ней подступиться. Ты как себя чувствуешь?

- Просыпается желание жить, - хмыкнул он.

- Отлично, - одеваясь, улыбнулась я. – Желание – первый путь к выздоровлению. Тогда до завтра?

- Кассандра, - неожиданно позвал меня инквизитор.

И в его голосе явственно прозвучали хриплые нотки.

Я обернулась, бросив на него удивленный взгляд.

Мужчина стоял в тени, убрав руки в карманы штанов и слегка опустив голову, так что разобрать выражение лица было сложно. Но я все равно увидела, как лукаво блеснули его глаза, от чего по телу разлилось приятное тепло.

- Я вас обязательно познакомлю, - выдал Гейл.

- С кем?

- С Вайолет и Роем.

- Спасибо, но с господином Эртаном я уже познакомилась, - улыбнулась, продолжая застегивать пуговицы. – Но все равно, благодарю за предложение. Увидимся вечером!

- Я буду ждать, - тихо ответил он.

Только сев в такси, я поняла, что улыбаюсь как дурочка.

«Ой, нет-нет-нет! – мысленно ахнула я. – Кассандра Холт, Гейл Рид не может тебе нравиться!»

Но, кажется, было поздно. Он мне нравился и даже очень.

30

Как живется ведьме с осознанием, что ее чертовски привлекает сексуальный инквизитор с ледяными глазами, чарующим голосом и крепким телом?

Неплохо, кстати, живется. Я думала, что будет хуже.

Нет, конечно, все было не так радужно. И первая неприятность поджидала меня ночью. Правда, осознала я ее только утром. Когда проснулась и поняла, что все то, что снилось мне ночью, имеет мало общего с реальностью.

А снилось мне такое, что я с тихим стоном, переходящим в проклятье, развернулась и зарылась лицом в подушку, чтобы спрятать в ней разгоряченное лицо.

Я не была ханжой и уж точно давно не являлась невинной девой. Ведьма вообще быстро и легко расстаётся с данным обстоятельством, не испытывая мук совести и страданий.

Это случилось в первую же неделю обучения в школе ведьм. Четко, быстро и… никак. Я знала, что фейерверки, бабочки и искры перед глазами в первый раз не всегда возникают, но было обидно.

Тихо ругаясь, я вернулась в свою комнату в общежитии, где жила месяц, пока слушала лекции, выбросила любимую юбку, которую пылкий поклонник разорвал в порыве страсти и стала готовиться ко второму свиданию. Оно тоже не принесло долгожданного эффекта. Как и третье. Смена партнера не помогла.

Бабочки летать отказывались, а искры гасли даже не вспыхнув. Про фейерверки я вообще молчу.

Разумеется, поделиться с кем-то своими неудачами я не могла. Даже с ба. Особенно с ба! Ну где вы видели фригидную ведьму?

В какой-то момент я смирилась, что данная часть жизни будет незаполненной и продолжала жить дальше. И счастливо жила! Правда-правда! Ведь есть и другие радости… шоколад, например.

А тут этот сон. И такой яркий, что, клянусь, впервые в жизни я была на грани! И даже услышала, как начали заряжаться фейерверки для праздничного салюта. Но не случилось.

- Проклятый будильник, - простонала в подушку.

Полежав пару минут, отправилась принимать холодный душ, надеясь, что он хоть как-то приведет меня в чувство.

Не помогло. Весь день все валилось из рук. Я едва не перепутала ингредиенты для зелья, пытаясь превратить средство от кашля в слабительное. Покрасила любовные свечи вместо красного в жгучий зеленый цвет. Сама лично уничтожила дорогущие цветы барьяна, которые приняла за мусор.

- Может вам отдохнуть, - тихо произнесла Регина, которой надоело глядеть на то, как я собственными руками рушу любимую лавку.

- Наверное, ты права.

Сдавшись, села за стол и принялась просматривать бухгалтерские книги. Но цифры скакали перед глазами в каком-то жутком хороводе.

Бросив бесполезное занятие, занялась мытьем котла. И от усердия едва не стерла антипрожигающий слой!

- Издевательство какое-то, - прошептала я, хватаясь за голову.

- «Так хорош?» - раздался вдруг рядом ехидный голос.

- Белка, уйди, не до тебя сейчас, - огрызнулась я, решив, что самое время навести порядок на полках.

- «Знаешь, когда я тебя в последний раз такой видела?... А, никогда. Неужели действительно так хорош?»

- Сказала же - уйди.

Я принципиально говорила вслух, надеясь, что это угомонит надоедливую птицу.

- «Ну и чего рычать, нормально же говорили», - обиделась Белка.

Уже хотела ответить что-нибудь резкое, но передумала. В конце концов, она не виновата в том, что я немного увлеклась своим пациентом.

- «Ничего между нами не было», - неожиданно выдала я.

- «Как не было?» - удивилась Белка, застыв на одной лапе и повернув голову набок.

- «А вот так».

- «Только не говори, что ты туда чай пить ездишь», - не поверила сова.

- «Типа того», - грустно усмехнулась в ответ.

- «Да ладно! И что тебя останавливает?»

Реальность. Если вдруг ничего не получится? Или сон – всего лишь сон. А на самом деле все будет как всегда.

- Не знаю, - буркнула в ответ.

И начала собираться, давая понять, что дальнейшего разговора не будет. Раз здесь нет толку, то лучше вернуться домой. Белка мое решение приняла неожиданно покорно и больше вопросов не задавала, только посматривала странно.

И я уже почти успокоилась, уверенная, что смогу побороть это влечение. Но тут вмешалась ба.

- Кассандра Холт! – крик бабушки застал меня врасплох поздно вечером.

Я подкрашивала губы блеском, собираясь на очередное «свидание».

Передо мной был сложный выбор, как накраситься так, чтобы угодить всем. Бабушке, которая уверена, что я сплю с инквизитором. И инквизитору, чтобы он не подумал, что я на него вешаюсь, мечтая затащить в постель.

В общем, усложнила себе жить как могла.

- Бабуль, я в комнате, - крикнула в ответ, поправляя непокорную гриву светлых волос.

Из зеркала на меня смотрела симпатичная молодая ведьма с темно-карими глазами, густо подведенными черным карандашом, и матовой помадой на губах холодного темно-бежевого цвета.

Она добралась до меня за пару минут и сразу, с порога выдала:

- У тебя совесть есть?!

- Я ведьма, ба, ну какая совесть?

- Неправильная ты ведьма, Кассандра. Сегодня какое число?

- А что? – насторожилась я.

- Вы уже неделю встречаетесь с Гейлом Ридом! – выдала пожилая ведьма.

- Разве?

- И то. Ты с каждым разом все больше себя запускаешь. Что на тебе одето?

Я осмотрела свои брюки и лиловый свитер со смешным розовым жирафом.

- Ба, не начинай, - простонала, поняв, куда именно она клонит.

Ей же восемьдесят пять! Давно бы уже