Я махнула рукой и поехала к Савиной, но застать ее дома мнене удалось, и я отправилась в офис телефонной компании, где она работаламенеджером. Девушке было лет двадцать восемь, и выглядела она типичнойбизнес-вумен: целеустремленность, деловитость, улыбка на губах, точноприклеенная. Пришлось минут десять ждать, пока она закончит разговор потелефону. Взглянула она на меня с неодобрением, но спросила вежливо:

– Что вы хотите?

– У вас есть машина? – начала я с малого.

– Конечно. «Фольксваген» – «жук». А в чем, собственно,дело?

– Нас интересует «Вольво», который зарегистрирован наваше имя.

– А-а, вот оно что... – нахмурилась девушка. –Да, «Вольво» зарегистрирован на меня.

– А кто на нем ездит?

– Мой дядя. Кондаревский Руслан Сергеевич.

Надо сказать, в тот миг, когда девушка произносила фамилию,я почувствовала смутное беспокойство. Кондаревский был одним из типов нафотографии, и то, что его имя вдруг всплыло при таких обстоятельствах, ярасценила как перст божий. Если кто-то скажет, что сие не более чем совпадение,я возражать не стану, но сама в такие совпадения не верю.

– Видите ли, – между тем сочла нужным пояснитьСветлана Сергеевна, – дядя подарил мне «Вольво» на мое двадцатипятилетие.Шикарный подарок, но мне он не понравился.

– Сам подарок или что-то другое? – задала яочередной вопрос.

– Собственно, он муж моей тетки. Понимаете?

– Пока не очень. Он что, имел на вас виды?

– Нет, конечно. Но я решила, что такого подарка незаслуживаю.

– И тогда он купил вам «Фольксваген» – «жук»?

Это ей пришлось не по душе, лицо ее приняло неприятноевыражение. Некоторое время она что-то разглядывала на своем столе, потомспросила:

– Это он вам сказал?

– Нет. Я просто сделала предположение.

– Он дал мне денег. В долг. Я их уже давно вернула.

Почему вас заинтересовал «Вольво»?

– Дорожно-транспортное происшествие, водительскрылся, – без зазрения совести соврала я.

– О господи, – испугалась Светлана. – НаРуслана Сергеевича это совершенно непохоже.

Я согласно кивнула и поспешила откланяться.

По дороге я позвонила Вешнякову. Появление на нашемгоризонте Кондаревского на него никакого впечатления не произвело.

– Очень мне любопытно, каким таким макаром ты егопристегнешь к убийству Александрова, – съязвил он, а я в ответ проявиласвои лучшие качества: вежливость и незлобивый нрав.

– Пока не знаю. Но скажи, стало интересно?

– Может, тебе, но не мне. Ты сейчас куда?

– Могу к тебе. Результаты вскрытия есть?

– Пока нет, но обещали через час.

– Значит, переговорю с кем-нибудь из подруг убиенной.

– Ребята этим занимаются, загляни по адресу... –Артем продиктовал адрес и добавил:

– Там живет их бригадирша. В такое время отсыпатьсядолжна после ночных трудов.

В обшарпанную дверь, выкрашенную половой краской, звонитьпришлось долго. У другого человека терпение давно бы иссякло, и он бы ушел, ноу меня терпения на троих. К тому же Артем прав, в это время «ночные бабочки»должны отсыпаться, а мне ли не знать, как тяжко подняться после бессонной ночи,особенно если выпить лишнего. В общем, я давила на кнопку звонка иприслушивалась до тех самых пор, пока из-за двери не послышался хриплый голос:

– Кто?

– Я, – не придумав ничего умнее, ответила я.Дверь, как ни странно, тут же распахнулась, и я увидела дюжего мужика в трусахи женском халате нараспашку.

– Чего тебе? – спросил он, приглядываясь ко мне снекоторым удивлением. Волосы у него торчали в разные стороны, рожа быланебритая, к тому же зевал он так отчаянно, что того гляди челюсть вывихнет.

– Мне Любу, – вздохнула я, тут послышалисьшаркающие шаги и очам моим предстала Люба. Я ничуть не удивилась, узнав в нейвеликаншу, что прошлой ночью рассказала мне о появлении в парке Юли. Она,увидев меня, тоже не особенно удивилась.

– Опять ты? – спросила она недовольно.

– Поговорить надо, – покаянно сказала я и, недожидаясь, когда женщина захлопнет дверь, добавила:

– Лучше со мной, чем с ментами.

– Чего ей надо? – вроде бы опомнившись от зимнейспячки, спросил мужик.

– Иди в комнату, – цыкнула на него Люба. Он что-тобуркнул под нос и удалился. – Проходи, – кивнула она мне и, закрывдверь, повела меня на кухню.

Против ожидания, здесь было чисто и уютно, на подоконникефиалки в горшках, на стене вышивка в богатой рамке: ангелочек с алым сердцем вруках. Люба тяжело опустилась на стул, хмуро глядя на меня, закурила и спросилабез особого интереса:

– Нашли девчонку?

– Пока нет. Сегодня утром Елизарову нашли, ОльгуСтепановну. Под мостом и с чулком на шее.

– Как это? – не поняла она, рот ее некрасивоприоткрылся, она торопливо затушила сигарету. – Убили, что ли?

– Убили, – кивнула я.

– Вот черт... а кто?

– Будем искать, – сказала я с печалью, поудобнееустраиваясь на стуле.

– Ага... найдете... А это точно? Правда убили?

– Разве так шутят? К сожалению, правда. Ты ее когда впоследний раз видела?

– Ну... позавчера. Вечером, то есть ночью.

– То, что она сегодня не работала, тебя не удивило?

– Чего удивляться, она запойная. Ох ты, господи, небыло печали...

– Я видела, как она села в «Вольво», – сказала я.

– Ну...

– После этого ты ее видела?

– Нет. Она возвращаться и не собиралась! Мужик из техклиентов, что увозят надолго. Хотела сразу домой.

– Клиент тебе известен?

– Руслан Сергеевич? Конечно.

– Часто он у вас появляется?

– Раз в месяц, от силы два. Но клиент солидный.