лице. Рэйнан совершенно точно не из тех, для кого смазливое личико чересчур важно, и если бы…

Да хватит, Арнель! Сколько можно придумывать разумные причины и благовидные предлоги? Ты просто хочешь знать, была ли эта особа любовницей твоего мужа, вот и всё. Твоего мужа! Который тебе, строго говоря, даже и не муж. Но мог бы им стать, вот прямо сегодня.

Хорошо, что когда меня посетили эти мысли, мы уже шли вниз по узкой, слабо освещённой лестнице, и никто не увидел краску на моих щеках. Вот зачем, спрашивается, я вообще к нему сунулась? Прекрасно же знала, какая будет реакция. Она была бы такой, окажись там даже и Хезер, тьфу! Я, конечно, кусочек более лакомый, если так можно выразиться, но не потому что моложе и красивее. Магу в таком состоянии в принципе плевать на внешность и возраст, не умертвие и ладно. Просто ведьмы лучше силы восстанавливают — ещё одна причина связей магов с нами.

Лестница закончилась, и я постаралась отбросить несвоевременные мысли. Не знаю, как насчёт пыточной, но камеры тут вполне себе имелись. Видимо, как раз на такие случаи, чтобы не выносить сор за