— Почему она конверт в столеоставила? — орал он в милиции. — Чего в сейф не убрала? К себе домойне унесла? На охрану понадеялась? Да у них бабка с тряпкой на должностисекьюрити! Все подготовила: форточку распахнула и ушла, а ночью вернулась исама у себя конверт сперла!

Несчастная Лилия Максимовна пыталасьоправдаться. Но ее слова звучали более чем глупо: деньги сунула в стол, потомучто сейф не работает, замок заклинило. Домой не понесла, потому что таммуж-алкоголик, любую копейку находит. В кабинете спокойно, оттуда никогданичего не пропадало. Про форточку просто забыла…

Следователь молча выслушал Лилию Максимовну исказал:

— Хорошо, пока ступайте домой. Ждузавтра, продолжим разговор.

Ночью с несчастной женщиной случился инфаркт,и она умерла. Вместе с Лилией Максимовной скончалось и дело. Денег не нашли.

Маша не помнила, как она закончила школу ипоступила в колледж-Левкину постоянно мучила совесть, лишь спустя несколько летона стала слегка забывать ужасную историю. С Аней Маша перезванивалась раз вгод. У Галкиной началась полоса бешеного везения — ее взяли на работу вмодельное агентство, фотографии Аньки замелькали в журналах. Жизнь разводилаподруг в стороны, и вдруг Маша, подходя к своему дому, приметила во двореГалкину.

— Ну, привет, — затараторилаАнька, — ваще меня забыла! Нос задираешь!

Маша окинула взглядом шикарно одетую бывшуюодноклассницу.

— Чем же мне гордиться?

— Колледж закончила, образованиеимеешь, — без тени улыбки сообщила Аня.

— Зато ты, похоже, отличнозарабатываешь, — констатировала Маша. — Шуба шикарная. Мне такую некупить.

— Послушай, — оживилась Аня, —могу тебе помочь! Хочешь манто?

— От подобного никто не откажется! —усмехнулась Маша.

— Пошли поболтаем, — позвалаГалкина. — Тут кафешка недалеко, народу никого.

И снова Маша, как в детстве, подпала подобаяние Ани. Наверное, учитывая прежний опыт общения, ей бы следовало сказать:«Прости, времени нет. Да и без шубейки вполне можно прожить счастливо». НоМаша, словно загипнотизированная, последовала за Аней. За кофе Галкина безутайки рассказала об источнике своего благополучия.

Увы, в России на подиуме не слишком-то можнозаработать. Чай, не Америка, не Франция и не Италия. Заплатят модельке парусотен баксов, та и рада до полусмерти. О тысячных и миллионных контрактах речинет, единственный способ сколотить состояние — попасть на Запад, стать любимой«вешалкой» какого-нибудь Джекобса, Лагерфельда или Дольче с Габбаной, вот тогдаокажешься не только в шоколаде, но и в халве с орехами, да в мармеладе вкупе свареньем. Только у капитанов фэшн-бизнеса непонятно устроены мозги и совсемкриво поставлены глаза. Обычную девушку с милым личиком они не замечают, а вотстрашное существо со взглядом шизофренички, удравшей из поднадзорной палаты,хватают в объятия с криком: «Вот она, моя муза!»

Да, Аню приметила Клара Роден, хозяйка агентства«М-Рашен». Она изо всех сил пыталась пропихнуть перспективную, на еесубъективный взгляд, девушку на мировые подиумы. Но, увы, волонтеры,разыскивающие красавиц по всему миру, не приходили в восторг при взгляде намордашку Ани.

— Что-то есть, — вяло твердилиони, — но отталкивает. У девушки отрицательное обаяние.

В конце концов Клара признала свое поражение исказала:

— Аня, все, забудь про Париж. Возрастподпирает, так что давай потихоньку зарабатывай тут да, пока мордашкасвеженькая, ищи мужа и рожай детей.

Галкина расстроилась. Вдобавок ко всему у неесильно заболела спина — слишком длинный позвоночник, лишенный крепкой мышечнойподдержки, выкручивало в разные стороны. Наконец мать нашла хорошегомассажиста, причем по соседству, и позвала того к Анечке.

На первом же сеансе Антон Макаркин сделалпациентке очень больно, девушка зарыдала в голос. Доктор попытался ее утешить:

— Понимаю, неприятно, но иначе толку небудет. Придется потерпеть, зато потом забудешь про грыжу.

Однако с Анечкой случилась натуральнаяистерика. Захлебываясь слезами, она вдруг рассказала симпатичному врачу просвои надежды стать топ-моделью и про их крушение, пожаловалась на малыезаработки и плохие перспективы.

— Еще год мне остался, два, три… хорошо —четыре, — хлюпала носом Аня. — Но это предел! А дальше? Кудадеваться? Стоять в магазине и торговать платьями? Демонстрировать их в бутикахтем, кому по жизни повезло?

— Замуж иди, — улыбнулсяАнтон, — ты легко найдешь жениха.

— Вокруг одни гомики, — еще громчезарыдала Аня. — Где нормального мужика взять? Визажисты, парикмахеры… Ну,ни одного натурала!

— Вас же небось на тусовки зовут, —предположил врач, — там поищи. Мужчин много!

Аня вытерла кулаком глаза.

— Ага! На потрахаться охотников армиястоит, но в ЗАГС никто не торопится.

Макаркин кивнул:

— Понимаю. Что ж, остается тебе лишь одинпуть: добиваться в жизни успеха самой. Стань обеспеченной, знаменитой, вот тутженихи толпой принесутся.

Галкина опять заплакала.

— Издеваетесь, да? Как мне богачкойзаделаться?

— Денег заработай.

— Я всего-то и умею, что по «языку»ходить. Во всем мире моделям миллионы платят, а у нас три копейки! —взвыла Аня.

— Во всем мире тоже по-разному, —трезво ответил Антон. — Ладно, могу помочь. Одевайся, пошли!

— Куда? — всхлипнула Аня.

— К моей жене, — пояснилМакаркин. — Она в клинике работает, давно ищет такую девушку, как ты.

Аня захлопала ресницами.

— Денег хочешь? — усмехнулсяМакаркин.

Моделька закивала.

— Тогда шевелись, — велел массажист.

Работа, которую предложила Лиза, оказалась нетакой уж и простой. Макаркина была медсестрой в клинике пластической хирургии.Чем больше женщин решалось на глобальные операции, тем ощутимей был заработокЛизы. Но, во-первых, конкуренция на рынке устранения морщин сейчас огромна, аво-вторых, тетки, вроде бы уже собравшиеся сделать липосакцию, круговуюподтяжку или вшить имплантаты, сразу не соглашались на хирургическоевмешательство. Потенциальные клиентки, побеседовав с врачом, уходили изкабинета, обронив обтекаемую фразу: