class="p1">– Моя семья устраивала мне различные свидания вслепую, но ничего не завязалось.

О боже. Я чувствую, как горят мои щеки, потому что, если уж говорить о свиданиях вслепую, мое находится в холодильнике рядом с ним. Словно читая мои мысли, он берется за ручку холодильника и тянет, но хмурится, когда тот не двигается с места.

– Невозможно сдвинуть его с места на этой галечной дорожке, – бормочу я. – Слушай, не беспокойся обо мне, ты завален работой, и, как ты сказал, у тебя нерешенный вопрос с инвесторами. Просто иди, я вызову посыльного или еще кого-нибудь.

Его хмурый взгляд становится еще серьезнее.

– Позволь мне сделать это для тебя, – говорит он хриплым голосом, сильно дергая холодильник. Крышка холодильника открывается на пару дюймов, на одно мгновение, от которого замирает сердце, а затем я опускаю ее обратно вниз. Господи. Я могла потерять сознание, реально могла.

Нейтан смотрит вниз на холодильник и наклоняет голову.

– Это…

О боже. Так и есть. Это угол тетиного одеяла, торчащий, как чертов шерстяной язык. Я смотрю, как Нейтан медленно тянется вниз, чтобы открыть холодильник. И делаю единственное, что могу в тот момент, и то, что мечтала сделать последние четыре года.

Я хватаю его за широкие плечи, чувствуя его мышцы под своими пальцами, и притягиваю к себе.

– Мэдди…

Я не жду, когда он закончит говорить. Тянусь вверх, все еще притягивая его, и позволяю нам встретиться в пылком поцелуе.

14

Поцелуй пронзает мою кожу, обжигая ее и проникая глубоко в воспоминания, напоминая о рассвете нашего романа. За несколько секунд я снова ощутила вкус тех дней в колледже – печенье «Дидди Риз», которое мы делили с Селеной в одиннадцать часов вечера во вторник, аромат кальянного дыма, когда мы шли по Брокстон-авеню, держась за руки, ощущение его руки, обхватывающей мою талию, посылающее горячие волны по всему моему телу. Как он заставлял меня смеяться во весь голос, не сдерживаясь, а потом забирался на меня и целовал всю, всем своим существом, его кожа рядом с моей…

К тому времени, как мы отстраняемся, оба тяжело дышим. Я смотрю на него и знаю, что он тоже думает о наших днях в Калифорнийском университете.

– Мэдди, – шепчет он, снова наклоняясь и прикасаясь своими губами к моим. Такой мягкий и теплый. Новый и в то же время до боли знакомый. – Боже, как я скучал по тебе.

– Я тоже скучала по тебе. – Мой голос дрожит от эмоций. – Я скучала. Очень сильно.

Он берет обе мои руки в свои, глядя на меня своими прекрасными глазами.

– Я хотел поцеловать тебя с тех пор, как увидел сегодня утром. – Он вздыхает. – С самого Калифорнийского университета я задавался вопросом, что между нами произошло. Я всегда хотел связаться с тобой, но не был уверен, захочешь ли ты говорить со мной. Что случилось тогда?

У меня скручивает живот.

– Это трудно объяснить.

– Знаю. У меня было такое чувство, особенно когда я узнал, что ты никогда не рассказывала маме о нас.

Я морщусь. Должно быть, это такой удар – узнать, что твоя девушка за три года так и не рассказала о тебе своей семье. И только для того, чтобы он узнал об этом сегодня, а не в любой другой день. Я такая дура.

– Мне жаль, я… Это сложно объяснить.

На его лице снова появляются ямочки.

– Я понимаю. Семьи часто такие. Честно… Честно говоря, я думал, что буду больше расстроен из-за этого, но видеть тебя после всех этих лет…

Тепло от облегчения разливается в моей груди. Он не расстроен из-за этого! Боже, как он может быть таким удивительным?

– Я знаю.

– Я…

– Эй! – кричит кто-то издалека.

Мы отстраняемся, словно провинившиеся подростки. Мужчина средних лет с самыми кустистыми в мире усами поднимается по склону холма в сторону курорта. На полпути он останавливается, чтобы отдышаться, обмахиваясь листом бумаги. Когда он наконец добирается до нас, его лицо уже красное как помидор.

– Вы… – пыхтит он.

– Привет, шериф, – говорит Нейтан. – Могу я вам чем-то помочь?

Шериф? Я замираю. Мои внутренности превращаются в камень.

– Ты не можешь… не можешь делать это здесь! – говорит шериф.

– Что делать?

Шериф выпрямляется, все еще переводя дыхание.

– Я про большую шумиху, которую устроил отель. У вас есть на это право? Вряд ли, потому что я чертовски уверен, что не подписывал ни одного разрешения. И приближается шторм, он должен обрушиться на нас сегодня. Думаю, тебе стоит отменить вечеринку.

Несмотря на всю странность ситуации, Нейтан выглядит совершенно спокойно.

– Да ладно, шэриф МакКоннелл. Это свадьба, и у меня есть разрешение с материка на проведение здесь больших мероприятий. Все законно. Я попрошу кого-нибудь зайти и показать вам бумаги. И да, мы готовы к урагану, если он на нас обрушится. Мы пригласим всех внутрь. Все будет хорошо.

– Материковые жители, – шипит шериф. – Вы, жители материка, думаете, что лучше, чем все остальные. Я вернусь, вот увидишь. Вы и ваши материковые разрешения.

Он удаляется, сердито ругаясь про себя. Я затаиваю дыхание. Нейтан, должно быть, заметил, как я побледнела, потому что спрашивает:

– Ты в порядке?

Я уже собираюсь ответить, когда четвертая тетя окликает меня:

– О, дети, все еще здесь!

– Закончили с фотографиями? – весело спрашивает Нейтан.

– Ага, – шепчет четвертая тетя Нейтану, подойдя к нам. – Я думаю, мистер Сутопо очень устал. Может быть, стоит отвести его в номер?

Нейтан кивает и спешит туда, где стоят мистер и миссис Сутопо. На полпути он оборачивается:

– Я вызову для вас багги, этот холодильник тяжелый.

– Не беспокойся о нас, – бормочу я, – мы будем в порядке. Идите.

Нейтан кивает мне и одаривает улыбкой, прежде чем уйти.

Мы стоим там, машем им вслед, пока они не уезжают. Я поворачиваюсь и вижу, как четвертая тетя лукаво улыбается мне.

– Эм. Все в порядке?

– Не знаю, это ты мне скажи, – говорит она.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Она игриво толкает меня локтем.

– Я видела этот поцелуй

Мое дыхание вырывается с тяжелым хрипом. Проклятье. Последнее, что мне было нужно, это чтобы одна из моих тетушек узнала о моей личной жизни.

– Пожалуйста, не говори другим.

Четвертая тетя усмехается.

– Даю слово. О, мне так нравится знать то, чего не знает твоя мама! Она не знает об этом, верно?

Я качаю головой.

– В любом случае, нам нужно сосредоточиться на этом. – Я киваю на холодильник. – Что нам с ним