— Не знаю, — честно призналась она. — Я ещене решила, что буду делать дальше. Надо подумать. Содеянное тобой такчудовищно, что я, наверное, еще не осознала это до конца. — Страшныекартины землетрясения не поразили ее так, как это. Казалось, на нее с детьми обрушилсявесь мир.

— Надеюсь, ты все же меня не бросишь, — грустно ижалобно проговорил Сет. — Умоляю, останься. — Сара была ему нужна. Онне выстоит в одиночку. Хотя именно это ему, возможно, предстоит. Но он понималтакже и то, что сам виноват в этом.

— Я хочу остаться, — снова заливаясь слезами,сказала Сара. Никогда в жизни ей не было так тяжело, разве только когда они сСетом думали, что их ребенок не выживет. Молли спасли. А Сета спасти нельзя. Ниодин самый лучший адвокат ничего не сможет сделать против улик, которые придутиз банка. — Вот только не знаю, смогу ли, — закончила Сара. —Посмотрим, как дело обернется, когда восстановится связь с миром. Скандал, надодумать, разразится очень быстро.

Сет кивнул. Оба понимали: отсутствие связи с внешним миром —отсрочка для обоих. Что-либо предпринять невозможно. Остается только сидеть иждать. Казалось, в этой ситуации стресс, пережитый во время землетрясения,должен усугубиться. Однако Сара радовалась, что есть время все обдумать. Этообстоятельство она считала преимуществом — скорее своим, чем мужа, который вожидании грядущих событий бродил по дому, как тигр в клетке. Ему отчаяннохотелось поговорить с Салли, узнать, что там у него в Нью-Йорке, и он проверялсвой «Блэкберри», словно ожидая чуда — вдруг оживет? Однако мобильник, как ивсе вокруг, в том числе, похоже, и их брак, был мертв.

Сегодня, как и три предыдущие ночи, Сет с Сарой устроилисьна разных краях кровати. Сету хотелось заняться с ней любовью — просто чтобыснять напряжение, убедиться, что Сара все еще любит его, но он не решился к нейприблизиться и не винил ее за холодность. Сара уснула, а он еще долго лежал соткрытыми глазами на своей половине. Среди ночи проснулся Оливер. Ребенок,плача, снова тянул себя за уши. У него резались зубы, и Сара точно не знала,что его беспокоит. Она долго укачивала его на руках, сидя в большом уютномкресле-качалке, пока мальчик не заснул. Но класть его обратно в кроватку Саране стала — так и сидела с ребенком на руках, глядя на луну и прислушиваясь крокоту вертолетов, патрулировавших город. Похоже на войну, подумала она ипоняла, что это действительно так. Их ждут суровые испытания. И ни избежать их,ни что-либо изменить, ни повернуть время вспять невозможно. Их с Сетом жизньгрозила вот-вот рухнуть, как рухнул город во время землетрясения.

Сара так и просидела остаток ночи в кресле-качалке с Олли наруках. В постель она больше не легла. Не могла заставить себя лечь рядом сСетом. И возможно, никогда уже не сможет. На следующий день она переселилась изспальни в комнату для гостей.

Наступила пятница, восьмые сутки после землетрясения. ВПресидио объявили, что на следующий день откроют дороги и аэропорт, гдесоорудили временную вышку. На восстановление старой уйдут месяцы. Послеоткрытия автомагистралей 280 и 101 станут возможными передвижения в южномнаправлении, но ремонтные работы на мосту «Золотые Ворота», открывающем дорогуна север, будут продолжаться еще несколько дней. Закрытым оставался также мостБей-Бридж, реконструкция которого потребует немало времени, а стало быть, тем,кто регулярно ездил в город из Ист-Бей, придется пользоваться другим путем — помостам Ричмонд и «Золотые Ворота», а на юг — по мосту Думбартон-Бридж. Конечно,машины будут ползти по дорогам с черепашьей скоростью, и поездки из пригорода вгород и обратно превратятся в кошмар. Добираться до дома в субботу пока смогуттолько жители полуострова.

