На этот раз мы танцуем как на дискотеке для подростков, а не на деревенском балу. Мо демонстрирует мне и пульверизатор, и газонокосилку; для последней он драматично изображает, как дергает стартер и криво стрижет траву на танцполе. Кроме того, Уокер научил меня движению «пила», для чего требуется невероятно сильно вертеть бедрами, что, я считаю, уже небезопасно при работе с опасными инструментами. Когда музыка смолкает, этим заняты все в комнате.

После того как музыканты убирают свои инструменты, мы все – Фредди, Уокер, Райли, Мо, Чаплин и я – валимся на большой диван. Несмотря на его размеры, мы тесно прижаты друг к другу, и Уокер практически сидит у Райли на коленях. Я настолько сильно прижата к Фредди, что он убирает руку между нами и кладет ее на спинку дивана за мной.

– Так что, вы со Спартанцем… да? – Райли пихает меня, и Фредди опускает руку.

– Ой, нет, нет-нет. – Я смеюсь, стараясь скрыть неловкость и разочарование от потери близости Фредди. – Он был мне должен и поэтому привел сюда, обещая показать библиотеку. Должна признать, мне было интересно, чем вы, ребята, тут занимаетесь, когда не стоите на посту. Честно говоря, я втайне надеялась, что под всеми этими медвежьими шапками найдутся красавчики, но пока что-то не видать. – Я подмигиваю Райли, и он притворяется, что получил пулю в сердце.

– Да ладно, ни одна девушка не устоит перед этим. – Мо встает, поигрывая бицепсами под футболкой. Я только приподнимаю бровь, тогда он начинает играть грудными мышцами, приговаривая: – Ладно-ладно, а как насчет этого?

– Садись, капрал, – бурчит Фредди.

– У тебя нет вкуса! – Мо шумно выдыхает и садится обратно, но, несмотря на все его старания изобразить обиду на всю нашу компанию, отвергшую его «таланты», ямочка на левой щеке говорит мне о том, что он тоже просто дразнится.

После этого из-за угла появляется Дик. Он пьян и обсасывает свои мокрые усы.

– Простите, я тут подслушивал, – говорит он несколько неразборчиво из-за густых темных усов во рту. – Я бы жизнь отдал за любого из этих парней, правда. – Он хлопает Чаплина по плечу с отеческой улыбкой. – Но я бы не позволил им и пальцем тронуть мою маленькую дочку. Я слишком много повидал и знаю, что они творят в ирландском пабе в Сохо, чтобы подпустить их к моей девочке. – Все парни согласно кивают.

– Он прав. На прошлой неделе Райли пытался потанцевать с девушкой. Так она решила, что у него припадок, и вызвала менеджера, – дразнится Уокер, все еще сидя у друга на коленях. Райли резко встает, Уокер валится на пол и со стуком приземляется на задницу. Он быстро вскакивает, потирая копчик, и, кажется, считает, что его шутка того стоила.

Фредди снова затих, руки сложены на коленях. Он просто наблюдает за тем, что происходит вокруг, и не пытается принять участие в разговоре или обратить на меня внимание. К счастью, появляется Кантфорт с подносом напитков. На этот раз они люминесцентно-зеленые, но несмотря на то, что они выглядят точно как склянки с ядом из кино, я не моргая опрокидываю сразу два. Остальные поступают так же, и Кантфорт плюхается на пол с подносом с пустыми стаканами.

– Может быть, тебе больше повезет с приложениями для свиданий типа «Тиндера», – вставляет он свои два пенни в разговор.

Я краснею оттого, что королевский гвардеец дает мне советы по части свиданий.

– У девушек там никогда не бывает проблем, а ты намного красивее большинства из них, так что ты их всех сделаешь.

Ну вот – я чувствую, что покраснела как помидор. Комплименты всегда сбивают меня с толку. Что мне теперь делать? Просто поблагодарить его? Или это слишком самодовольно? Согласиться с ним? Еще большее самодовольство. Отвесить ему ответный комплимент? Что-нибудь про коктейли? Или про его волосы? Это все просто смешно.

Полагаю, честность – лучший выход.

– Хотелось бы верить, но я тут скачала «Тиндер» пару дней назад, и вообще ничего.

Я ставлю себя в еще более дурацкое положение, признавая свою неудачу, и благодарна, что никто из них не смеется надо мной.

– Что ж, покажи тогда нам свой жуткий профиль… – Уокер протягивает руку, требуя мой телефон.

– Ч-что? Жуткий? – Я заикаюсь от смущения.

– Мужики готовы клюнуть хоть на Кермита-лягушку, в этих приложениях они не сильно разборчивы. Тебе просто, наверное, нужно немного помочь с описанием профиля, потому что, честно говоря, я бы точно предпочел тебя маппетовской кукле, – поясняет Мо.

Когда я неохотно лезу в карман джинсов за телефоном, Фредди наклоняется ко мне и тихо говорит:

– Ты уверена? Ты не должна, знаешь, они все просто пьяные.

– Все хорошо, я тоже пьяная, – отвечаю я, немного обиженная тем, что он решил вмешаться именно сейчас. В ответ он пожимает плечами, а я передаю телефон Мо и говорю ему пароль. Самое худшее, что они там найдут, это фотография сыпи, которая появилась у меня на спине несколько дней назад и которую я хотела сравнить с картинками в «Гугле», в итоге выдавшими, что у меня какая-то средневековая кожная болезнь.

– Ох, Мэгги, – вздыхает Мо и смотрит на меня с отчаянием. Все сгрудились вокруг него, рассматривая мой профиль. И все смотрят на меня с жалостью.

– Что? Фотография? Описание?

– Мэгги, ты просто могла бы написать «мне никто не нужен» или «у меня нет личности». Честно говоря, кто-то, может, и свайпнет вправо ради этого, но у тебя же даже лица на фотографии не видно.

Он поворачивает ко мне экран. Он прав: фотография была сделана с большого расстояния, и взгляд прежде всего останавливается на отце и Белой башне. А я какое-то расплывшееся рыжее пятно в углу.

– Ты прав. Я знаю. Я просто… никогда этого не делала. – Я бросаю взгляд на Фредди, но он смотрит прямо перед собой, механически потягивая свой напиток, и, по-моему, снова стал роботом. Может быть, он не любит большие компании?

– Мы это исправим. Сегодня! Да прямо сейчас. – Райли появляется из-за широкой спины Мо с легкомысленным выражением лица.

– Ой, нет-нет-нет, вы не должны ничего делать, – протестую я, вяло пытаясь отобрать у них телефон.

Но все напрасно, потому что они уже листают мои фотографии. Мое смущение, поначалу укрощенное алкоголем, начинает расползаться по моим щекам. Кантфорт неслышно, на цыпочках подходит ко мне и сует мне в руку новый коктейль. И я благодарна за голландское мужество [23], которое он мне придает.

Между глотками я нервно кусаю губы и сижу, сложив руки