За столом вмиг повисла напряженная тишина. Касси сжала кулаки, узнаваемо возмутившись жестокостью эндова отродья. Эктор замер, целиком превратившись в слух. Дорини Селена испытующе посмотрела на Ксандра, очевидно решая, стоит ли он искреннего ответа.

— Или неправда? — постарался подтолкнуть ее к верному выбору он. И дорини Селена вдруг улыбнулась.

— Правда, — кивнула она. — Любил он сильно Анассиасию нашу, и она ему взаимностью отвечала. А энитос, разумеется, совсем другого жениха для дочери присмотрел. И вот когда…

— Что значит «любил»? — ошарашенно перебила хозяйку Касси. — Она человек, а он дракон! Он же должен!..

Все три пары глаз устремились на нее в таком ожидании, что Касси, несмотря на свою уверенность в драконьем бешенстве, все же смешалась.

— Ну, он же ненавидеть людей должен был… Жаждать их смерти… — пробормотала она. — Драконам богами такие чувства вложены, они не могут иначе…

— Ну, значит, для этого дракона у богов ненависти не хватило, — явно забавляясь над своей гостьей, ответила дорини Селена. — Как бы то ни было, девочка, но поверь мне: такой любви, как между этими двумя, ни среди людей, ни среди драконов не сыщешь. Он простил ей свое рабство, а она сумела поднять его из этой грязи и вернуть чувство равного. И потому я ни секунды не жалею о том, что в трудную минуту пошла против воли энитоса и помогла этим двоим вырвать у жестокой судьбы свое счастье! Пусть даже пришлось бы заплатить за это жизнью!

— Да не может этого быть! — тряхнула головой Касси, явно отказываясь верить хозяйке. — Энитос по Анассиасии каждый год траур чтит! Он потому и жесток так с драконами, что один из них его дочь убил! Всем в Авге известно!..

— Выходит, не всем, — не стала дослушивать ее пылкую речь дорини Селена. — Ты, девочка, чем так убиваться, лучше скажи, какой резон мне тебя обманывать? Ящеров у меня в хозяйстве, как видишь, нет, так что не за них радею. А вот для энитоса оправдать драконье рабство в свете появившихся его противников было весьма кстати. Да неужели ты думаешь, что убитый горем отец оставил бы в живых виновницу гибели его дочери, будь та хоть трижды ему тетей? Так что наше нынешнее общение с тобой — лучшее доказательство моей искренности. А что там себе в оправдание придумал наш уважаемый энитос, то все на его совести.

В столовой снова стало тихо, и только глубокое Кассино дыхание давало понять, что здесь все же есть живые люди.

— А в чем заключалась ваша помощь? — напряженно спросил Эктор, и Ксандр каким-то непонятным образом ощутил, что именно этот вопрос играет для товарища главенствующую роль.

Дорини Селена улыбнулась — столь лукаво, словно она, подобно Ксандру, знала, кто на самом деле сидит перед ней.

— Настал момент, когда чувства Анассиасии и ее дракона были обнаружены, — мягко ответила она. — Не сдержался мальчишка, когда увидел, сколь дурно выбранный энитосом для дочери жених со своей невестой обращается, и напал на него. В человеческом, разумеется, облике: вторую-то его ипостась сразу, как только он в плен попал, заперли. Но закон в этом случае непоколебим, и беднягу приговорили к смерти. А его избранницу отправили к жениху, чтобы там сыграть свадьбу. Несколько дней я Создателей молила, чтобы сжалились они над детьми, нашли способ отвести от них беду. И вот во сне явилась мне сама богиня Ивон и подсказала рецепт зелья, способного вернуть дракону его настоящую личину. Успела я его к самой казни приготовить и уже на эшафоте обманом мальчику всучила, заодно поведав, как с Анассиасией ее папенька поступил. Оборотился он, сердешный, разметал своих палачей — и поминай как звали. А потом уж до нас слухи дошли, что он прямо со свадьбы невесту украл и мучителю ее отомстил. Да и поделом!

Ксандр так заслушался этой невероятной историей, что пропустил, как Эктор отреагировал на упоминание дорини Селеной возвращающего драконью ипостась зелья. Ксандр голову готов был дать на отсечение, что именно его Эктор и ищет. Наверняка сам тоже был в плену и теперь не мог обернуться, чтобы возвратиться к своим. Но неужели его поиски наконец увенчались успехом? Если так, то и Ксандру это зелье нужно было позарез!

— Вы… очень сильно любили эниту Анассиасию, да? — вдруг словно бы завороженно проговорила Касси, и Ксандр с удивлением обнаружил в ее глазах выражение странного теплого умиротворения.

Дорини Селена кивнула.

— Любила и люблю, — все с той же искренностью ответила она. — И очень надеюсь, что у них с ее драконом все хорошо. Они заслужили свое счастье. Да и я, признаться, куда лучше чувствую себя здесь, среди первозданной природы, нежели в глухих стенах энитосова дворца с царящими внутри них жестокостями и предательствами!

На этой торжественной ноте поздний ужин подошел к концу. Дорини Селена предложила завтра поутру решить все вопросы по поводу обратной дороги, объяснила гостям, где можно умыться и где им будет постелено. Потом посоветовала Ксандру заглянуть перед сном на женскую половину дома, чтобы хозяйка позаботилась о его больной ноге.

— У меня есть чудесная мазь против растяжений, — тепло улыбнулась она. — За пару дней все проблемы как рукой снимет.

Ксандр поблагодарил, ожидая, что с точно таким же предложением дорини Селена обратится и к Эктору с его сломанным предплечьем, но та только пожелала остальным гостям доброй ночи и — воплощенное достоинство — отправилась в свою комнату.

Умываться Эктор отправился раньше Ксандра, которого после ухода хозяйки задержала в столовой Касси.

— Что ты обо всем этом думаешь? — устало спросила она. — Я понимаю, что дорини Селене нет смысла сочинять для нас подобную сказку, но звучит она совершенно невероятно! Чтобы дракон и девушка… да еще дочь энитоса… Ксандр, я не знаю, чему верить!

— Это так важно? — улыбнулся он, заботливо пожимая ее руку. — Сентиментальная тетушка решила устроить личную жизнь любимой внучатой племяннице, вот и вся история. А дракон там был или не дракон, для нее не имело особого значения.

— Но для меня имеет! — возразила Касси и, отняв руку, сжала ее в кулак. — А если… Если нас на самом деле обманывают? Если драконы никакие не звери и не жаждут убивать людей?.. Если они такие же, как мы, просто умеют оборачиваться?..

— Не бери в голову, — поспешил остановить ее Ксандр, совершенно не желая сейчас этого разговора. — Как правильно сказала дорини Селена, утро вечера мудренее. Завтра и обсудим. А сейчас — извини — я зверски устал и мечтаю забраться под одеяло.

Он понимал, что это вовсе не те слова, что ждала сейчас от него подруга и что могли ее успокоить, но ее прозрение могло немного подождать, а вот разоблачение Эктора откладывать было решительно невозможно.

Проводив Касси до женской половины дома, Ксандр кое-как доковылял до умывальной и уже в дверях столкнулся с выходящим оттуда Эктором.

— Полведра воды тебе оставил, — хмуро сообщил тот и, не считая необходимым продолжать, обошел его, чтобы направиться в спальню. Ксандр быстро плеснул холодной водой в лицо, обмыл ноги и, стараясь не шуметь, покрался в комнату дорини Селены. Если он правильно понимал Эктора, тот должен был воспользоваться нынешним отсутствием спутников, чтобы задать хозяйке свои вопросы: позже такой возможности могло и не представиться. Именно так все и произошло.