Приятным известием явилось то, что в некоторые районы городапозволен доступ и их жители смогут наконец взглянуть, что стало с их жилищами.Обитатели районов, где аварийные работы не завершены, по-прежнему уткнутся вполицейские кордоны и желтую ленту. Сильно пострадавший Финансовый округ всееще находился в плачевном состоянии. Туда никого не пускали, поэтому многиепредприятия пока не могли начать работу. Электричество должны были дать лишь ввыходные, да и то лишь в одной части города. Говорили, будто полностьюэлектричество подключат месяца через два, в лучшем случае через месяц. Город струдом восстанавливался. После восьмидневного абсолютного паралича он сталпроявлять первые признаки жизни. Однако прежде чем Сан-Франциско окончательнооправится от катастрофы, пройдет еще немало времени. В убежище то и делослышались разговоры о том, чтобы переехать из Сан-Франциско. Угроза землетрясенияуже долгие годы дамокловым мечом висела над жителями, и вот наконец онослучилось, нанеся городу тяжелый ущерб. Но если одни хотели переехать, тодругие твердо решили остаться. Старики считали, что до следующего такогоземлетрясения им не дожить, а раз так, то нет смысла покидать насиженные места.Молодым не терпелось поскорее восстановить разрушенное и начать жизнь сначала.И все же разговоры об опасности проживания в этом городе не прекращались.Слишком многого лишились здесь люди, слишком большого страху натерпелись. Впомещениях, приспособленных под спальни, в столовой, на прогулках и даже напляжах, тянувшихся вдоль парка Крисси-Филд, постоянно слышался ропотвстревоженных голосов. В солнечный день отвлечься от страшных воспоминаний былопроще, но наступала ночь, и люди снова испытывали переходящий в панику страх,который не покидал их с начала землетрясения. Словом, время для всех былотяжелое, и испытания еще не кончились.

После сообщения о том, что на следующий день откроетсяаэропорт, Мелани с Томом пошли к берегу, где устроились поболтать, глядя вдаль,на залив. Мелани рассказала Тому о Джейке и Эшли. С тех пор она ночевала влазарете. Ее очень тянуло домой, чтобы поскорее отделаться от обоих, но в то жевремя хотелось узнать Тома поближе.

— Что теперь думаешь делать? — тихо спросила она.

Том благотворно действовал на нее, рядом с ним оначувствовала покой и умиротворение. Приятно находиться рядом с уверенным ипорядочным человеком, к тому же никак не связанным ни с ее работой, ни сшоу-бизнесом вообще. Мелани осточертели все актеры, певцы, музыканты и прочиечокнутые, с которыми ей приходилось иметь дело изо дня в день. С некоторыми оназаводила романы, всегда кончавшиеся так же плачевно, как с Джейком, или тогохуже. Самовлюбленные болваны, наркоманы, психи или просто мерзавцы стремилисьиспользовать ее в своих целях. Эти люди не знали, что такое нравственность ичто такое честь. Всегда и везде они думали лишь о своей выгоде. Мелани неустраивало их общество. Она в свои девятнадцать представляла собой несравненноболее цельную и нравственную личность. Она никогда не пробовала наркотики, былачестной, верной и абсолютно не зацикленной на себе. Того же Мелани ждала отдругих. Последние несколько дней они с Томом много говорили о ее карьере ипрофессиональных амбициях. Бросать шоу-бизнес Мелани не собиралась, но строитькарьеру хотела самостоятельно. Хотя мать вряд ли допустит такое. Меланипризналась Тому, что ей надоели постоянный прессинг и контроль, а такжебесконечное мельтешение вокруг разных лиц, желающих с выгодой воспользоватьсязнакомством с ней. Тома поражали логика Мелани и ее здравый смысл.