Тот вполне серьезно ответил:

– При всем уважении к вашим ощущениям, мисс Таппенс (да имне всякое мерещится, если на то пошло), я вынужден напомнить: это невозможнофизически, чтобы кто-нибудь попал сюда без нашего ведома.

Таппенс немного успокоилась и смущенно призналась:

– Ночью почему-то всегда жутко.

– Совершенно верно, – согласился сэр Джеймс. – Мы сейчаспохожи на людей, собравшихся на спиритический сеанс[54]. Нам бы сюда ещемедиума[55] – результаты могли бы быть потрясающими.

– Вы верите в спиритизм? – Таппенс изумленно вытаращилаглаза.

Адвокат пожал плечами.

– Что-то в этом несомненно есть. Однако в большинстве своемвсе имеющиеся свидетельства не выдерживают никакой критики.

Время тянулось медленно. Когда забрезжил рассвет, сэр Джеймсотдернул занавески, и они увидели то, что лишь немногие лондонцы видят –солнце, медленно восходящее над спящей столицей.

При солнечном свете страхи и фантазии прошлой ночипоказались нелепыми. Таппенс воспрянула духом.

– Ура, – воскликнула она, – день обещает быть чудесным, и мыразыщем Томми и Джейн Финн, и все будет замечательно. Я спрошу мистера Картера,нельзя ли мне будет сделаться леди.

В семь Таппенс вызвалась приготовить чай и вернулась сподносом, на котором стояли чайник и четыре чашки.

– А четвертая для кого? – спросил Джулиус.

– Для нашей пленницы, конечно. Я думаю, ее можно такназывать?

– Подавать ей чай в постель после вчерашнего – не слишкомли! – проворчал Джулиус.

– Безусловно, слишком. Но оставить ее без чая тоже нельзя.Пожалуй, будет лучше, если вы составите мне компанию. А то вдруг она на менянакинется. Кто знает, в каком она с утра настроении.

Сэр Джеймс и Джулиус подошли вместе с ней к двери спальни.

– А где ключ? Ах да, у меня. – Таппенс вставила ключ взамочную скважину, повернула его и вдруг замерла. – А что, если она все-такиудрала? – прошептала она.

– Ну, уж это дудки! – успокоил ее Джулиус.

Сэр Джеймс промолчал.

Таппенс, набрав в легкие побольше воздуха, вошла и соблегчением вздохнула: миссис Вандемейер все так же лежала на кровати.

– Доброе утро, – весело воскликнула девушка. – Я принеславам чайку.

Миссис Вандемейер не ответила, и Таппенс, поставив чашку натумбочку, подошла к окну и подняла шторы. Потом обернулась – миссис Вандемейерлежала все в той же позе. Охваченная страхом, Таппенс бросилась к кровати.Рука, которую она приподняла, была холодна как лед… Было ясно, что миссисВандемейер никогда уже больше не заговорит.

На крик Таппенс в комнату ворвались Джулиус и сэр Джеймс.Сомнений не было – миссис Вандемейер умерла, и произошло это, видимо, несколькочасов назад. Судя по ее виду, смерть наступила во сне.

– Вот уж невезение! – воскликнул в отчаянии Джулиус.

Адвокат был спокойнее, но в глазах его мелькнуло странноевыражение.

– Да… если это действительно простое невезение… – сказал он.

– Не думаете же вы… Послушайте, не может же быть… Сюда никтоне мог забраться.

– Совершенно верно, – согласился адвокат. – Я и сам непонимаю, как это можно было бы сделать. И тем не менее… Она собирается выдатьмистера Брауна и… умирает… Неужели это просто совпадение?

– Да, но как…

– Вот именно, как?! Это мы и должны выяснить. – Он умолк,поглаживая подбородок. – Да, должны выяснить, – повторил он негромко, и Таппенсподумала, что, будь она мистером Брауном, ей бы очень не понравился тон, какимбыла произнесена эта коротенькая фраза.

Джулиус посмотрел в окно.

– Окно открыто, – сказал он. – Может быть…

Таппенс покачала головой.

– Балкон тянется только до будуара, а там были мы.

– Ну, как-нибудь да забрался… – начал Джулиус, но сэр Джеймсего перебил:

– Мистер Браун не действует так примитивно. Во всякомслучае, мы должны вызвать врача, но прежде посмотрим, нет ли здесь чего-нибудьдля нас полезного?

Они принялись торопливо обыскивать комнату. Пепел накаминной решетке указывал, что миссис Вандемейер, собравшись бежать, сожгла тамкакие-то бумаги. Они ничего не нашли, хотя обыскали все комнаты.

– Может быть, тут? – Таппенс указала на небольшойстаромодный сейф в стене. – Кажется, она хранила там драгоценности, но,возможно, не только их…

Ключ был в замке, Джулиус распахнул дверцу и начал рытьсявнутри. Прошла почти минута.

– Ну? – нетерпеливо окликнула его Таппенс.

Джулиус ответил не сразу. Он выпрямился и захлопнул дверцу.

– Ничего, – сказал он.

Через пять минут явился молодой энергичный врач. Он узналсэра Джеймса и держался с ним очень почтительно.

– Разрыв сердца или слишком большая доза какого-тоснотворного. – Он понюхал. – Похоже на хлорал.

Таппенс вспомнила стакан, который выплеснула в лицо миссисВандемейер, и бросилась к умывальнику. Флакон, из которого миссис Вандемейеротлила несколько капель, по-прежнему был на месте.

Но тогда он был полон на три четверти. А теперь… был пуст.

Таппенс не переставала изумляться, наблюдая, как легко ибыстро все уладилось благодаря искусным маневрам сэра Джеймса. Врач безколебаний согласился, что миссис Вандемейер по ошибке приняла слишком большуюдозу хлорала. Нет, он не думает, что потребуется следствие. Но, если что, оннепременно сообщит сэру Джеймсу. Насколько он понял, миссис Вандемейерсобиралась отбыть за границу и уже рассчитала слуг. Сэр Джеймс и его молодыедрузья зашли к ней попрощаться, но ей внезапно стало дурно, и они провели ночьв квартире, побоявшись оставить ее одну. Знают ли они каких-нибудь ееродственников? Нет. Но зато сэр Джеймс может назвать ему фамилию поверенногомиссис Вандемейер…