На троне сидела женщина такой неземной красоты, что яужаснулась собственным обноскам и растрепанному виду. Длинные волосы ее менялицвет в лунном свете, казались то серебряными, то ярчайших оттенков золота. Дамаисточала власть и высокомерие. Пижма, кланяясь, потащила меня вперед, а женщинаприщурила смеркающие синие глаза и посмотрела на меня, как будто на мерзкогослизняка.

— Это и есть незаконнорожденное отродье Оберона? —произнесла она, роняя слова как отравленные сосульки.

Я догадалась, что это — еще один центральный персонаж из«Сна в летнюю ночь», та, для кого предназначался второй трон при дворе Лесноговладыки, почти такая же могущественная, как и сам Оберон.

— Королева Титания! — воскликнула я и поклонилась.

— Оно разговаривает! — Дама изобразила изумление. — Какбудто мы знакомы! Как будто сомнительное родство с Обероном защитит ее от моегогнева. — Дама Холодно сверкнула глазами и улыбнулась. Улыбка сделала ее ещепрекрасней и ужасней. — Я сегодня милосердна. Пожалуй, не стану вырезать ееязык и скармливать собакам. Может быть.

Титания перевела взгляд с меня на Пижму, все ещесклонившуюся в поклоне, и поманила изящным пальчиком.

— Приблизься, козочка.

Пижма, не поднимая головы, бочком подвинулась вперед, покане оказалась подле королевской руки. Королева Титания склонилась, будто хотелачто-то шепнуть на ухо сатирке, но заговорила нарочито громко, так, что даже ярасслышала.

— Я позволю тебе стать голосом при этом разговоре, —терпеливо, как ребенку, стала объяснять она. — Я буду задавать тебе вопросы, аты станешь отвечать вместо незаконнорожденной девчонки. Если хоть единожды таобратится ко мне напрямую, я превращу ее в оленя и затравлю собаками, пустьразорвут ее на кусочки. Ты хорошо поняла?

— Да, моя госпожа, — прошептала Пижма,

«Куда уж лучше, стерва королевская!» — мысленно поддакнулая.

— Превосходно. — Титания с довольным видом откинулась назад,наградила меня мимолетной улыбкой, враждебной, как собачий оскал, и сноваобратилась к Пижме; — Итак, козочка, зачем здесь это отродье?

— Зачем ты здесь? — повторила Пижма, обращаясь уже ко мне.

— Ищу брата, — ответила я, старательно глядя только наПижму, но ни в коем случае не на мстительную ведьму на троне.

— Она ищет брата, — сообщила Пижма, снова обращаясь ккоролеве.

Ох, наш разговор затянется навечно!

— Его похитили и увезли в Небывалое. — Я встряла прежде, чемТитания успела задать следующий вопрос. — Пак провел меня сюда через шкаф. Япришла за братом — забрать его домой и избавиться от подменыша, который импритворился. Вот и все, что мне нужно. Я уйду, как только отыщу его.

— Пак? — задумчиво проговорила королева. — Ах, так вот гдеон все это время пропадал! Как умно, что Оберон тебя спрятал. А тебе вздумалосьявиться сюда и нарушить все его коварные планы? — Она поцокала языком ипокачала головой. Потом снова обратилась к Пижме: — Козочка, спроси отродье:кем она предпочитает стать? Кроликом или оленем?

— М-моя госпожа? — растерялась Пижма, а я всей шкурой почувствовала,как надо мной сгущаются тени.

С бьющимся сердцем я стала озираться в поисках путей котступлению. Повсюду колючие заросли; бежать некуда.

— Это простой вопрос, — продолжала Титания как ни и чем небывало. — В кого ей хочется, чтоб я ее превратила: в кролика или оленя?

Пижма, сама вдруг сделавшаяся похожа на загнанного кролика,обратила взгляд ко мне.

— М-моя госпожа желает знать, в кого...

— Да, я слышала, — перебила я, — В кролика или оленя. А еслини в кого?

Я бесстрашно взглянула в глаза королеве фейри.

— Послушайте, я понимаю, что вы меня ненавидите, но помогитемне вызволить брата и вернуться домой. Итану всего четыре года, он, наверное,ужасно напугался. Он ждет меня, я знаю! Как только я его найду, мы уйдем, и вынас больше никогда не увидите!

Лицо Титании вспыхнуло злобой и торжеством.

— Оно посмело заговорить со мной?! Прекрасно. Оно самовыбрало свою судьбу. — Королева взмахнула рукой в перчатке, и над намивспыхнула молния. — В таком случае пусть будет олень. Спускайте гончих! Нас ждетвеселая охота.

Она опустила руку, указала на меня, и все мое тело скрутилосудорогой. Я вскрикнула, вскинулась и почувствовала, как позвоночник удлиняетсяи выгибается дугой. Невидимые щипцы ухватили меня за лицо и потянули во всестороны, превращая человечью голову в оленью морду. Ноги сделались длиннее,тоньше, пальцы обратились в раздвоенные копыта. Я закричала, но из горлавырвалось лишь мучительное блеяние.

И вдруг все прекратилось. Мое тело снова обрело своипривычные очертания, оленье обличье сдулось, как спущенная покрышка, и я безчувств упала наземь.

Краем глаза я, как в тумане, разглядела Оберона у выхода изтуннеля. Король, окруженный рыцарями-фейри, указывал рукой на меня. На миг мнепочудился подле его ног Грималкин, но стоило моргнуть, и в тенях опять никогоне было. При появлении короля певучая музыка смолкла. Феечки, кружившие надюношей в ошейнике, шмыгнули на землю и склонили головы.

— Жена, прекрати немедленно! — спокойно произнес Оберон,выступая на поляну.

Титания поднялась, лицо ее сделалось маской ярости.

— Как ты смеешь так со мной говорить! — выплюнула она, иветер зашуршал в ветвях деревьев. — Как ты смеешь, после того как прятал ее отменя после того как подослал своего щенка охранять ее! — Титания оскалилась, ив вышине сверкнула молния. — Ты уклоняешься от супружеских обязанностей, а сампритащил свое ублюдочное позорище ко двору, всем на потеху! Отвратительно! Двортайком насмехается над тобой, а ты ее защищаешь!

— Тем не менее. — Сдержанные слова Оберона непонятнымобразом перекрыли завывания ветра. — Она моя кровь, и ты ее не тронешь. Если вычем-то недовольны, миледи, говорите со мной, а не с моей дочерью. Она тут нипри чем.

— Пожалуй, я превращу ее в кочан капусты, — задумчивопроговорила королева, окинув меня взглядом, полным черной ненависти. — И посажув своем саду, на радость кроликам. Тогда-то она сделается полезной и желанной.

— Ты ее не тронешь, — повторил Оберон, властно повысивголос. Мантия взметнулась у него за спиной, и он вдруг словно вырос; тень,которую он отбрасывал на землю, удлинилась. — Я повелеваю так, жена. Я далслово, что ей не причинят вреда при моем дворе, и ты мне в этом подчинишься.Все понятно?

Зашипели молнии, земля содрогнулась от взглядов владыкфейри. Феи скорчились у подножия трона, охранники Оберона схватились за рукоятимечей.

Хрустнула ветка, едва не оцарапав девушку с арфой,прятавшуюся за древесным стволом. Я вжалась в землю и постаралась держаться какможно незаметнее.