около сотни родственников, и все они объявились в одно и то же время.

– Ух, посмотри на эту «Келли» из крокодиловой кожи, – шепчет ма старшей тете.

Четвертая тетя так крутит головой по сторонам, чтобы увидеть вожделенную сумку, что ее рука на холодильнике соскальзывает. Он падает на крыльцо, и одно из колес срывается с места.

– Айя! – выкрикиваем мы все четверо.

Люди начинают оборачиваться. Любопытные взгляды следят за нами. Разговоры стихают, пока тети и дяди наблюдают за нами.

– Тш, почему ты такая непутевая? – ругается ма.

– Ты меня отвлекла!

– Все нормально, просто подними его, – шепчу я, что кажется смешным в таком огромном пространстве, заполненном людьми. Но я чувствую тяжесть этих взглядов, ползущих по моей коже, и мне нужно выбраться отсюда. Четвертая тетя снова берется за свой угол холодильника, и мы спешим к стойке регистрации, где, к моему ужасу, стоит большая очередь гостей, ожидающих регистрации.

– Не волнуйтесь, я с ними поговорю, – заявляет старшая тетя.

Мы ставим холодильник, и она направляется к стойке регистрации, перекидывается парой слов с уставшим администратором, которая, взглянув на нее, возвращается к экрану компьютера, очевидно, игнорируя. Лицо тети краснеет, и она что-то еще пытается сказать администратору.

С того места, откуда мы наблюдаем, я могу по прищуренному взгляду старшей тети сказать, какой именно тон голоса она использует. Это тон, которым она говорит, когда недовольна нами; это тихий, твердый железный голос, который невозможно игнорировать. Причина, по которой старшая тетя является матриархом всей нашей семьи, заключается не только в том, что она самая старшая. Будь это единственная причина, ее бы давно свергли.

Нет, причина в том, что у нее есть голос. И я наблюдаю, как она использует свою суперсилу на администраторе в данный момент.

Что бы она ей ни сказала, голова администратора дергается, и она смотрит на старшую тетю, озабоченно нахмурившись. Старшая тетя поднимает брови и кивает. Вздохнув, администратор начинает с остервенением печатать и через несколько минут с натянутой улыбкой вручает старшей тете ключ-карту. Тетя возвращается к нам с торжествующей улыбкой, размахивая ключом-картой.

– Ух, сестренка, хорошая работа! – хвалит ма.

– Да, это было просто потрясающе, – соглашается четвертая тетя.

Их уважение и восхищение ясно написано на лицах, и на один виноватый момент я рада, что вторая тетя не с нами, чтобы испортить момент триумфа старшей тети. Приятно видеть, как сестры ладят друг с другом.

– Айя, да ничего, – говорит старшая тетя, хотя она широко улыбается, и для нее это явно не пустяк. – Я просто сказала ей…

– Привет, Мэдди.

Все мое тело реагирует на голос Нейтана еще раньше, чем мозг, и я поворачиваюсь, наклонив голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

Я прикусываю губу – прекрати! – но выражение его лица ясно дает понять, что в этом моменте нет ничего романтичного. Он озадаченно нахмурился.

– Хей. Привет.

– Здесь все в порядке? – спрашивает он.

– Да, просто заселяемся в наши номера, – лепечу я, зная о любопытных взглядах мамы и тетушек.

– Надеюсь, у вас все хорошо, – говорит он.

Мама подходит и втискивается между нами.

– Такой хороший мальчик, – говорит она и, к моему ужасу, тянется к нему, чтобы погладить по щеке. – И вдобавок красивый.

Я сжимаюсь и умираю от стыда.

– Могу я позвать кого-нибудь, чтобы помочь тебе дойти до твоего номера, тетя? – спрашивает Нейтан, переводя взгляд к холодильнику, и его улыбка ослабевает. – Я смотрю, вы все еще боретесь с тем самым холодильником?

Он смотрит на меня с вопросом в глазах.

– Да, мы не хотели занимать слишком много места в кухне, и это все не первой необходимости, так что мы подумали, что уберем его с твоего пути, – снова лепечу я.

Мама все еще оглядывает Нейтана со всех сторон, как будто он арбуз, который она хочет купить.

– Очень высокий, – бормочет она, – хороший рост. У тебя раньше были брекеты?

– У меня… что?

– Ма!

– Брекеты, знаешь, на зубах.

Старшая тетя и четвертая тетя улыбаются Нейтану в ожидании.

– Эм, нет? – На лице Нейтана появляется то стеклянное выражение, которое я часто видела у людей, когда ма говорила с ними.

– Ух, так твои зубы по природе такие ровные? Прекрасно! Мэдди, он очень хороший экземпляр и даст хорошее потомство. Не понадобится тратить деньги на брекеты для ваших детей.

Моя челюсть падает до пола. Лицо Нейтана так покраснело, что, я уверена, на нем можно вскипятить чайник.

– МА! – Я умоляюще смотрю на своих тетушек, и они наконец-то перестают ухмыляться, чтобы взять маму за руки и увести ее.

Несмотря на это, я все еще слышу, как мама говорит:

– У него очень хорошие зубы, да?

Я поворачиваюсь к Нейтану:

– Очень, очень сожалею об этом. Пожалуйста, не обращай на нее внимания.

– Не извиняйся. Я всегда хотел, чтобы люди замечали, какие ровные у меня зубы.

Он ухмыляется, а я смеюсь.

– Ладно, они безумно ровные.

– А еще я всю жизнь ждал, когда мне скажут, какой я хороший экземпляр.

– Ага. Ты чертовски хороший экземпляр. – Только сказав, я понимаю, как тяжело прозвучали эти слова. Неужели он не знает, что ни один другой парень даже близко к нему не стоял? Что после него я не могла не сравнивать с ним каждого встречного мужчину? А еще, что все это не имеет значения, потому что у меня в буквальном смысле труп, сидящий в холодильнике рядом с нами???

К счастью, Нейтана отвлек родственник с огромными золотыми часами «Ролекс», который подошел к нему с громким:

– НЕЙТАН! Мой мальчик, что за место, а? Твой старик будет гордиться тобой!

– Привет, дядя Тимми, я так рад видеть тебя здесь.

– Слушай, Нейтан, тетя Софи устала после поездки сюда на яхте. Не мог бы ты нас заселить по-быстрому? – мужчина кивает на длинную очередь людей у стойки регистрации.

– Я сейчас занят, но попрошу кого-нибудь позаботиться об этом.

– Нет, все в порядке, – быстро отвечаю я, – почему бы тебе не помочь ему? Мне все равно нужно торопиться.

Нейтан одаривает меня извиняющейся улыбкой.

– Хорошо. Увидимся позже, Мэдди. Пойдем, дядя, я позабочусь о вас.

Как только Нейтан и пожилой мужчина уходят, я спешу к тетям и маме.

– Хорошо, пойдемте.

– Мэдди, ух, ты должна бороться за этого парня, твоя мама права, он лучший вариант, – говорит старшая тетя, на что четвертая тетя усмехается.

– Может, поговорим о моей личной жизни позже? Когда у нас не будет о чем заботиться?

Моя мама и тети ворчат, но потом наклоняются, чтобы приподнять угол холодильника, и тут к нам подлетает посыльный.

– Пожалуйста, позвольте мне отнести