Карл V оказался более значительной фигурой, чем думалось поначалу. Ему недоставало личного обаяния, но при этом он был осмотрителен, славился высокими моральными качествами и трезвым умом. При нем империя со всех сторон окружила и затмила самую населенную страну Европы, Францию, которой в то время правил эпатажный Франциск I (1515–1547), уступивший Карлу в борьбе за титул императора Священной Римской империи. Трон Англии в те времена занимал молодой Генрих VIII (1509–1547), чья жена Екатерина приходилась Карлу теткой. Этим трем королям – Карлу, Франциску и Генриху – суждено было опустить занавес над сценой средневековой Европы. А пока они делали свое дело, печатный станок Гутенберга без устали множил тексты Лютера.

Правители средневековой Европы добивались легитимности силой оружия. Слабому наследнику бросал вызов сильный, а то и вовсе не наследник. Их подданным было важно только одно – безопасность, они поддержали бы любого, способного ее обеспечить. Одной из европейских стран безопасность была дарована самим ее географическим расположением. Как заметил Джон Гонт в одной из пьес Шекспира, Англия лежит «в серебряной оправе океана, / Который, словно замковой стеной / Иль рвом защитным, ограждает остров»[14]. Армии захватчиков не покушались на английские порядки или экономику страны. Гражданские войны были недолгими, и, если не считать бойни при Таутоне в войне Алой и Белой розы в 1461 г. (сообщалось о 28 000 погибших), количество жертв в них было сравнительно небольшим. Англичане воевали преимущественно за морем, и эти войны почти не сказывались на ежегодном сборе урожая и ходе благословенной торговли шерстью.

Генрих VIII занял английский трон в 1509 г. в возрасте семнадцати лет. Он был умным и энергичным юношей; в его распоряжении было огромное состояние, оставленное ему отцом Генрихом VII, и способный советник Томас Уолси, который быстро дослужился до кардинала и канцлера. В первые десять лет правления Генрих передал Уолси все вопросы бизнеса и управления, а сам жил в свое удовольствие. Уолси был амбициозным дипломатом европейского масштаба. Без толку повоевав с Францией, в 1520 г. он устроил Генриху пышную встречу с Франциском I, все еще переживавшим потерю титула императора Священной Римской империи, который ему годом ранее пришлось уступить Карлу V.

Французский монарх был невероятно высок для своего времени – выше 6 футов (183 см). У него был необычайно длинный нос, принесший ему прозвище le grand nez – Длинноносый. Он был общителен, обожал охоту, рыцарские турниры, женщин и модные наряды. Его горностаевая мантия была отделана золотом и перьями цапли. В отличие от Генриха, он не был ни умен, ни образован. Он был настолько тщеславен, что путешествовал по стране в сопровождении десятитысячной свиты и прелюбодействовал на глазах у жены. Он переманил в свой процветающий двор Леонардо да Винчи и построил в Фонтенбло самый вычурный в Европе дворец в стиле Ренессанса.

Уолси организовал встречу королей у стен последнего английского форпоста на земле Франции – города Кале. Встреча на «Поле золотой парчи», как прозвали это место, была невероятно экстравагантной. Вдобавок к шести тысячам рабочих, строивших его лагерь, Генрих привез с собой пять тысяч придворных. Не все, однако, прошло так хорошо, как ожидалось. Генрих вызвал Франциска на бой, который милосердно заменили на борцовский поединок, и Генрих его, к своему негодованию, проиграл. Короли устраивали восхитительные пиры и потрясающие развлечения, словно бы стараясь превзойти друг друга в тщеславии, – показуха, возведенная в абсолют.

Генрих неплохо поладил с Франциском, но со временем стал все больше симпатизировать не столь эффектному Карлу V, с которым дважды встречался без всякой помпы. Чтобы снискать расположение Рима, в 1521 г. Генрих предусмотрительно выступил в защиту католической церкви и ее семи таинств от лютеранства. Он добился для английской короны хвалебного титула fidei defensor («защитник веры»). Это был последний знак согласия между Англией и Святым престолом, однако буквы FD до сих пор украшают британские монеты.

Но между королем Франции Франциском I и императором Карлом V никакого согласия и быть не могло. Французский король считал своим долгом отомстить за поражения, которые потерпели его предшественники от Священной Римской империи на земле Италии. Итальянские войны стали для Франциска тем, чем войны во Франции были для англичанина Эдуарда III. Они воплощали его стремление к расширению империи, к отмщению и рыцарской славе. Битва следовала за битвой, французская кавалерия чаще всего сражалась с немецкой и испанской пехотой, и французы практически всегда уступали. Несчастные жители Северной Италии порой и не знали, кто нынче их господин.

Развязка наступила в 1525 г. в битве при Павии, где огневая мощь артиллерии Карла и его мушкеты оказались так же эффективны в бою с французами, как английские длинные луки при Азенкуре. Когда лошадь под Франциском подстрелили и короля взяли в плен, все было кончено. Просидев в плену год, он был вынужден отказаться от претензий на Неаполь, Милан и Бургундию, подписав унизительное соглашение, которое, впрочем, тут же нарушил. Победа не принесла мира и Карлу V. Франциск I без устали строил ему козни, вступая в союзы с каждым из врагов Карла, будь то германский князь, неудобный папа или даже османский султан.

Молодой султан, двадцатидвухлетний Сулейман Великолепный (1520–1566), по праву считался четвертым по значимости властителем в Европе XVI столетия. Враг христианства, он во многих отношениях был настоящим принцем эпохи Возрождения. Сулейман реформировал систему образования, правовую систему и правительство Османской империи и придерживался принципа: «Величайшее сокровище государя – мудрый визирь». Султан держал просвещенный двор, а Константинополь при нем оставался столицей и был достоин предшествующей поры, когда служил столицей Византии. Другими словами, Сулейман играл на фланге европейской политики. Крестовые походы прекратились, Константинополь пал, и султан недвусмысленно заявил о своем стремлении к завоеваниям и расширению империи. Великие державы Европы в принципе готовы были терпеть его присутствие – при условии, что он не сунется западнее. Энтузиазм крестоносцев к захвату земель и обращению неверных угас. На Константинополь к тому времени смотрели как на надежную преграду, препятствующую расширению России.

Вот только Сулейман не признавал никаких ограничений своих честолюбивых замыслов. В 1521 г. он осадил и взял сербский город Белград, а годом позже построил в Малой Азии новую военно-морскую базу и после пятимесячной осады взял крепость рыцарей ордена Святого Иоанна на Родосе. Рыцари перебрались на принадлежащую Испании Мальту – за символическую плату в одного «мальтийского сокола» в год. Родственник испанского короля Карла Людовик II (1516–1526), принадлежавший к польской династии Ягеллонов и женатый на габсбургской принцессе, в двадцатилетнем возрасте, располагая совершенно недостаточными для этого силами, вынужден был чуть ли не в одиночку защищать восточные рубежи империи от турецкой агрессии. В 1526 г. армия Сулеймана, вооруженная новейшими пушками и мушкетами, встретила размахивающее мечами войско Людовика в битве при Мохаче и уничтожила его. Людовик II погиб, от венгерской знати почти ничего не осталось.