– Я знаю, – неожиданно сказала Бритт. – Мои братья, Брайан и Ри, – близнецы. Они в самом деле чувствуют друг друга совершенно иначе. Однажды они при мне о чем-то подобном говорили. Мол, если умрет один из них, второй не останется одиноким, потому что близнецы никогда не разлучаются до конца.

Гвендолин улыбнулась ей.

– Спасибо за эти слова. И за то, что рассказали мне о Роузе. Одно дело – чувствовать… И совсем другое знать и быть уверенной.

– Вы упомянули пожар… – проговорил Хью. – Что за пожар?

– Вы ведь были на Дальней башне? – задала встречный вопрос Гвендолин.

Хью кивнул. Он начал догадываться, что спросит Гвендолин дальше. И точно – она спросила про черный дом.

– Мы видели его. Нам сказали, что там нет ничего интересного…

– Неудивительно. Этого дома избегают теперь… А когда-то он был самым красивым во всем Марблите. Увитым цветами, со светлыми ставнями… – Гвендолин вздохнула. – Там всегда кипела жизнь. Роуз превратил нижний этаж в мастерскую и дни напролет проводил за пейзажами, на которые его неизменно вдохновлял город. Дроссельфлауэр устраивал в его гостиной музыкальные вечера. Они неизменно были втроем – Роуз, Дроссельфлауэр и Таласс, и гибель Роуза стала большим ударом для всех. Марблит цвел, пока цвела роза моего брата, а потом начал медленно увядать. Удивительно, как многое он держал в руках, хотя, казалось, ничего не мог поднять тяжелее кисти, настолько хрупок он был…

– Как он погиб? – спросила Меган, чуть подаваясь вперед.

Ее хмурость и нелюдимость точно ветром сдуло. Хью подумал, что образ правильный – здесь и в самом деле было свежо, словно легкий ветерок обдувал их.

Гвендолин помолчала, прежде чем решилась ответить.

– Птицы, это были птицы… – И, не давая сказать ни слова, резко подняла руку и продолжила: – Я обещала ответить на ваши вопросы, и пришло время. Вы все поймете сами – а если не поймете, то я расскажу. Но есть что-то, что тревожит вас. Я не удивлена, что вы пришли ко мне. Я бы удивилась больше, если бы вы отправились к Долл – но рада, что этого не произошло. Долл мастерски умеет сбивать с толку кого угодно, как и Дроссель, которому она предана до кончиков ногтей. Спрашивайте.

Воцарилась тишина – вопросы толпились в головах, а начать никто не решался, или не знал, с чего начать.

Хью решился:

– Первым делом мы хотели бы узнать про поезд. Как и когда мы сможем уехать домой?

Гвендолин покачала головой.

– К сожалению, я не могу обрадовать вас ответом, – проговорила она. – Поезда не будет.

– В каком смысле? – опешил Хью.

Нет, такого ответа он определенно не ожидал.

– Мы приехали на поезде! Значит, он здесь ходит, и хоть по какому-то расписанию! – вмешалась Меган. – Это же железные дороги!

– Разве вы видели эту железную дорогу хоть на одной карте? – спросила Гвендолин.

Хью вспомнил ночь, подсвеченную зелеными фонарями платформы, и свои беспомощные попытки найти на карте ближайший населенный пункт.

– Нет, – вынужден был признать он. – Такого маршрута я не видел, хотя карту изучал.

– Все потому, что на поезде можно только приехать. Так он устроен – появляется тогда, когда нужен. Привозит гостей – пищу города.

– Пищу? Что?!

Хью, Меган и Бритт ошарашенно переглянулись.

– Гвендолин, вы говорите какими-то загадками, – сказала Бритт. – Как может быть поезд, который только привозит? В город, которого нет на карте, но его жители утверждают, что его история насчитывает сотни лет? Какая пища?

– Тише… – Гвендолин прижала палец к губам. – Не то чтобы здесь кто-то был рад вашим вопросам. И мне самой сложно на них отвечать, хоть я пытаюсь. Поверьте – это звучит странно, даже страшно, но это на самом деле так. Вы можете обмануть вездесущую Долл, пройти мимо стражников, добраться до перрона – и замерзнуть насмерть, ожидая поезд, который никогда не появится. И на попутчиков рассчитывать не стоит – случайный автомобиль редко когда окажется на этом шоссе, да и то его тут же прогонят прочь.

– Звучит как начало фильма ужасов, – попытался пошутить Хью, но по спине пробежал холодок.

– Вот почему здесь нет кинотеатров, – вяло подхватила шутку Меган, но вышло не очень.

– Скорее, это страшная сказка, – медленно сказала Гвендолин. – Старая сказка о человеке, который так обиделся на весь мир, холодный и не принявший его гениальность, что ушел и забрал с собой то, что казалось ему наиболее ценным – мечты, сны и радость.

– Было бы что красть, – пожала плечами Меган.

Гвендолин усмехнулась.

– В том и был план.

– И что же обидело этого человека? – спросил Хью.

– Одиночество. Мир, равнодушный к его чаяниям и надеждам. Волшебные сны, которые разбивались о реальность. Мир стал жить слишком быстро, время летело, люди черствели – и среди них ему не находилось места. Хотя он был талантлив во многих сферах – архитектор, художник, музыкант – но он рано начал понимать, что одного таланта недостаточно. Ему важно было созидать, оставить за собой что-то великое, нет, жить в этом великом – а мир перестал нуждаться в великолепных храмах и дворцах, в вечных музыкальных произведениях и рецептах, задающих традицию. Миру понравилось меняться и не зависеть ни от чего, колеса прогресса набирали ход, а он оставался на перроне. Тогда он и поссорился со всеми миром сразу и ушел.

– В самом деле грустная сказка, но при чем тут мы? – нахмурился Хью.

– Скажите, вам снится скрипка? – невпопад ответила Гвендолин. – Преследует манящий таинственный звук?

Хью помедлил, но решил ответить честно:

– Да, снится. Уже много лет. Скрипка и калейдоскоп ярких огней.

– А мне снится скрипка и полет на карусели… – прошептала Бритт и вдруг ахнула, прикрыв ладонью рот.

– Я часто слышала скрипку из окон часовни моего университета, – пробормотала Меган, упершись взглядом в стол.

Гвендолин печально посмотрела на них – на всех сразу и каждого по отдельности.

– Вот вам и ответ. Вы услышали музыку – а значит, рано или поздно, ступили бы на эту землю. Это было неизбежно. В конце концов, вы уже вложили многое в его существование…

– Но это другая сказка! – выпалила Бритт. – Про музыканта. Он увел детей из города…

– Потому что его обидели, – оборвала ее Гвендолин. – И это частый сюжет. Вопрос только в размахе, с которым этот сюжет потом возвращается в мир. Как резонирует и как проявляется в последствиях.

– Чего вы хотите? – Бритт вскочила на ноги, и Хью схватил ее за руку, опасаясь, что она натворил дел.

Бритт выглядела бледной, очень бледной, и испуганной.