Звягинцева спокойно закурила и ответила:

– Практически невозможно.

– Почему?

– Ниночка вышла замуж за модного писателяСеливанова и страшно боится напоминаний о своей прежней работе. Небось скрылаот мужа, что наемной партнершей служила!

– Селиванов, – повторила я, –что-то я не слыхала о таком…

– Так он под псевдонимом Николая Серогопишет.

– Это тот, что без конца выпускает томапро отморозка? Отморозок на зоне, отморозок на воле, отморозок среди своих?

– Он самый, – засмеяласьРита, – я его книги читать не могу, сплошная кровь и порнуха, но мужикитащатся…

Я в задумчивости принялась вертеть пепельницу.Николай Серый! Как же подобраться к известному автору и его женушке?

Браться за такое дело, как визит к капризнойсупружнице модного прозаика, нельзя с наскока, и я поехала домой. Следовалообдумать дальнейший план действий.

В квартире стояла звенящая тишина, собакиотчего-то не вышли меня встречать, но уже через минуту до слуха донеслосьцарапанье и повизгиванье. Кто-то запер всех животных на кухне, и они, непривычные к такому обращению, обиженно плакали.

Я распахнула дверь и обозрела поле боя. Так,все ясно. Муля залезла на стол и опустошила вазочку с шоколадными конфетами.Мопсиха умеет ловко разворачивать носом бумажки, и сейчас на клеенке валяласькуча фантиков от «Белочки», «Мишки» и «Грильяжа». Ада побоялась последоватьпримеру сестры. В тандеме мопсов Ада занимает низшую ступень. Она не такаяактивная, шкодливая и хулиганистая. Если Муля может на ваших глазах нагло лезтьв бачок с грязным бельем, чтобы выудить оттуда какую-нибудь вещичку длясладострастного обжевывания, то Ада проделает то же самое ночью, в полнойтишине. Она тише лает, второй подходит к миске и на улице моментальнооткликается на зов. Даже странно: две собачки, рожденные одной матерью сразницей в десять минут, оказались совершенно разными. А коммунисты еще хотелисоздать человека нового типа! Нет уж, что родилось, то и выросло. Воспитывай,не воспитывай, генетика возьмет верх.

Муля с невинным видом посмотрела на меня.

– Можешь сколько угодно корчить из себяангела, – сердито сказала я, – но твоя маленькая, гадкая морда всяперемазана шоколадом. Так что не надейся на калорийный обед и вкусный ужин. Ещескажи спасибо, что Катерины нет дома, а то бы сейчас получила гигантскую клизму.

Услыхав про неприятную процедуру, псы мигомиспарились. Ну кто же все-таки додумался запереть их на кухне? Я уходила вродепоследней. И где Валентина? Спит, что ли?

Окинув глазом Эльбрус из грязных тарелок ичашек, я вышла в коридор и толкнула дверь комнаты. Валентина преспокойненьколежала в кровати с книжкой в руках. «Кошмар в подворотне»! Только вчера якупила этот детективчик и еще не успела дотронуться до новинки. Значит, гостьязаглядывала в мою спальню, конечно, скрывать мне нечего, но все равно, данныйшаг характеризует Тину не с лучшей стороны. То ли бесцеремонна, то ли любопытнабез меры.

– Ты встала? Что же не позавтракала?

Валентина послюнила палец, загнула уголстраницы и вздохнула. Меня передернуло. У всех нас есть маленькие слабости. Сережкавидеть не может людей с грязной головой, Кирюшка даже не притронется к чужойчайной ложке, Катерина обожает мыть руки, а Юля доходит до нервного припадка,начищая и без того блестящие сапожки. Я же обожаю читать книги и газеты первойи ненавижу измятые листы и страницы, залапанные чужими руками.

– Не слишком удобно в постороннем доме похолодильнику шарить, – ответила она.

– Это ты заперла собак на кухне?

Тина кивнула.

– Они все время лезли на кровать илизались, а потом одна из этих, толстеньких, уселась мне прямо на лицо.

Так, Муля в своем репертуаре.

– В другой раз просто выгони их изспальни и прикрой дверь, мопсы не смогут войти, впрочем, Рейчел тоже.

– Закрывала, – обиженно пробормоталадевушка, – а они вновь тут как тут.

– Этого не может быть! – категорическиответила я.

– Сами проверьте!

Я выставила псов в коридор. Что бы там Тина ниговорила, но ни одна из наших собак не умеет поворачивать ручку. Секунду стоялатишина, потом раздалось пофыркиванье, повизгиванье, царапанье. Красиваябронзовая ручка медленно наклонилась, и свора влетела в комнату. Я обомлела.Мопсам просто не достать до запора, их рост едва превышает тридцатьсантиметров, впрочем, и Рейчел не дотянуться…

– Слушай, – велела я Тине, –сейчас я уйду на кухню и заберу псов, а ты позови их через минуту, интересно,как они такое проделывают?

Спустя несколько секунд я, раскрыв отудивления рот, наблюдала за происходящим. Сначала мопсы ткнулись мордами взакрытую дверь, потом попытку предприняла Рейчел. Не добившись результата, псысели и тихонько заскулили. И тут из Кирюшкиной детской величаво выступил Морис,ну не кот, а тигр, что походка, что посадка головы. При виде его собакипринялись радостно повизгивать. Морис подошел к двери и снисходительно глянулна мопсов и стаффордшириху. Весь его вид говорил: «Ну вот, опять выручай вас,идиотов!» Мгновение котяра сидел без движения, потом, коротко мяукнув,подпрыгнул и всем тяжелым, сытым телом повис на ручке. Язычок щелкнул, входоткрылся. Собаки радостно кинулись в спальню. Морис разжал лапы, пружинистоприземлился на пол и торжествующе глянул на меня. В его глазах горел бесовскийогонек. Онемев, я наблюдала, как он не торопясь уходит в детскую. На порогеМорис обернулся и коротко произнес «мяу». Звучало это, как «ха».

Ошеломленная, я побрела на кухню мыть посуду.Ну не котище, а кладезь талантов. Интересно, что он еще умеет?

Самые кровожадные мысли приходят мне в головуво время чистки сковородок. Смывая противный, засохший жир, я перебирала в умеварианты подхода к Нине Сорокиной. Не придумав ничего хорошего, еще разпозвонила Бурлевскому:

– Не вспомнили, где живет Федина?

– Вы можете приехать ко мне в офис?

– Только через час с небольшим, –обрадовалась я.

– Жду, – коротко ответил Федор иотключился.

Я бросилась к вешалке, выкрикивая на ходу:

– Тина, помой посуду и возьми вхолодильнике еду.

– Ладно, – донеслось из комнаты.