– Я собиралась в Италию. Ну, понимаете,шопинг, коммерция. И пока ехала вчера в Симферополь, наш автобус ограбили! Селидвое: кудрявый брюнетистый мужик и такая длинная девица, вот вроде вас, –Ирочка небрежно кивнула на Киру, которая возвышалась над ней, самое малое,сантиметров на двадцать. – И едва мы прошли поворот на Старый Крым,обчистили нас как липок! У меня лично отняли две тысячи баксов. Главное, мнеэта девка с первого взгляда не понравилась. Такая, знаете, вся лощеная,намазанная, накрашенная – сразу видно: тварь. И при этом с косичкой, как девочка.Ничего себе девочка! – Ирочка всплеснула руками. – А косичка – вточности как у вас.

И глаза ее, доселе рассеянно обегавшие Киру,внезапно сфокусировались на ее лице, и пренебрежительное выражение сменилось вних страхом.

– Ой, господи! – выдохнула Ирочка. –Да ведь это…

Владик оглянулся на жену, побледнел, что-тосмекнув, и уставился на Киру с тем же перепуганным выражением.

Максим тоже смотрел на нее – правда безстраха, но с таким превеликим любопытством, словно ее единственная косичкамгновенно переплелась в двадцать пять, будто у какой-то узбечки.

«Да, предчувствия меня не обманули», –подумала Кира. Бедная Ирочка оказалась жертвой неведомой злоумышленницы,грабившей автобус с челноками на трассе Феодосия – Симферополь. Сейчас онавспомнит про потерянный паспорт – и назовет имя, которое было обозначено в томпаспорте.

Губы Ирочки размыкались медленно-медленно,целую вечность. И за это неисчислимое время на бедную Кирину головушку вдругрухнула с небес догадка, которая, по идее, должна была осенить ее гораздораньше, да вот загулялась где-то… Почему, интересно знать, подумала Кира,говоря о своем неведомом, незримом враге, она всегда употребляла единственноечисло?! Ведь грабили челноков двое: мужчина и женщина. Женщина, доневероятности похожая на Киру, причесанная и одетая, как она! «Лощеная,намазанная», – сказала Ирочка. То есть в гриме?

Нет, это заговор, просто заговор какой-то!

Тут время, отпущенное ей на догадку,кончилось. Мыслительный сигнал достиг Ирочкиного речевого аппарата, и тотсработал:

– Она потеряла в автобусе паспорт, еезвали Кира Константиновна Москвина!

– Очень сожалею, – сухо сказалаКира, внезапно вспомнив, что нападение – лучший способ защиты, – мояфамилия Чиароскуро. Это я просто к сведению сообщаю, а то вы на меня таксмотрите, будто бог весть в чем подозреваете. Чиароскуро!

– Японка, стало быть? Понятно, – водин голос сказали Владик с Ирочкой, и их стянутые тревогой лица малостьрасслабились.

– Нам, пожалуй, пора, – оглянуласьКира на Максима, и тот послушно пошел к «Москвичу».

Изобразив на прощанье улыбку ошарашеннойпарочке, Кира поспешила за ним. Она ждала еще какого-нибудь подвоха: вот сейчасИрочка спохватится, набросится на Киру, вцепится в нее!.. Однако некий небесныйпокровитель бульдогов решил, верно, зачесть Кире спасение одного из егоплемени. Во всяком случае, Роджер, стоя по брюхо в воде, вдруг принялся таквизжать и выть, что Ирочка забыла про все на свете и с криком: «Сынуля!Миленький! Вот мамочка идет!» – полетела вниз, к берегу.

Владик разрывался между желанием последоватьза ней и элементарной вежливостью.

– Спасибо вам еще раз, – пробормоталон, следуя за Кирой, которая сейчас хотела только одного: оказаться отсюда какможно дальше.

А Максим, как назло, никак не мог завестимотор!

– Ничего, пожалуйста, – ответилаКира и удивилась спокойствию своего голоса, хотя в душе все так и визжало отнетерпения. – Собаки очень тяжело переносят духоту, особенногладкошерстные, вроде вашего Роджера.

– Да, и кондиционер надоотремонтировать, – рассеянно согласился Владик, оглядываясь на свой «Форд»(вот как назывался автомобиль, Кира наконец-то разглядела надпись!), и вдругвплеснул руками: – О господи!

Да, «Форд» с проломленным окном, стоявшийсреди крошева стекла, с поднятым капотом, где, как мы помним, был отключенаккумулятор, являл собою впечатляющее зрелище! И, похоже, до Владика лишьсейчас дошло, что ремонтировать придется не только кондиционер…

Мотор завелся мгновенно – Максим даже не успелпопрощаться с ошалевшим Владиком, так быстро унес «Москвич» своего хозяина от изувеченногоим «Форда».

Ехали в молчании. Кире вдруг до ужаса тяжелостало сидеть рядом с Максимом. Хотя коленки были теперь благопристойно прикрытыи все вроде было чин чинарем, однако она ощущала, что Максим то и дело коситсяна нее, словно хочет о чем-то спросить. Нетрудно догадаться, о чем! Вот толькотрудно найти ответ. Правда-то ведь настолько нелепа, что лучше уж молчать, адля придумывания достоверной легенды требовалось некоторое время. И Кира решилавзять тайм-аут.

– Вы не против, если я пересяду на заднеесиденье? – спросила она, нарочно зевая. – Может быть, немножковздремну.

– Ради бога, – сухо проговорилМаксим и тормознул.

…Вот теперь он перегнется через ее колени,чтобы открыть ей дверцу…

Какие глупые мысли иногда лезут в голову,просто удивительно! Кира сама открыла дверцу, выбралась на дорогу, захлопнуладверь за собой, взялась за ручку задней. В это мгновение ее, как пулей, удариломыслью, что теперь ничто не мешает Максиму ударить по газам – и умчаться отподозрительной попутчицы как можно дальше, бросив ее на произвол судьбы…

Эта мысль, на счастье, тоже оказалась глупой.Стремительно нырнув на заднее сиденье, Кира с облегчением вздохнула,убедившись, что Максим и не думает пускаться в бегство! Он разворачивалкакой-то смятый квадратик бумаги. Развернул – и с его губ сорвалось изумленноевосклицание.

А вот Кира, с любопытством глянувшая через егоплечо, наоборот, онемела, увидев в руках Максима листовку с броским заголовком:«Их разыскивает милиция», Кириным портретом, полным именем, набором примет изнакомым перечнем самых жутких и бесчеловечных преступлений.

О господи! Да ведь это коктебельский«сувенир», выскользнувший… откуда? Наверное, из кармана юбки!

– Ого, – негромко сказал Максим,дочитав листовку и заглядывая в зеркальце, в котором отражались огромныеперепуганные Кирины глаза. – Пожалуй, вы все-таки не японка. Но,несомненно, художница. Только истинно творческий человек мог такоенакуролесить! Теперь я не сомневаюсь, что эта несчастная Ирочка была пра…

Он обернулся к Кире – и осекся: прямо в глазаему глядел круглый черный глаз пистолета.

* * *

– Ты по профессии кто? Ветеринар?

– Нет, офтальмолог.