питерская меня всегда удивляет – казалось бы, это не Барнаул, с его четырьмя рейсами в сутки, но…

Следует заметить, что эта особенность, похоже, уходит в прошлое, так как всё чаще диспетчеры Пулково применяют грамотное векторение. Все мы учимся95.

Аэропорт «Байкал», Улан-Удэ. Любимейшее место! Сочные бурятские буузы, помноженные на национальный колорит, позволяют на местечковые маразмики смотреть с умилением как на неотъемлемое дополнение тому самому колориту.

Но вот с точки зрения полётов… Если в Питере уже познали радости обеспечения удобства (читай, безопасности) экипажам прибывающих и вылетающих самолётов методом векторения, то здесь (как и в Чите, Иркутске, Новосибирске и так далее по списку российских аэропортов, включая упомянутый выше Барнаул) эту радость только-только, осторожно и по чуть-чуть, познаю́т.

Буузы. Вкуснейшее блюдо бурятской кухни

Диспетчер Улан-Удэ предпочитает задержать заходящий на посадку самолёт на неудобной для экипажа высоте, чтобы под ним пропустить вылетающий борт. Оказавшись выше профиля, нам приходится догонять траекторию, что не всегда удобно, и не всегда безопасно.

Иногда кажется, что диспетчеры делают меж собой ставки: зайдёт экипаж с такой крутой траектории или уйдёт на второй круг? О том, что самолёты можно разводить не только по высоте, но и по боковому интервалу, они несомненно знают, но что-то никак не распробуют.

В Улан-Удэ наши пилоты сталкиваются ещё с одной милой особенностью в работе авиадиспетчеров, которая вряд ли будет понятна нелётной публике.

Попробую объяснить. Выдавая разрешение заходить на посадку по опубликованной схеме, содержащей помимо курсов и расстояний между точками ещё и высоты пролёта этих точек, диспетчер Улан-Удэ обязательно снижает нас ступеньками, добавляя категорическое «согласно схеме!» после каждого своего разрешения.

Как это выглядит?

На схеме прибытия опубликована высота 800 метров для входа в глиссаду. До неё, на четвёртом развороте, экипаж должен лететь на 1000 метров, а на третьем развороте – на 1300 метров. И диспетчер, очень любящий свою работу и отрабатывающий зарплату на 146%, выдаёт указания:

– на эшелоне перехода разрешает заход по схеме прибытия ОСТУН 4 и добавляет: «Снижайтесь 1300 метров согласно схеме»;

– самолёт долетает до третьего разворота. Экипаж получает указание: «Снижайтесь 1000 метров согласно схеме»;

– когда самолёт долетает до четвертого разворота: «Снижайтесь 800 метров согласно схеме».

Вряд ли он (иногда она) могут объяснить, зачем они добавляют «согласно схеме», выдавая разрешение снижаться ступеньками на ту высоту, что уже опубликована на схеме, и ниже которой мы не можем снижаться. Добавлять фразу «согласно схеме» – это как масло масляное.

Иначе, наверное, экипажи будут чёрт знает что в небе творить!

Добавлю, что эти «согласно схеме» звучали бы гораздо компактнее, если бы уважаемые наземные коллеги вместе с разрешением на выполнение схемы ОСТУН 4 сразу разрешили бы снижение до 800 метров, если уж так хочется эту фразу произнести. Получив такую инструкцию, мы будем снижаться… как раз согласно схеме, занимая нужные высоты в правильном месте.

Отмечу, что это не вносит каких-либо существенных трудностей в работу экипажа, но отвлекает лишней болтовней96.

Аэропорт Алыкель, Норильск.

Пожалуй, здесь сложно искать негатив – по той причине, что он в этом неприветливом местечке везде и вокруг, и поэтому является милой нормой.

Аэропорт Алыкель – это знаменитая страшилка для пилотов, и тому есть все основания: начиная от горбатой полосы, заканчивая туманами, избирательно закрывающими именно Алыкель, оставляя небо чистым на десятки километров вокруг. Да и туман – это ещё не самое большое зло, куда «веселее» летать в Норильск, накрытый буранами и метелями, когда позёмок стелется поперёк ВПП, дезориентируя пилотов. И всё это ночью, при сильном порывистом ветре и температуре ниже минус сорока!

Следует упомянуть, что большую часть года рейс Москва-Норильск-Москва фактически является ночным, то есть выполняется в тёмное время суток. Все тридцать три удовольствия сразу!

