— Это для большего драматизма, чтобы этот постовой Цербер отвязался от меня как можно скорее. Ну как ты?

— Да нормально, — отвечаю, а потом снижаю звук телевизора. – Врач сказал, что максимум дней через пять меня выпишут.

— Поедешь ко мне. Я буду о тебе заботиться.

Я отмахиваюсь от сестры.

— Не чуди, я дееспособная. Ну, буду, когда выпишут.

— Да ты в туалет ходишь через трубочку, — возмущается она.

— Завтра утром должны снять катетер, и я смогу вставать. Не перегибай.

— А что тебе из еды можно? А то я пришла с пустыми руками. В конце концов, ты первая в нашей семье, кто слег с такой фигней.

— Здесь меня будут кормить, не надо ничего.

— А фрукты какие?

— Ты еще семечки предложи, — с улыбкой говорю я.

— Если надо семечки, я и их привезу.

Мне хочется смеяться, но слишком больно. Марта лезет в свою сумку-мешок.

— Я тут привезла твои вещи.

Она начинает выкладывать на тумбочку мой мобильный, какую-то книгу из серии ее любимых, носки и трусики в прозрачном пакетике.

— Ключи от твоей квартиры я тоже забрала, чтобы завтра наведаться полить твои цветы и привезти тебе необходимые вещи.

— И привези, пожалуйста, мой кошелек и документы. Все в сумке, она в суде осталась.

— Она в моей машине. Сейчас мотнусь за ней.

Марта подскакивает и покидает палату. Я беру в руки телефон. Семь непрочитанных от Темного.

ТЕМНЫЙ: Привет, красавица. Я вернулся. Как ты?

Он вот так просто пишет, и это к лучшему. Когда мы последний раз разговаривали, и я задала ему провокационный вопрос, то расстроилась, что он дал не тот ответ, который я от него ожидала. Тогда я спешно попрощалась и пару дней мы не разговаривали. Только сейчас я понимаю, что повела себя, как идиотка. Ну сколько можно дорисовывать то, чего нет? Он ведь ничего не обещал. Более того, изначально он обрисовал границы, за которые мне не стоило заступать. Но нет, я ворвалась в его зону комфорта немытыми ботинками, нанесла туда грязи, а теперь хотела, чтобы он чуть ли не встал на одно колено. Я неправа. Но как же хочется, чтобы он тогда ответил иначе.

ТЕМНЫЙ: Ида, у нас все хорошо?

ТЕМНЫЙ: Кошка, ты не отвечаешь, я начинаю волноваться. Не за нас. За тебя.

ТЕМНЫЙ: Ида?

ТЕМНЫЙ: Милая, если ты обиделась, озвучь свои обиды. Если нет – просто напиши, что с тобой все хорошо.

ТЕМНЫЙ: Ида, я вызываю МЧС

ТЕМНЫЙ: И я не шучу

ТЕМНЫЙ: Пошел обзванивать больницы

Знал бы ты, как ты прав…

КОШЕЧКА: Привет. Нет, я не обиделась, и у меня все хорошо. МЧС вызвал? Славно пообщались?

ТЕМНЫЙ: Почему нет смайлика, который в полной мере может выразить мое облегчение от твоего сообщения? У тебя все хорошо?

КОШЕЧКА: Да. Насколько может быть хорошо у человека, которому несколько часов назад вырезали аппендицит.

ТЕМНЫЙ: Ого. Как ты себя чувствуешь?

КОШЕЧКА: Сносно

ТЕМНЫЙ: Нуждаешься в чем-нибудь?

КОШЕЧКА: Чтобы пять дней скорее пролетели

ТЕМНЫЙ: Тебя обещают выписать через пять?

КОШЕЧКА: Да. Темный, слушай, ну теперь с сексом возникнут проблемы…

ТЕМНЫЙ: Ни о чем не беспокойся. Главное – твое здоровье. С остальным решим как-то.

Я жую губу, хмурясь. Как это он собрался решать проблему отсутствия секса?

КОШЕЧКА: Будешь искать себе новую женщину?

Я отправляю сообщение, но мне хочется треснуть себя по лбу за идиотский вопрос.

— Молодец, Ида, теперь он точно свалит. Никто не любит проблемных женщин, — бубню себе под нос, сверля взглядом экран телефона в ожидании ответа от Темного.

ТЕМНЫЙ: Разве другая будет настолько сладкая, как ты?

Я расплываюсь от этого сообщения. На лице растягивается широкая улыбка.

КОШЕЧКА: Нет, конечно

ТЕМНЫЙ: Тогда давай сделаем твое выздоровление максимально комфортным. Скажи номер больницы и палату.

Никита

Уже три дня я общаюсь с Идой так, как будто ничего не знаю о ее состоянии. Но за приятное вознаграждение меня в курсе держит ее врач. Сразу после нашего первого разговора я отправил ей в палату цветы, воздушные шары и плюшевого медведя. Она тут же сфотографировала это все и выложила в свой Инстаграм с подписью: «Мой заботливый Т.» А меня поблагодарила и сказала, что я поднял ей настроение. Она так бурно выражала свой восторг, что я думал, лопну от чувства собственной значимости. Ида умеет хвалить. Это одно из качеств женщины, которое с таким рвением ищет мужчина. Так же, как женщине нужно слышать, что она красивая, мужчине важно слышать, что он – самый лучший и достойный. И Ида щедро поливает мое эго патокой.

Сегодня, чтобы развлечь Иду, мы договорились посмотреть турецкий сериал вместе. В смысле, мы будем смотреть его на одном и том же канале, а по телефону будем обсуждать интересные моменты. Я купил пива – чего никогда не делаю по четвергам – и устроился перед ноутбуком на балконе. Набираю Иду, и после нескольких долгих гудков она наконец поднимает трубку.

— Прости, уронила телефон, пришлось вставать с кровати, чтобы поднять его.

— Не разбила?

— Нет, угодил на мои тапочки.

— Как твой день прошел?

— Почти досмотрела сериал и начала читать книгу про карму.

— Так, я сейчас немного завис.

Ида негромко смеется, а потом стонет от боли.

— Болит? – спрашиваю участливо. Странно, но я ощущаю желание, чтобы лучше болело у меня, чем у нее. Интересно, почему во мне вообще это созрело?

— Немного. Больно смеяться пока еще. Мне пришлось запретить сестре связываться со мной, потому что она считает, что юмором меня можно быстрее поставить на ноги. Так что она во временной «бане», пока у меня немного все не заживет. Эта засранка умеет насмешить так, что, кажется, сейчас швы разойдутся.

Я улыбаюсь. Мне нравится слышать бодрый голос Иды. Три дня назад она еле ворочала языком. Пыталась храбриться, но выходило не очень хорошо.

— Так что там с книгой про карму?

— А, это моя сестра притащила. Я просила ее принести что-нибудь более удобоваримое, но она считает, что настало время моего просветления.

— И как идет?

— Со скрипом на всю палату.

Я улыбаюсь.

— О чем сериал?

— О девушке, влюбленной в своего начальника. Они не могут быть вместе, потому что у него есть невеста. Но в силу обстоятельств жизнь то и дело сталкивает их, и в итоге он тоже в нее влюбляется, бросает невесту. Сегодня последняя серия.