А потом понял, что ему не нравится, как смотрит на девушку оператор Алик Царев – нагло, раздевая взглядом. В первый съемочный день Алексей старался держаться поближе к Юле. От этого на душе становилось тепло, словно не осень нынче, а самая, что ни на есть пробуждающая чувства весна.

Когда Царька убили, стало жутко. Алексея будто крутым кипятком окатили: жизнь, она, конечно, рано или поздно всегда заканчивается, но чтобы вот так, просто придушили человека в гостинице. Финал, достойный сожаления.

Мотивы неведомого душителя Погудин видел в «хобби» Алика Царева: шантаж и продажа компромата – вот и допрыгался Царек. Алик и с ним пытался играть в опасную игру. Но как бы сам Погудин ни относился к отцу, посторонним смеяться над стариком он не мог позволить. Интересно, кому помешал Алик? Кому-то здесь, в провинции? Или это питерский след? Может, действительно Настя Капцова оператора «того»? Не зря она прихватила телефон. За их романом наблюдала вся съемочная группа, а сам Царев однажды по пьянке сказал Алексею: «Да Наська у меня вот где!», и потряс сжатым кулаком. Или Царек закрутил с кем-то, помимо Насти? Алик не гнушался ничем и мог запросто шантажировать бывшую любовницу. Или любовниц. Или чьих-то чужих любовников и любовниц. Вариантов масса.

Неужели все-таки Настя? Тут Алексей укорил сам себя. Мол, раз уж столько лет играешь лейтенанта полиции, мог бы и сообразить – нужен мотив. Перед тем как начать играть в сериале, Алексей Погудин вместе с ребятами даже прослушал лекцию «Механизм преступлений». А какой мотив у Насти? Узнала, что Алик женат? Он и не скрывал. Месть за попранные чувства? Да после разрыва она не особо и переживала. Сразу же отыскала нового кандидата в возлюбленные. Его, Алексея. Вот только ему настойчивый интерес девушки и ее провокации были совершенно неинтересны. Во-первых, Алексею не нравилась сама Настя. Во-вторых, он не собирался жениться на актрисе, никогда и ни при каких обстоятельствах. А в-третьих, Погудин хотел любви, настоящей и яркой, как фейерверк, красивой «love story», чтобы на всю жизнь и умереть в один день. Как в киноклассике: «Хорошая жена, хороший дом…Что еще надо человеку, чтобы встретить старость?!» Да, Алексей хотел как в кино. Но он же актер, черт возьми!

Зато он точно знал, что никогда не бросил бы своего сына, как в свое время сделал его отец. И тут Алексея снова бросило в жар: он представил малыша, которого могла бы родить ему хорошенькая журналистка Юля Сорнева. А потом он понял, что совсем разучился ухаживать за девушками – в последнее время девушки ухаживали за ним, и не знает, как произвести впечатление на эту, так понравившуюся ему, девчонку.

Когда Юля с коллегой появились сегодня на съемочной площадке, Погудин просто растерялся.

– У нас новые актеры? – ляпнул он первое, что пришло в голову.

– Ты не видишь – это Юлька с Вадиком? – удивилась Луиза.

– Вижу! Кроме Вадика, никого не нашлось? – Алексей попытался скрыть неловкость за грубостью.

– Не поняла? Тебе какая разница, кто в кадре проходку сделает? – возмутилась Луиза. – Ребята нам помогают, сериалу польза. Хотя и у них свой интерес.

– А почему у них свой интерес? – не отставал Погудин.

– Какая тебя муха укусила? Юля будет статью в газету о съемках писать.

– Она еще и писать будет!

– Леша, ты чего вдруг разошелся? Юля журналист, журналисты пишут статьи в газеты. Им это свойственно, понимаешь? – разозлилась Юнис.

А потом у них с Капцовой не заладился простенький эпизод. Впрочем, незамысловатой сценка покажется потом, зрителям сериала. Актерам же нужно было потрудиться, поскольку предстояло снимать практически без репетиций так называемый «план-эпизод». Почти все время, отведенное под эту сцену, оператор использует только крупные и средние планы. То есть большую часть времени в кадре лишь лица актеров, ведущих диалог. Пусть диалоги обычно не бывают сложными и актеры перемещаются в ограниченном пространстве, что уменьшает возможность ошибки, но все время приходится играть «лицом». И вот с этим-то возникла проблема.

Диалог не клеился, Настя была вялой, заторможенной и высматривала кого-то по сторонам, а Погудин боковым взглядом наблюдал за Юлей Сорневой.

– Ты, пожалуйста, на меня обрати внимание! – злилась Капцова.

– Это ты на меня работай и не вертись по сторонам! – огрызался он.

– Ребята! Что сегодня с вами?! У нас световой день скоро закончится, а мы пустяшный кусок снять не можем! – все заметнее волновалась сопродюсер.

Когда наконец прозвучали заветные слова «Стоп! Снято!», вся съемочная группа вздохнула с облегчением.

Алексей полностью погрузился в свои мечты о сероглазой журналистке Юле. Сколько еще дней им осталось на работу в этом городе? Ему надо успеть поговорить с Юлей, окончательно удостовериться, готова ли его душа к новой любви, может ли он предать забвению тех девушек, которые обычно оказывались в его постели.

Михаилу Оленину в Сибири нравилось все, и особенно народная любовь, вызванная внешним сходством с местным мэром. Оленина встречали буквально как национального героя. Сам мэр оказался приятным веселым парнем. Правда, только увидев местного градоначальника, Михаил сообразил, что они не просто похожи, но еще и почти ровесники. Раньше как-то не приходило в голову. Это тоже было удивительно, ведь Оленину казалось, что во власти сидят сплошь пожилые скучные дядьки, а молодежь занимается какими-то другими делами. Но нет, мэр Андрей Бударгин самим фактом своего существования доказывал обратное.

– Это она все придумала! – Мэр широким жестом показывал на журналистку Юлю Сорневу. Происходящее и ему было по вкусу.

– Она теперь вам с Олениным как крестная мать, – пошутила Луиза Юнис.

– Нет уж, не хочу я быть им матерью. Пусть разбираются без меня, – возражала Юля.

Потом был обед с мэром, где все шутили и смеялись, а Мишка сидел рядом с Настей, и ему было хорошо. Он на время забыл о своих проблемах, о том, что на свете есть глупая и противная Злата. Оленин шептал Насте на ухо всякие милые глупости и чувствовал себя счастливым. Вдруг Капцова все-таки обратит на него внимание, поймет, какой человек, готовый предложить ей «руку и сердце», заботу и внимание, нежность и поддержку, давно находится рядом с ней, и тоже… воспылает. Но Настя нервничала, и он никак не мог понять почему. Михаилу все время хотелось ее рассмешить.

– Анастасия, вы пошто икрой не закусываете?

– Миш, настроения нет!

– А почему у принцессы Анастасии нет настроения? Смотри, какой нам устроили праздник!

– Не нам, Мишаня, тебе. А я тут пятая спица в колеснице.

– Настя, мне без тебя и праздник не праздник! – Он говорил серьезно, а потом увидел, как на Настю смотрит Алик.

Оленин разозлился. Ну почему он не может быть с полюбившейся ему девушкой! Он выстрадал ее за долгие годы! Подумаешь, оператор Царек! Он даже не по-настоящему творческая личность: так, хорошо знает свои сухие шаблонные схемы: отъезд, наезд. И все эти приемы необходимы только для того, чтобы показать, в каком окружении существует главный объект. А для Михаила главным объектом давно уже была Настя Капцова. И сейчас он жаждал, пользуясь киношным термином, развить смысловые линии повествования.