– Какой кошмар, однако, какой кошмар!.. – удивленная, сообщила Света, ощупывая плечи, руки, спину.

Злата и сама охала, ахала и морщилась, подбираясь поближе к костру, чтобы начерпать каши. Все тело ломило и болело так, как будто она вчера весь день вагоны разгружала. Или словно ее пинали вдесятером. Хотелось немедленно вернуться в палатку, свернуться в спальнике калачиком и тихо хныкать. Но постепенно веселье остальных, хорошая погода и красивый лес кругом незаметно подняли настроение и ей.

– Ух ты, а у меня в чае две хвоинки и муха! – радуясь странной компании в своей кружке, рядом со Златой опустилась на поваленный ствол дерева Света. – Вот если бы еще ничего не болело, так все бы и вовсе было замечательно!

Пообсуждали, что у кого болит. А потом Лара, которой больше всех не терпелось пойти обследовать местность, стала теребить остальных:

– Пора выдвигаться.

И все отправились на поиски приключений. Ведь они ехали не просто в лес, не просто посидеть у костра, покарабкаться по скалам, нет! Они вчера сделали этот тяжеленный длинный переход ради совершенно конкретной цели, ради уникального, загадочного, мистического места, места, каких в мире – единицы!

Немного поплутав по лесу, вышли к своей заветной цели – мысу Бесов Нос – длинной плоской скале, вдающейся далеко в озеро и заметно понижающейся к воде. Прошли, почти пробежали мимо чужого лагеря, обитателям которого лишь едва махнули руками в знак приветствия, мимо разрушенного маяка, к воде, к каменным языкам, уходящим под воду, потому что на них…

Уже не шли – почти бежали, возбужденные, увлеченные, переполненные любопытством…

Выскочили из-под деревьев на ветер и растерялись. Где? Где?! ГДЕ?!

– Вот они, вот! Я нашла! – первая закричала Наташа, и все тут же кинулись к ней.

Злата подбежала одной из первых. И увидела их – три огромные фигуры, выбитые на скале, – знаменитая «триада» Бесова Носа. На полого спускающемся к воде склоне с немного неровной поверхностью, рассеченной тонкими, почти параллельными трещинами, красовались три гигантские фигуры: выдра, сом и, наконец, сам бес. Три фигуры – петроглифы, рисунки первобытных людей, выдолбленные на скале почти 5000 лет назад.

Злата подбежала к ним и остановилась, зачарованно глядя себе под ноги, но наступать на рисунки не решаясь. Каждый – в длину больше двух с половиной метров, с ясными четкими контурами. В центре – бес, фигура, похожая на человека с квадратной головой, рассеченная продольной трещиной почти на две равные части.

– У него голова, как телевизор! – тут же воскликнул Андрей.

– А глаза какие страшные… – заметила Света.

Глаза и правда были странные: один – просто черное круглое пятно, а другой – кружочек с точкой в центре. Да и туловище было не лучше: длинная шея, раскинутые в стороны и согнутые в локтях руки с пятью длинными растопыренными пальцами, массивное чурбанообразное туловище с небольшим расширением книзу, сильно расставленные и согнутые в коленях ноги, несоразмерно тонкие и короткие, как и руки. В довершение ко всему левую руку беса перекрывал христианский крест с монограммами Христа по обе стороны от верхнего конца и овалом над ними.

– А крест тут откуда? – спросил Костя.

– Это монахи постарались. Здесь же Муромский монастырь, километрах в двадцати пяти, там, южнее по берегу, не знаю, действует ли он до сих пор. Так вот, обосновались тут монахи, обнаружили рисунки древних людей и решили, что это какое-то языческое капище, место нечистой силы. Вот и решили его освятить. Только, по легенде, монах, который оказался самым ретивым и день за днем выбивал этот крест, в конце концов хлопнулся в воду и разбился о скалы. То ли инвалидом стал, то ли вообще того, умер, – пояснил Дима.

– Не капище, а святилище, – поправила Злата.

– Совсем темные люди были – монахи, ничего не знали про палеолит, неолит, а древние, наверное, просто тут удачи для охоты или рыбалки у своих богов выпрашивали, – предположил Андрей.

– Нет, здесь и правда место особенное. Нечистое – для того, кто сам по себе злой, много плохого людям сделал, а для добрых людей – магическое… – встряла Света.

– У монаха у самого карма плохая была, – улыбнулась Наташа.

– Нельзя тут шутить, – остерегла ее Света. – Бес все слышит.

– Он тут уже, наверное, такого наслушался, – улыбнулся Андрей.

Леша стоял, старательно задирая вверх руку и пытаясь сфотографировать беса на телефон, но, судя по недовольному виду, у него ничего не получалось – слишком тот был большой и не влезал в кадр. А Лара со Златой уже рассматривали другую фигуру – исполинскую рыбу, которую принято называть сомом. У нее тоже были видны два глаза, длинный, отходящий влево ус, пара плавников.

– А почему рыба такая большая? – удивилась Злата.

– Настоящий сом может достигать 5 метров длины и 300 килограммов веса! – к ним подошла Наташа, увлекавшаяся, кроме всего прочего, еще и биологией. – Так что этот сом еще подросток.

Посмотрели-потрогали сома и подошли к выдре – фигуре слева от беса.

– А вот выдра обычно больше полутора метров не вырастает, – сообщила Наташа.

– Выдра олицетворяет связь между подводным, или, иначе, нижним, и надводным, иначе, средним, земным, мирами, – пояснила Света. – Тогда бес олицетворяет средний мир, сом – нижний. Я вообще считаю, что это не триада, что нужно еще рассматривать вот этого лебедя, – она указала на изображение слева от выдры. – Лебедь, понятное дело, олицетворяет мир верхний. Хотя можно и по-другому трактовать. Можно сказать, что в триаде бес олицетворяет хозяина суши, выдра – символ зла, а сом – символ добра. А все вот эти мелкие фигуры вокруг – символические жертвоприношения названным духам. Как уже говорил Андрей, это – древнее святилище, а здесь совершались различные магические обряды и церемонии, чтобы выпросить у богов удачу в охоте и рыбалке.

Все собрались вокруг лебедя, поглазели, но потом снова вернулись к бесу, встали у него в ногах.

– Прямо так и тянет к нему… смотреть… – за всех сформулировала мысль Ларка.

– Интересно, а трещина потом появилась или до рисунка? – спросил Андрей.

– До, – тут же встряла Света, – я читала, что до. Потому что, смотри, щель делит беса на две абсолютно равные части. В том числе через рот. А рот выбит там, где от нее отходит небольшой отросток, как будто язык. Узкая шея точно совпадает со щелью – обе линии шеи выбиты точно по краям трещины. Вы знаете, кстати, что если прийти сюда в одиночестве, наклониться к щели и задать свой вопрос, то бес ответит? И не смейтесь, это правда!

– Давай, Леха, спроси беса, подарит ли тебе папа в честь поступления моцик или нет! – тут же пристал к другу Андрей.

– Да не буду я… Я и так знаю… – почему-то смутился тот и спрятался за спины Наташи и Костика.

– А я приду сюда вечером и спрошу, – сказала Ларка. – У меня столько вопросов… – с этими словами она кинула быстрый взгляд на Диму, но тот либо не заметил, либо притворился.