— Присядете?

— Нам нельзя. Я дам вам лекарства, а вы рассказывайте, договорились?

— Не знаю, сколько я еще продержусь, — сказал Горюнов, продолжая лежать на кровати. Его желтые ступни торчали из штанин пижамы. — Блокировка дает сбои. Морт знает свое дело. Еще немного, и — щелк!

Лилю обдало мурашками.

— Что «щелк»? — спросила она.

— Отключение связи с действительностью, — пояснил Горюнов. — Переход в иную реальность. В сумеречную зону.

— Не волнуйтесь, все будет хорошо, — заученно произнесла Лиля.

— В конечном итоге все всегда хорошо, — согласился он. — Но не обязательно — для нас. Допустим, когда я свихнусь, хорошо будет Морту. Но не мне.

Горюнов сел, опустив босые ноги на пол. Лиля подумала, что, если броситься к двери прямо сейчас, он не успеет ее схватить. Ей было не по себе. Ее ноги дрожали от желания сорваться с места и побежать.

— Не бойтесь, — сказал Горюнов. — Я не причиню вам никакого вреда, пока окончательно не впаду в шизоидную психопатию. Вот тогда моя аутистическая личность будет непредсказуема. Но пока что я себя контролирую, несмотря на все ваши старания.

— Я ничего такого не делаю, — произнесла Лиля срывающимся голосом. — И я не желаю вам вреда. Просто принесла лекарства. Сейчас уйду. Уже ухожу.

— Извините, — сказал Горюнов. — Я не лично вас имел в виду. А доктора Морта и персонал, действующий по его указке. Они ведь прекрасно осведомлены о том, что он проделывает с пациентами, но тем не менее работают на него. И это самое настоящее преступление.

— Я пойду, ладно? Не волнуйтесь.

— Поздно волноваться. Все кончено. Морту было очень важно не прикончить меня, а именно довести до шизофрении, чтобы доказать свое превосходство. Я ведь до недавнего времени был его помощником.

— Что? — не поверила ушам Лиля.

— Вы не ослышались, Лилечка. Ничего, что я вас так называю? Я долго следил за вами, прежде чем довериться. — Горюнов усмехнулся. — Дни я предпочитаю проводить у окна, а не перед телевизором. Я подметил, что вы всегда приходите и уходите одна. Держитесь особняком. Значит, вы среди этих негодяев белая ворона. И вам захочется услышать правду.

— Какую правду?

— Приходите ночью, я вам все подробно изложу. И не бойтесь. У шизоидов моего типа умственное расстройство сопровождается эмоциональной холодностью и утратой интереса к сексуальным контактам. Сейчас ваше долгое отсутствие может показаться подозрительным дежурной сестре. А ночью на смену заступаете вы, Лилечка. Я отмечаю ваши дежурства. Ну что, придете?

Правильнее было отказаться. А еще лучше — немедленно доложить о состоявшейся беседе и отметить ее в журнале. Но вместо этого Лиля сказала:

— Приду.

— Отлично, — обрадовался Горюнов. — Я в вас не ошибся, Лилечка. Вы кажетесь мне очень порядочной и честной девушкой. Знаете, когда я был врачом этой больницы, то не подозревал, во что впутался, и не представлял себе масштабов преступлений, которые здесь совершаются ежедневно, ежечасно. Когда же глаза мои открылись, я немедленно отправился в прокуратуру и написал заявление. Думаете, там приняли меры? Впрочем, приняли. — Бывший врач горько усмехнулся. — По отношению ко мне. В тот же день меня остановили за превышение скорости и нашли у меня в машине наркосодержащие препараты, якобы похищенные в этой больнице. Несколько месяцев меня промариновали в следственном изоляторе, а потом суд вынес постановление о моем принудительном лечении от наркомании. И вот я здесь. И доктор Морт с нетерпением ждет, когда от меня останется только человеческая оболочка с мозгом дегенерата, пожирающего тараканов и писающегося по ночам от страха.

— Мне пора, — напомнила Лиля, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.

— Да, да, конечно! Идите. Я буду вас ждать. Не откладывайте до следующего дежурства, хорошо? Иначе вы рискуете не успеть.

Кивнув, Лиля поспешно покинула палату. До самого вечера она ходила сама не своя, пока не улучила момент, чтобы перекинуться парой слов с Артемом. Удача им улыбнулась. Ночью на дежурство назначили его, так что он сразу согласился сопровождать Лилю.

— Мало ли что, — сказал он. — А вдруг этот Горюнов только прикидывается, а на самом деле — псих? Помнишь Усольцева? Он тоже тебе сперва безобидным казался.

— Нет, — покачала головой она, — Горюнов не притворяется. Я чувствую, что он говорит правду. Его обязательно нужно выслушать, Артем.

— Ладно, выслушаем, — вздохнул он. — Безумная идея, конечно. Но какие еще идеи могут приходить в голову, когда находишься в сумасшедшем доме?

Отправляясь на дежурство, Артем не мог не обратить внимание на нездоровое возбуждение, охватившее его соседей по комнате. Стеклянный, Калач и Щербак постоянно куда-то отлучались по очереди и, возвращаясь, обменивались многозначительными взглядами и усмешками.

Необычным было и поведение Марата и Игоря, которые подошли к Артему, чтобы попросить его подежурить вне очереди. Что-то у них намечалось ночью, как он понял. Наверное, какая-то пьянка, устроенная во время отсутствия главврача. Артем не возражал и ничуть не обиделся на то, что его в компанию не пригласили. А вечером выяснилось, что изменение графика пришлось очень кстати, поскольку нужно было сопровождать Лилю.

Честно говоря, у Артема давно не осталось ни малейших сомнений в том, что на острове под эгидой доктора Морта совершаются преступления. Предстоящая беседа с Горюновым должна была подтвердить это. Но что потом делать со свидетельскими показаниями и даже доказательствами, если они появятся? Выкрасть моторку и сбежать, чтобы сделать заявление в полиции? Допустим, там Артему поверят. Но в этом случае неизбежна проверка его личности, которая выявит его далеко не безупречное прошлое, а также его возможную причастность к подрыву собственного автомобиля с целью покушения на жизнь следователя Купельника. Просто подбросить компромат? Нет, бессмысленно. Никто не станет разбираться с анонимным доносом. Разве что какой-нибудь шантажист немного «подоит» Морта, а потом оставит его в покое.

Оставался, правда, третий вариант. Отправить в полицию Лилю. Однако Артему очень не хотелось делать это. Во-первых, пришлось бы брать девушку в побег, подвергая ее риску. Во-вторых, в этом случае она становилась опасным свидетелем для всей островной братии, а это риск значительно усиливало. Одним словом, Артем находился на распутье. И ночная авантюра должна была качнуть чашу весов в ту или иную сторону.

Заступая на дежурство, Артем сменил за столом Коляна, который сорвался с места, как ошпаренный, и помчался к своим дружкам, несомненно, уже дожидавшимся его. Что бы они ни затеяли, это было только на руку Артему и Лиле. Никто не должен был помешать их беседе с Горюновым.

Прежде чем отправиться к Горюнову, Артем дождался, пока больницу покинет Инга, явившаяся с вечерним обходом. Прежде чем уйти, она задержалась возле его стола. Артем поднял на нее вопросительный взгляд.