— Не нужно никого наказывать, — неожиданно сказалон, — это были мои личные ошибки, которые я обязан признать. Прошу васдоложить о случившемся и передать мою просьбу об отставке. Я напишу ее сегоднявечером и доложу обо всем президенту.

— Мы не настаиваем на столь радикальныхрешениях, — мягко заметил пожилой сенатор, — проверка еще незакончилась.

— Я уже принял решение, — твердо заявилГосс, — не нужно никого наказывать. Виноват в случившемся только я один.Мы недооценили своих врагов и были наказаны за свою беспечность.

Оба сенатора поднялись. Кивнули на прощание всем троимсотрудникам ЦРУ, которые поднялись следом и почтительно замерли, ожидая уходасенаторов. И вышли из помещения.

— Почему вы приняли такое решение, сэр? — спросилКрейг. — Ведь за эту неудачу должны ответить и руководство ФБР, и нашиспециальные агенты, и руководители многих наших управлений. Вы взяли всю винуна себя. Это неправильно, сэр.

— Я все продумал, — печально сказал Госс. —Это единственная возможность отвести удар от всех вас. В таком случае ониудовлетворятся малой кровью. Иначе сенаторов придется познакомить со всемидеталями этой операции. Если выяснится, что мы сознательно подставляли бывшихагентов и наших европейских союзников, разразится еще больший скандал. А этоеще более недопустимо. Поэтому я принял такое решение. Спасибо вам, господа, завашу работу. До свидания.

Госс поднялся и вышел из помещения. Крейг взглянул на своегонапарника:

— Где теперь они нанесут следующий удар? Может, намдействительно стоит собрать всех агентов под одной крышей где-нибудь на военнойбазе. И расставить вокруг ракетные установки, чтобы сбивать любого, ктоподойдет ближе чем на километр?

— Нужно вычислить информатора, — твердо сказалКинг, — только тогда мы сумеем узнать, кто и зачем его завербовал. И какуюинформацию он передавал в Москву.

— С самого первого дня я не верил, что подобнуюоперацию проводят российские спецслужбы, — признался Крейг. — Зачемим это нужно? Для чего? Если гениальная провокация, чтобы сорвать саммит вСанкт-Петербурге, то это глупо. Если они спохватились именно сейчас, то глуповдвойне. Тогда кто? У кого появились такие деньги, люди, возможности,информаторы, специалисты?

— А если мы устроим им ловушку? — предложилКинг. — Уберем несколько агентов и заменим их нашими сотрудниками. Пустьпоработают гримеры и визажисты. И тогда «ликвидаторы» выйдут уже на нашихспециалистов, работающих под прикрытием. Будет легче с ними справиться.

— Может быть, — задумчиво произнес Крейг, —очень может быть. Но теперь нам нужно все тщательно продумать. И боюсь, что пронаших «ликвидаторов» мы больше не услышим. Если они не психопаты, то давно ужепокинули нашу страну. И теперь сюда прибудет другая пара, о которой мы еще незнаем.

Похороны были назначены на этот день. Сын Слепцова успелприлететь из Америки. Наталья с трудом сдерживалась, стараясь не разрыдаться.Ее поддерживала дочь. Рядом было много друзей и знакомых. Павла похоронилирядом с отцом. Караев был вместе с Маляровым, который приехал на похороны. Уобоих был одинаково мрачный и несколько отрешенный вид.

К Тимуру подошел невзрачный мужчина лет пятидесяти. У негобыли растрепанные волосы, на куртке не хватало одной пуговицы. Он растерянноулыбался, словно не зная, как именно ему себя вести.

— Я Николай Жажин, — представился он, — язвонил вам несколько дней назад, когда Павел исчез.

— Я помню, — кивнул Караев, — вы работаливместе с ним.

— Работали, — кивнул Жажин, — но в девяностопервом я попал под сокращение. Тогда уволили много сотрудников, которыеработали во внешнеторговых представительствах или были прикомандированы кпосольствам.

Это был пик демократического идиотизма новой России, когдаобъявили, что в новой стране во всех посольствах будут сокращеныпредставительства спецслужб и вообще из МИДа необходимо уволить всех работающихпод крышей «дипломатов» сотрудников внешней разведки. Войдя в раж, уволилимногих. Потом опомнились и вернули уже других. Всем было понятно, чтопосольства нужно защищать от чужого наблюдения, что нужны шифровальщики дляотправления закрытых депеш, нужны специалисты для сбора материалов и встречи синформаторами. Одним словом, постепенно все вернулось к своему первоначальномусостоянию, но сотни и тысячи людей были уволены из органов, им сломали карьеры,опрокинули их судьбы.

— Где вы работаете? — спросил Караев.

— В одной фирме, — жалко улыбнулся Жажин, —мы занимаемся сетевым маркетингом.

— Понятно. — Судя по внешнему виду Жажина, этотвид бизнеса не приносил ему особых дивидендов.

— Зачем он с вами встречался в день своегоисчезновения? — спросил Караев. — Вы ведь видели его за час илиполтора до того, как мы с ним встретились?

— Да, — кивнул Жажин, — он был в очень плохомсостоянии. Очень нервничал. Злился. Сказал, что обязательно мне перезвонит.

— О чем он вас спрашивал?

— Ему было интересно, как я устроился, как у меня идутдела. Он даже дал мне взаймы тысячу рублей, — признался Жажин, — яему обещал вернуть. Как вы думаете, его вдова сможет немного подождать? Яверну, честное слово верну, но только немного позже.

Караев печально кивнул, уже ни о чем не спрашивая. Жажинаему было жалко. Он был один из тех, чья карьера могла нормально развиваться,если бы не революционные потрясения девяностых, когда под каток реформ попадалисамые слабые и беззащитные.

После похорон все поехали домой к Наталье. Вспоминали Павла,рассказывали, каким хорошим другом он был. Тимур позволил себе выпить две рюмкиводки. Они довольно быстро вышли с Маляровым из квартиры. Ему было тяжелослышать разные истории про своего бывшего друга. Семен хорошо понимал егосостояние.

Вечером Караев вернулся домой. На часах было около семи,когда ему позвонили и попросили приехать в тот самый дом, где они ужевстречались с Большаковым. Он даже не успел раздеться. Поэтому он довольнобыстро выехал и уже через полчаса был в этой квартире. Но Большакова там небыло. Ему пришлось ждать около двадцати минут, пока в комнату не вошел знакомыйему человек. Это был генерал Попов, заместитель начальника Академии ФСБ.

— Здравствуйте, полковник Караев, — протянул онему руку.

— Добрый вечер, Андрей Валентинович. — Онвспомнил, что они встречались несколько дней назад, когда машины, за которымиследили сотрудники уголовного розыска, въехали во двор Академии ФСБ. Но тогда Поповвсе отрицал.

— Удивлены? — спросил генерал, усаживаясь за стол.

— Нет. Я уже ничему не удивляюсь. Если выяснилось, чтово главе вашей организации стоит сам глава Государственной техническойкомиссии, то присутствие остальных генералов меня уже не удивляет. Я даже неудивлюсь, если узнаю, что одним из членов вашей организации является сампрезидент страны.