тридцать два двухэтажных деревянных длинных дома, явно предназначенных для проживания больших семей. В таком доме могло разместиться по меньшей мере человек тридцать.

Все строения похожи друг на друга, как близнецы. Отличалось всего несколько зданий, видимо, эти постройки имели не жилое предназначение, а скорее административное. Людей на улице было полно, я не удивлюсь, что народу тут не меньше, чем в Файгосе. Рэй-ро даже деревней язык не поворачивался назвать, это вполне себе полноценный поселок.

Неподалеку на поляне с деревянными качелями резвились дети, здесь я сразу отметил, что бегали не только мальчишки, но и девочки, правда, невозможно было не заметить, что мальчишек раза в три больше.

У домов сидели старики и плели корзины, но старух я тут не увидел, не говоря уже о молодых или женщинах. Несколько женщин среднего возраста все же попались мне на глаза, но их было слишком мало для такого большого поселения. И все-таки мои догадки о том, что с женским полом у них напряженно, никакие не догадки.

— Кто вам детей рожает? — не выдержал я и бросил вопрос в спину старейшины.

Все как один резко остановились и повернулись ко мне.

— Назови свое имя, — велел Акентэ холодным тоном.

— Теодор Фел, — сузил я глаза, внимательно изучая лицо старейшины.

— Ты мальчик с душой старика, — внимательно уставился на меня Акентэ. — Ты пришел просить не только о связи с душой женщины.

— Верно, — медленно протянул я.

— Ты уже был здесь. Когда-то очень давно, и ты запомнил, — продолжил Акентэ. Его лицо в этот миг стало напряженным и, казалось, будто он эту информацию не знает сам, а прямо сейчас от куда-то берет. Словно бы ему ее кто-то передавал. И, по всей видимости, так практически и есть, и по сути я говорю сейчас не со старейшиной Акентэ, а с самим шаманом Ледяным Осколком.

Значит, здесь не только ментальная связь, но и родовая память. Этот народ становится все интереснее и интереснее.

— Я не все запомнил, — осторожно ответил я.

Это было правдой, я многое помнил об этом месте, но в воспоминаниях Ананда не было ясных воспоминаний о том, как я посещал это место. Это напоминало яркий сон, который почти бесследно испарился к утру, как бы ты ни силился его вспомнить.

— Значит, ты оружие богов, раз Фассет не стер твою память полностью, — подвел итог Акентэ.

Теперь все встало на свои места. «Убежище» не только оберегает своих жителей от шаргановой энергии, но и от нежелательных гостей. Те, кто покидает территорию действия артефакта, вскоре забывает о том, что с ним происходило в деревне. Не помнит, какое это прекрасное место, а значит, у него не появляется желания его заполучить. Но люди ведь каким-то образом запоминают остальное? Например, что здесь есть шаман, который может призывать души. А также наверняка люди должны запоминать то, что им нужно было от этой души. Потому что иначе вся затея получается бессмысленной.

— Да, верно, — кивнул я. — Но я скрываю это.

Акентэ тяжело вздохнул и нехорошо улыбнулся:

— Если приходится скрываться оружию богов, значит, миру грозит серьезная опасность.

— Вам ничего не грозит, вас защищает Фассет, и вы это знаете.

— Знаем, — медленно кивнул Акентэ. — Но мы в безопасности только тогда, когда находимся дома. Но мы не можем себе позволить оставаться здесь всегда, так наш народ вымрет.

Я заинтересованно уставился на него, всем своим видом выказывая, чтобы он или скорее даже они продолжали.

— Твой вопрос, — сказал Акентэ. — Кто нам рожает детей? Уже многие поколения нам их рожают женщины империи, но они об этом не знают.

Я нахмурился.

— Род вырождается, если нет свежей крови, — пояснил старейшина. — Такое происходило и раньше — наши дети часто рождались мертвыми. А еще на свет все чаще стали появляться мальчики, а девочки становились редкостью. И чем дальше, тем хуже.

В моей голове начали всплывать мутные воспоминания. У этого народа весьма интересный и, по сути, уникальный генетический набор. Если обычные люди станут заводить детей с родственниками, то их потомство будет страдать от уродств, болезней как физических, так и умственных. Адамантийцы и вовсе не могут завести детей от своей же расы, там гарантировано получится плохое потомство. У вагрийцев же такой проблемы нет — здесь или получается здоровое потомство или дитя сразу умирает в утробе, ну ли вот так — перестают появляться женщины.

— Вы похищаете женщин? — нехорошо усмехнулся я.

— Нет, мы не терпим чужаков на нашей земле. Женщины рожают нам детей на территории Виреборна. Они не знают, что эти дети принадлежат нам.

Я в непонимании вскинул брови:

— Как вы это проворачиваете?

Нет, мне действительно было неясно, как это осталось незамеченным обществом. Ведь этот народ владеет пространством, а значит, может перемещаться в любую часть мира. Получается, они что? Соблазняют женщин, оплодотворяют их, а после родов похищают детей у матерей. Но как может так случиться, что женщины об этом не помнят. Нет, стирать память не умеют даже вагры. Ответ оказался куда проще:

— Мы находим замужних, — начал пояснять Акентэ, — они спят с нами, думая, что спят с мужьями. Роды мы тоже принимаем сами, когда приходит срок, а потом говорим, что дитя родилось мертвым.

Какая-то отвратительная история вырисовывалась. Уж лучше бы я и не спрашивал. Но, зато узнал, что вагрийцы владеют не только пространством, но и гранью внушения, или чем-то вроде иллюзии. Или ею владеет только народ Рэй-ро? А может народ Рэй-ро и вагрийцы, это и вовсе один и тот же народ?

Эта мысль ударила меня словно обухом по голове. Черт, да это же так очевидно! Это всегда было очевидно! Многие века мы искали их убежище по всей империи, а они все это время прятались здесь. Но свое открытие я решил пока придержать, скорее всего, им очень не понравится, то что я теперь знаю их тайну.

— Но ведь остальные вагрийцы с этим как-то же справляются, — протянул я.

Акентэ промолчал, посмотрел странно и решил, по всей видимости, оставить мой вопрос без ответа.

— Неужели не проще находить себе жен среди людей? — униматься я даже не думал.

Раз я здесь, то должен узнать о них как можно больше. И это далеко не праздное любопытство, мне нужны эти люди, которые в совершенстве владеют пространством. Сейчас я всерьез искал возможности привлечь их на свою сторону, а значит, я должен быть осторожен, чтобы ненароком их не спугнуть или не разозлить.

— Не проще, — грубо ответил Акентэ.

Видимо, я все же перестарался и перешёл границу.

Акентэ холодно