– Обязательно, тетя Лена. – Денис кивнул с видом пай-мальчика. Она с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться.

Он вытащил связку бананов, мандарины и скрылся за дверью ванной. Лена поспешила на кухню вслед за Тамарой.

Едва они оказались наедине, Томка кинула креветки на стол и, обернувшись к Лене, громким, театральным шепотом произнесла:

– Колись давай, кто сей юноша?

– Я же сказала, племянник. – Лена полезла было за кастрюлей, но Томка цепко удержала ее за руку.

– Ты за кого меня держишь, подруга? Племянники так не обнимаются! – Она ехидно прищурилась и покачала головой. – Ленка, у меня ведь глаз-алмаз, я в темноте за сто шагов вижу.

– Лучше бы у тебя была близорукость, – со вздохом проговорила Лена и, так и не достав кастрюли, опустилась на табуретку. – Ну что ты хочешь узнать?

– Все! – выдохнула Тамара с жадным любопытством.

– Ладно. – Лена усмехнулась. – Это Денис, коротко Ден, фамилии не знаю. Нашла на улице. Чем он там занимался, рассказывать не буду. Теперь живет у меня. Временно, до приезда девочек. Еще вопросы есть?

– Ле-енка! – восторженно произнесла Тамара. – Ты сумасшедшая! Ей-богу, сумасшедшая! Решиться на такое! Как я тебе завидую!

– Ты мне? – не поверила Лена.

– Ну конечно. – Томка расхохоталась. – Он такой хорошенький, просто прелесть. Вот бы мой Вовка таким вырос! Так ведь черта с два, небось в Жеку пойдет, будет таким же буйволом усатым! – Она замолчала, обводя пальцем узор на скатерти, а потом спросила дрогнувшим голосом: – Как же ты потом… когда Витя вернется…

– Вот так, – сухо отрезала Лена, – обыкновенно.

– А книга? Не пишешь больше?

– Не пишу. Не до этого. – Она прислушалась. Вода в ванной перестала шуметь. – Надо ставить креветки, а то Ден сейчас фрукты принесет.

Словно в подтверждении ее слов, дверь распахнулась, и на пороге появился Денис, держа за хвостики мокрые бананы.

– Куда их?

– Давай сюда, – Лена указала на большую стеклянную вазу.

– Там еще мандарины остались в раковине. Мне одному все не забрать.

– Я помогу, – моментально сорвалась с места Томка и тут же, осекшись, вопросительно глянула на Лену. Та спокойно кивнула.

Денис и Тамара ушли. Через пару секунд из ванной послышался приглушенный смех. Потом Тамара пронзительно взвизгнула, хохот повторился, но гораздо громче.

Лена сердито толкнула ногой табуретку и принялась наливать в кастрюлю воду.

– Нет, ты представляешь! – Томка стояла в дверях. Блузка ее насквозь промокла, на ресницах дрожали радужные капли. – У тебя краны сумасшедшие. Мы хотели напор убавить, а он вместо этого прибавился. И вот. – Она, смеясь, повертелась перед Леной, демонстрируя вымокшую одежду. Денис выглядывал из-за ее плеча, хитро улыбаясь.

– Ясно, – проговорила Лена, – вы мандарины-то принесли?

– Да. Вот. – Он поставил на скатерть пакет, весь в водяных брызгах. Лена быстро выгрузила мандарины, положила их в вазу к бананам, достала тарелки и пивные фужеры.

– Прошу садиться.

Тамара и Денис устроились на табуретах. Лена закинула креветки в кипяток и уселась напротив.

– А пиво! – спохватилась Томка. – Пиво забыли. Сейчас я принесу.

Она улетела в прихожую. Денис запустил руку в вазу.

– Теть Лен, ты чего такая сердитая?

Лена толкнула его ногой под столом.

– Прекрати называть меня «тетя Лена»!

– Но ты же сама сказала, что я твой племянник. – Он надорвал банановую кожуру.

– Мало ли что я сказала. И вообще, веди себя прилично.

– Что значит «прилично»? – Денис вопросительно заглянул Лене в лицо.

– То и значит. Она, между прочим, еще старше, чем я.

– Ты это к чему? – Он похлопал рыжеватыми ресницами.

– А вот и пиво! – торжественно объявила возникшая в дверях Тамара, – Ден, ты какое больше любишь, светлое или темное? Ничего, если я буду тебя так называть?

– Можно, – великодушно разрешил Денис.

– Так какое пиво?

– Светлое.

– Фантастика! – завопила Томка. – Я тоже обожаю светлое. А Ленка только темное пьет. А знаете, уже научно доказано, что светлое пиво предпочитают люди, открытые по характеру, а темное – интроверты, которые «вещь в себе». Так что, Ден, твоя тетка – существо таинственное и замкнутое для окружающего мира, а мы – ее полные антиподы.

– Ну и хорошо, – отозвался Денис, открывая банки, – а то было бы неинтересно.

Лена слушала обоих и не переставала поражаться себе самой. Стоило рядом с Денисом появиться любому существу женского пола, будь то хоть не достигшая совершеннолетия Алка, хоть Томка, имеющая сына-подростка, она тут же ощущала себя не в своей тарелке, чувствовала дискомфорт. Вот и сейчас ей было трудно вклиниться в разговор, руки и ноги стали деревянными, движения потеряли естественность и гибкость. Лена вымученно улыбалась, хотя на самом деле ей хотелось немедленно выдворить Томку вон из квартиры.

Креветки сварились. Лена выложила их на большое блюдо и подала к пиву. Томка тем временем придвинулась вместе с табуреткой вплотную к Денису, нежно похлопывала его по руке и вела оживленную беседу на тему «у нас в Москве, у вас в Тамбове». Она уже прилично захмелела, щеки ее зажглись румянцем, глаза подернулись туманной поволокой. Денис с готовностью хохотал над каждым ее словом и вообще вел себя по отношению к ней подчеркнуто любезно и дружелюбно, точь-в-точь как с Леной в тот первый день, когда она разрешила ему остаться у себя.

«Все правильно, – мрачно подумала она, – подыскивает себе новое место жительства, вербует клиентуру». А что? Томка ему вполне подходит, пожалуй, даже больше, чем сама Лена. И комплексами не страдает – многолетняя жизнь с Жекой ее закалила, приучила философски относиться к мужскому коварству и неверности.

Они допили пиво и перешли в гостиную. Тут взгляд Тамары упал на стоящую в углу зачехленную гитару.

– Ой, жаль, Витюши нет, – огорчилась она, – а то бы спели.

– Мы и без него споем, – тут же утешил ее Денис.

– Разве? – Томкины глаза радостно сверкнули. – Ты умеешь играть?

Денис, ничего не отвечая, уже снимал с гитары кожаный чехол. Он подергал струны, проверяя строй, слегка подкрутил колки и удовлетворенно кивнул.

– Что поем?

– Да ты небось то, что мы поем, и не слыхал никогда, – засмеялась Тамара. – Теперь-то у молодежи не песни, а сплошная речовка, а в наше время пели Окуджаву, Визбора, Галича, Никитина.

– Вы начните, – велел Денис, – а я подберу.

Тамара наградила его обворожительной улыбкой, тряхнула волосами и тонким, чуть хрипловатым сопрано затянула: «Виноградную косточку в теплую землю зарою».

Денис прислушался и стал подыгрывать, сначала негромко, потом все более уверенно.

«С ума можно сойти, – усмехнулась Лена про себя, – что еще он умеет? Извлекать в уме корни из трехзначных чисел, сочинять пятистопным ямбом или готовить игуану гриль?» Все же она нашла в