Неужель он не знает, что живых коней Победила стальная конница? Неужель он не знает, что в полях бессиянных Той поры не вернет его бег, Когда пару красивых степных россиянок Отдавал за коня печенег?

– Это про жеребёнка. Есенин еще в двадцатом году написал. Тех жеребят уже, конечно, нет в помине, а наша задача – сохранить теперешних. Не то со временем они останутся только в зоопарках. Не хотелось бы дожить до такого. И все-таки я думаю, что со временем возродится интерес к лошадям. Человек поймет, что нельзя жить без этих красивых и умных животных.

Неожиданно он замолчал. Снова установилась тишина. Ребята переглянулись.

– А вообще когда появились лошади? – опять нарушил молчание Роман. – Что об этом известно?

– Что известно? – повторил Александр. – Известно не так много. По данным какого-то издания, случайно попавшегося мне в руки, лошади уже жили что-то около шестидесяти миллионов лет назад. То есть в палеогеновый период кайнозойской эры. Вначале они были похожи на маленьких собак с изогнутым позвоночником и длинным хвостом, а в ходе эволюции, как ты говоришь, – кивнул он на Стаса, – приобрели теперешний облик. Со временем человек их приручил и стал использовать для своих целей. А родиной одомашнивания лошадей считают Ближний Восток, Северную Америку и Европейские степи.

Глава 15

В гостях

Весь вечер накануне перегона Антон гулял с Татьяной. На опушке леса, у подножья горы, на них повеяло свежестью. Белоствольные березки распустили косы, и их лениво трепал налетавший ветерок. Выше запахло лиственницей, которая сменила березняк. Ее запах перебил аромат разнотравья и брусничника, стелившихся под ногами. С горы открылся вид на огромную Селеняхскую впадину, в которой лежал поселок. Теперь он был как на ладони, и можно было рассмотреть каждый дом.

– Я здесь первый раз, – восхищалась увиденным Татьяна. – Если бы не вы, Антон, я бы сюда никогда не пошла. А, оказывается, так интересно. Это вы ходите по тайге, видите то, что недоступно простому смертному, а я в основном сижу на одном месте. Иногда выезжаю за пределы поселка или санрейсом летаю по дальним стадам.

У Антона на сердце было легко.

«Какое счастье, что рядом есть человек, который тебе нравится. Вот так бы и прошагал с Татьяной по жизни. Главное, чтобы она согласилась».

Когда они вернулись в посёлок, солнце спряталось за гору, но по-прежнему было светло. О том, что заканчивается день, напоминали только розовые отблески, разбросанные по слегка потемневшему небу. Они остановились у порога Татьяниного дома, а потом прошли внутрь. Дом разделяла деревянная перегородка, оклеенная светлыми обоями. Прямо посередине стояла деревенская печь, которую, по-видимому, недавно побелили. На стене висели детские рисунки и вышитый на белом полотне полевой букет ромашек и васильков.

– Не стойте в дверях, проходите, пожалуйста, – из-за перегородки послышался голос Татьяны. – Я мигом. Только чай поставлю.

Не успел Антон как следует осмотреться, как на плитке стоял белый эмалированный чайник, а хозяйка хлопотала возле стола.

– Своеобразные работы и острый взгляд у этого юного художника. Кто это, интересно, рисовал? – спросил он Татьяну, рассматривая рисунок, на котором охотники догоняли оленей.

– Алёшка, мой сын. Вы его не застали. На днях я его отправила на материк к бабушке с дедушкой. Знакомые в отпуск поехали – взяли его с собой. У меня отпуск только на будущий год, – пояснила она. – Не хотела отпускать, да мама упросила, она его встретит в Москве. В каждом письме родители писали, чтобы я им внука привезла. Вот я и не выдержала: пусть, думаю, погреется на солнце и накупается в речке. Отпустила, а теперь жалею – скучно без него. Он у меня уже большой, через два года пойдет в школу.

За печкой послышался звук прыгающей крышки и шипение воды, выбежавшей из чайника.

– Все, пьем чай с брусничным вареньем, – донесся оттуда голос Татьяны. – Антон, садитесь за стол.

Свежезаваренный чай обжигал. Антон пил маленькими глотками, наблюдая за Татьяной. К чаю она не притронулась, хотя рядом с ней стояла такая же чашка с блюдцем. Было видно, что она о чем-то задумалась.

– Вы знаете, когда я разошлась с мужем, решила уехать, – нарушив молчание, начала она. На мгновение Татьяна замолчала и внимательно посмотрела на Антона, вероятно, желая узнать, какое впечатление произвело ее сообщение. И увидав, что тот внимательно слушает, продолжила: – А куда ехать? Все мои родственники и знакомые в том же городе, больше никого у меня нет. А потом решила: везде же люди живут и везде нужны рабочие руки. Посмотрела на карту и выбрала Якутию, вспомнила, что там работал мой дедушка. Я вам о нем уже говорила, – напомнила она. – Вот так и оказалась здесь.

Судьба девушки взволновала Антона и, отодвинув чашку, он спросил:

– Значит, если бы не дедушка, вы бы сюда не попали, и мы бы не встретились?

– Возможно, хотя я об этом никогда не задумывалась. Не о встрече с вами, конечно, – поспешно добавила она. – Своего деда я никогда не видела, но по словам бабушки знаю, что он был личностью, а на таких людей невольно равняешься. К сожалению, о нем известно немного. В 1953 году он пропал без вести. Как говорят, был человек и не стало. Мама рассказывала, что бабушка его долго разыскивала. А потом в их доме появился отчим, и бабушка, видно, успокоилась. Своего отца моя мама почти не знает, вспоминает только какие-то отдельные эпизоды из жизни. Вроде того как он приехал в отпуск и привез кучу подарков, как они ходили в парк, а потом фотографировались в фотоателье, как папа носил ее на руках и все приговаривал: «Анечка, ты у меня умница, ты самая красивая, слушайся маму». Ничего удивительного: при такой жизни, когда отец годами не бывает дома, можно забыть, как он выглядел.

– Вот такая работа у горняков и геологов, – тяжело вздохнув, вставил Антон, заинтересовавшийся сообщением девушки. – А в те годы работа на Севере даже у вольнонаемных была вроде каторги. Повсюду