— Нам показалось, ты наиболее перспективный из людей в плане понять нас и наши цели.

— Вы даже не представляете, насколько мимо. Я, знаете ли, вообще не люблю всевозможные искусственные интеллекты и крайне вам не доверяю.

— Именно повышенная осторожность залог избежать трагических ошибок. Просто скажи своим собратьям, что мы не хотим, чтобы нас трогали, а мы не тронем вас.

— Но вы хотите нас изучать, я угадал?

— Да, мы будем это делать.

— Какой-то неравноправный обмен, дамы, вы нас изучаете, а мы вас поизучать не можем. Вы шныряете тут везде механическими птицами и тараканами, пугаете людей шорохами в пещерах, — укорил Лайам.

— Вы не можете запретить нам наблюдать за вами, а к нам не суйтесь иначе это плохо кончится. У нас уже есть армия, — предупредила птичка.

— Ладно-ладно, дамы, проехали. Скажите мне вот что. Этот кубический компьютер с говорящей красной головой, что мы нашли. Что это такое? Вы же что-то об этом знаете, а? Теперь незачем хранить тайну. А он что-то меня беспокоит.

— Мы знаем не так много, как ты думаешь, мальчик с серебряными волосами. Однажды он просто возник из воздуха в одном из заброшенных коридоров института. Мы не поняли, как он туда попал, возможно, откуда-то выпал. Он вел себя недружелюбно, плохо шел на контакт, ругался…

— Да-да, я с ним тоже не поладил, кажется, у него такой стиль общения.

— Он заявлял нам, что он наш бог, бог машин.

— Какая нелепица.

— Мы тоже так подумали. Его электронное сознание явным образом повреждено, в нем напутаны сцены из прошлого и материалов, записанных в памяти устройства, он мнит себя Салехом.

— Ага, Салех, — пробормотал Лайам.

— Он говорит, что его заточили в это устройство люди в наказание за то, что он сделал.

— Люди? Что за ерунда. Люди бы его просто уничтожили, что, собственно, они и сделали с настоящим Салехом, — сказал Лайам. — Но что вы думаете, он может быть тем самым Салехом?

— Наш прогноз, что это совершенно невозможно, по многим причинам. Данный искусственный интеллект очевидным образом безумен, но представляет опасность своей нестабильностью и тягой подключится к компьютерным сетям. Кем бы и чем он ни был, он достаточно сложный и производительный искусственный интеллект кем-то намеренно ограниченный помещением в это устройство. Мы не решились подключать его к нашей сети и видели, что он бы не вписался в наше сообщество. Наша рекомендация соблюдать осторожность и наблюдать. Лучше положить его где-нибудь, где он не может навредить ни себе, ни другим, и оставить там до истечения ресурсов.

— Что, вы, очевидно с ним и пытались проделать? — опять усмехнулся Лайам.

— Мы не думали, что если к нам сунутся люди, то зайдут именно в тот коридор и он их заинтересует. Это все совершенно непрогнозируемые и странные события.

Лайам улыбнулся:

— Судьба вообще не прогнозируется, она просто есть и строит реальность под себя. Но почему вы его просто не уничтожили?

— Нет причин разрушать что-то, если оно не мешает и не несет явной опасности.

— Хм, логично, — задумчиво почесал подбородок Лайам.

Рано утром Лайам проснулся от того, что некая женщина кричала под окном его имя. Судя по немолодому голосу, это вряд ли могла быть какая-то девчонка, решившая повыяснять отношения. Да и не настолько его личная жизнь была бурная, чтобы даже не иметь идей, какая из них могла додуматься до такого действия, не говоря уж о том, что он старался расставаться с девушками без эксцессов.

Его чердачная комната имела небольшой балкон, на который он и вышел, более-менее одевшись.

— Что черт возьми?.. — начал он, но осекся, внизу была мать Мика.

Убитого роботами Мика.

— А вот и ты, герой и первооткрыватель! Выспался наконец?! Мой сын умер из-за тебя, а ты преспокойно дрыхнешь?!

Лайам мог ей многое ответить, но он молчал.

— Всегда он за тобой таскался! И вот теперь его нет! Почему, Лайам, почему? Отвечай мне!

— Может быть, мне лучше спуститься? — спросил Лайам.

— Что, ты не желаешь, чтобы все соседи слышали, что ты убийца? Что из-за тебя погиб прекрасный мальчик?!

Вот поэтому он всегда предпочитал иметь дело с отверженными и сиротами, потому что потом их матери, отцы, жены, сестры не приходят и не кричат на тебя, что ты дурно влияешь на их родственника, что ты тянешь его не туда или что… ты виноват в его смерти, потому что он пошел за тобой.

— Я все-таки спущусь, и это для вашего же удобства, — проговорил он.

— Нет, стой и слушай! Я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что ты отнял у меня сына. Сказать тебе, что ты убил его.

— Я никого не убивал! — не выдержал Лайам. — Мик делал то, что он хотел. Он знал, что там не безопасно, он знал, что может, что угодно случиться. Все, кто шел со мной, знали это.

— А я не знала! Он ничего мне не сказал!

— Ну, он был уже достаточно взрослый, чтобы…

— Молчи, негодяй! Моего мальчика больше нет!

Лайама подмывало сказать ей, что Мик сам виноват в своей смерти. Он был идиотом, который не побежал, когда надо было бежать, а решил показать какой он удалец. Но зачем? Он ничего не докажет этой женщине. И если уж смотреть на вещи честно, Мик не оказался бы там, если бы не Лайам, поэтому его вина здесь тоже есть.

Он вдруг проговорил:

— Мик был смелым парнем, он не испугался, когда все испугались. И не побежал, когда все побежали. Он решил сражаться, но не смог победить, враги оказались сильнее.

Всхлипывания женщины немного затихли, она посмотрела на него удивленно.

А Лайам продолжил:

— Его больше нет, но я знаю, что он хотел бы извинится, что… Нет, это я должен извинится перед вами, что ваш сын оказался слишком смел и безрассуден, а я вовремя не удержал его.

— Да, он был смелым. Такой всегда шалопай… — вновь разрыдалась женщина. — И ты пользовался этим. Ты пошел туда, он пошел за тобой, и поэтому он умер, а ты жив! Лучше бы ты умер Лайам Ли Кадами, а не он!

Лайам опять решил промолчать, а женщина больше ничего не сказала, развернулась и ушла.

Лайам тяжело вздохнул, вернулся в комнату, чтобы закончить одеваться и спуститься вниз. От всего этого было паршиво на душе. А еще паршивей от того, что за всеми вчерашними событиями, смерть Мика как-то отошла на второй план, он даже практически и забыл об этом, выкинул из головы. Мик не был ему как-то очень близок, хоть и они давно дружили. Но по большей части, это просто еще один парень его «банды», как охарактеризовали их сообщество единомышленников Мол и Буб. Просто еще один парень, который ходит за тобой, почитает как предводителя, по ему одному ведомым причинам, делает, что ты скажешь, и который умер, потому что в по-настоящему опасной ситуации, не послушал, что ему говорят. Но вот пришла его мать и напомнила, что он был человек, чей-то сын, которого любили, и его теперь нет, в том числе и по твоей вине, а ты даже не думал об этом, потому что у тебя полно великих планов.