Я украдкой наблюдал за Лео Леслером. Он закуривал. Рука вроде бы дрожит? Хотя, может, мне и показалось. Комиссар испытующе посмотрел на его тапки, склонил голову набок и опять перевел взгляд на ботинки.

— Неужели вы действительно их носите? На мой взгляд, они вам маловаты. Это ведь всего-навсего сорок первый.

Мы не успели и глазом моргнуть, а он с ботинком в руке уже был возле гардероба, распахнул дверцу и нагнулся, отодвинув пиджаки и костюмы. Секунду казалось, что Лео Леслер ему помешает — он даже шагнул к гардеробу, но остановился, беспомощно опустив длинные руки. Взгляд его так и прилип к Весперу Юнсону, вернее к юнсоновской заднице, потому что нам только ее и было видно.

Наконец комиссар вынырнул из гардероба. Лицо его раскраснелось, в одной руке он держал черный ботинок сорок первого размера, в другой — коричневый. Приложил их подметками один к другому и торжествующе поднял вверх — разные! Коричневый ботинок был заметно больше.

— Ну, что я говорил! Видите, какая разница! И, между прочим, это сорок третий. — Он с простодушным видом смотрел на Лео Леслера. — Все ботинки в гардеробе сплошь сорок третьего размера. Почему, скажите на милость, вы купили себе пару сорок первого? Хотите, чтобы ножки были, как у гейши?

Надо было видеть, как Лео Леслер вдруг преобразился. Испуганное выражение с вялого пухлого лица точно ветром сдуло. Его сменила какая-то странная бесшабашность.

— А вы сами никогда не покупали тесной обуви? — с хитрой усмешкой спросил он.

— Не в моих привычках покупать ботинки на два номера меньше, чем надо.

— И не в моих, — сказал Лео Леслер. — Но, каюсь, вчера я своим привычкам изменил. Увидал в витрине эти вот туфли, и очень мне понравился фасон! Правда, размер был только сорок первый, других не нашлось. А продавщица сказала, что они больше стандартного сорок первого, и, в общем, уговорила меня купить их. Дескать, быстро разносятся.

— Но вы же не рассчитывали разносить их до сорок третьего?

Лео Леслер ухмыльнулся.

— А кто это говорил? Просто я не раз покупал сорок второй, который был мне впору.

— Ну и как, разносились? — полюбопытствовал Веспер Юнсон.

— Да ни черта. Измучили меня сегодня — хоть ложись да помирай.

Начальник уголовной полиции задумчиво смотрел на черный ботинок.

— Вас не удивляет, что я так интересуюсь вашим размером?

Лео Леслер пожал плечами.

— Нет. От полиции можно ожидать чего угодно.

— Отлично, — Веспер Юнсон не сводил глаз с ботинка. — В таком случае вас не удивит, если я спрошу, где вы купили эти тесные ботинки.

— Нисколько, — пренебрежительно ответил Лео Леслер. — И полагаю, вас тоже не удивит, что я помню, в каком это было магазине.

— По-моему, это заслуживает внимания.

— Почему? Как будто бы где-то между Васагатан и Дроттнинггатан, недалеко от почты. А в каком точно — не помню. Они все чертовски похожи один другой.

Веспер Юнсон отставил ботинки.

— Послушайте, речь у нас пойдет не о ваших тесных туфлях. А кое о чем посерьезнее. Не откажите в любезности пройти со мной в гостиную.

Секунду-другую Лео Леслер, прищурясь, смотрел на него. Потом пожал плечами.

— Как хотите.

Он надел пиджак и вместе с нами вышел в коридор. Когда мы расселись в гостиной, я заметил, что сержант куда-то исчез. Лео Леслер тоже заметил его отсутствие и бросил встревоженный взгляд в коридор. Но Веспер Юнсон тут же подкинул ему новую пищу для размышлений. Справившись в блокноте, он сказал:

— Вы показали, что в понедельник вечером были в цирке, верно?

— Сколько можно мусолить одно и то же? — буркнул Лео Леслер.

Вид у Веспера Юнсона стал скучный и усталый.

— Вы в цирке не были. Так что выкладывайте правду.

Лео Леслер заморгал, как перепуганный петух. Куда девалась его дерзость!

— Но я был в цирке, — хрипло заявил он. — Могу описать вам любой номер.

— Это кто угодно может, если смотрел раньше, — хладнокровно возразил комиссар.

— Но меня там видели. Я же разговаривал с ними, черт подери. В первом антракте, у манежа. Один, Могенс Фрик, хлопнул меня по плечу и спросил, как жизнь. Второй тоже датчанин, Макс Хельсен. Они оба эмигранты, мы познакомились прошлой осенью. И дамы при них были.

Веспер Юнсон невозмутимо наблюдал за его бурной жестикуляцией.

— Все это вы уже говорили. Звучит весьма правдоподобно. Если б не одна маленькая деталь, причем самая главная: в Швеции нет датчан по имени Могенс Фрик и Макс Хельсен.

Челюсть у Лео Леслера отвисла.

— Черт возьми, этого не может быть, — пробормотал он.

Комиссар кивнул.

— Вот именно. Вы не были в цирке. Вы были в другом месте. Но где?

Маленькие темные глазки Лео Леслера перебегали с меня на Веспера Юнсона и обратно. Он вдруг вскочил и хрипло выкрикнул:

— Это ложь! Я был в цирке, был, говорю вам!

В этот миг из коридорного сумрака выплыла богатырская фигура сержанта. Лео Леслер покосился на него и опять рухнул в кресло.

Полицейские отошли в сторонку. Веспер Юнсон вполголоса задал какой-то вопрос. Сержант покачал головой и, видимо, о чем-то доложил. Я догадывался о чем. Скоро оба вернулись к нам.

— Пройдемте-ка, пожалуй, с нами, — предложил комиссар Лео Леслеру. Тот жадно курил.

— Я что же, задержан? — спросил он, не вынимая сигареты изо рта.

— Не пойдете добровольно — задержим.

Лео Леслер неуклюже встал.

— Черт, ужасно пить хочется, — пробормотал он.

— А вы сходите к себе в номер, — предложил комиссар. — Попьете, а заодно плащ прихватите.

Лео Леслер вышел в коридор, сержант, чуть поотстав, за ним. Веспер Юнсон развернулся и, не говоря ни слова, направился в вестибюль. Я последовал за ним.

Когда я вошел в вестибюль, шустрый коротышка оживленно беседовал с портье.

— Вот как. Значит, вы-то и заказывали Леслеру билет в цирк?

Портье кивнул.

— Я заказал билет утром по телефону, а потом швейцар за ним съездил.

— Вы сами передали его Леслеру?

— Конечно. Он забрал билет перед уходом, минут в тридцать пять восьмого. Представление начинается в восемь. Я точно помню, поскольку одновременно вручил ему письмо, которое мы забыли отнести в номер.

Похоже, Веспер Юнсон удивился.

— Вы не обратили внимания, откуда оно было?

Портье задумался.

— Да нет. Я вообще не смотрел на штемпель. Зато помню, от кого. От его брата, директора Свена Леслера. Серый такой конверт…