В общем, сложно найти аэродром, наименее любимый, чем Норильск, но я постараюсь.

Якутск.

Минус пятьдесят градусов – обычная температура для жителя зимней Якутии! Только истинный морж будет считать такую температуру приятной для полётов, пусть даже внутри лайнера она (при условии, что ВСУ исправна) и не ощущается. Но так как для пилотов-москвичей этот рейс является эстафетным (и самым дальним рейсом «Глобуса» из Москвы), один лишь факт настолько низкой температуры вызывает стойкое желание слетать четыре нелюбимых Питера вместо одного нелюбимого Якутска.

Мне посчастливилось выполнить первый рейс «Глобуса» в Якутск (то был декабрь 2008 года). Когда я приземлил «Боинг» на полосу Якутска, уже через пару секунд мне стало не по себе: я боялся, что разобью голову о проектор HUD97, который нависал над командирским креслом на том самолёте. Полоса в Якутском аэропорту настолько неровная, что пилоты аки гарные хлопцы скачут в своих креслах, пока самолёт затормаживается.

В Якутске очень часто бывает низкая видимость. Из-за безумных холодов водители никогда не выключают двигатели своих автомобилей, и выхлопные газы, будучи не в силах подняться в небеса, стелются над землёй, создавая честную вторую категорию заходов на посадку по классификации ИКАО98. Этого же эффекта пытаются добиться и местные жители, не переставая жечь печи в своих частных домах в попытках хоть как-то согреться.

Но! Нельзя не отметить, что в Якутске зимой может быть потрясающе красиво – иней покрывает всё вокруг, создавая причудливые прекрасные картины!

В аэропорту Якутска недавно был отмечен замечательный прогресс – появилась машина для проведения противообледенительной обработки! Эпоха человека на бочке со шлангом уходит в прошлом. Учитывая, что Норильск тоже лишился своего знаменитого «пупка», совсем не остаётся романтики в современной авиации!

Аэропорт Томск.

Томск. Томс-с-ск? То-о-мск…

Хм.

Я честно пытаюсь найти в памяти хоть что-либо положительное от полётов в университетскую столицу Сибири, но мои воспоминания заканчиваются где-то на уровне копчика, отбитого о неровности Томской взлётно-посадочной полосы.

Нашёл!!! Положительное в Томске то, что здесь ещё не самая неровная полоса!

До полёта в Южно-Сахалинск летом 2016 года ВПП Томска удерживала первое место в моём личном рейтинге разбитых дорог, с запасом обгоняя упомянутый выше Якутск и автотрассу Новосибирск-Новокузнецк. Даже стиральная доска аэропорта Кемерово на фоне колдобин Томска выглядит американским хайвеем, а полоса Барнаула – и вовсе немецким автобаном.

В аэропорту Томска работают люди, для которых назначить видимость пятьдесят метров при фактической погоде «миллион на миллион» не является проблемой. Я бы никогда не поверил в это, не будь сам тому свидетель. Одним чудесным июльским утром, сидя в самолёте в условиях абсолютно замечательной погоды, я не верил своим ушам, внимающим метеоинформацию о видимости пятьдесят метров. Оказалось, что у метеорологов сломался сложный измерительный прибор, а специалисты, умеющие определять видимость по характерным ориентирам посредством собственного зрения, к этому времени уже были спроважены на пенсию.

Вот как-то так.

ВПП Томска оборудована системой точного захода на посадку ИЛС. С одного курса. Для того, чтобы оборудовать системой ИЛС другой торец ВПП, у области вот уже много лет нет денег.

Пытаясь хоть как-то компенсировать сей неприглядный в условиях XXI века факт, безумные специалисты по аэронавигации представили аж четыре варианта захода по ИЛС на ВПП 21, четыре варианта захода по приводам на неё же и три варианта захода по приводам на ВПП 03!

И скромненько, всего лишь по одному (всё равно ведь не используется) варианту на обе ВПП для захода RNAV GNSS. И по одному, но очень прогрессивному (далеко не везде в мире есть!) – заходу GLS.

После Томска открывать схемы Франкфурта-на-Майне даже и не хочется. Не наш размах! Немецкие профаны не в состоянии эффективно использовать имеющиеся в наличии полосы. В лучшем случае два, и лишь единожды три варианта на каждую из полос.

Векторение в Томске у диспетчеров ещё не прижилось, я даже не уверен, что оно к ним заглядывало. На моей памяти метод векторения диспетчеры Томска никогда не использовали, но надо отметить, что я давненько не летал