Я уже рассказывала о том, какая метаморфозаслучилась с папенькой. Из никому не известного бывшего уголовника, бомжа, а впоследнее время столяра он трансформировался в звезду экрана. На беду, я взялаего на актерский кастинг своего сериала, и Ленинид схватил птицу счастья захвост[4].

К слову сказать, многосерийный фильм у насполучается, на мой взгляд, кошмарным. Правда, зрители увидели первый пакет изсеми лент, и никто, кроме меня, не пришел в ужас. Народу понравилисьперестрелки, чернокожие любовницы, драконы с лекарством от рака и инопланетяне,сражающиеся с динозаврами. Я же нервно вздрагиваю при каждом просмотре.Поверьте, никогда не писала подобного идиотизма, от меня в сериале осталосьлишь имя в титрах — «Арина Виолова». В моих книгах нет и намека на гигантскихчерепах, разъезжающих по Москве на велосипедах, и я не придумывала сумасшедшегопарня, белолицего блондина, убивающего негра, своего брата-близнеца. Большевсего боюсь, что зрители через некоторое время, простите за каламбур, прозреюти закидают экраны своих теликов гнилыми помидорами, при этом вопя:

— Ну и дура же эта Виолова! Вот же хренькакую понаписала!

Так вот я заранее хочу их предупредить.Дорогие мои, автор, по книге которого снимают бесконечно долгое кино, имеет кнему такое же отношение, как вы к английской королеве. При этом вы, еслипороетесь в своей семейной истории, то, вполне вероятно, найдете в ней некоегопятиюродного дедушку шестой племянницы восьмой тети, который ужасно давноабсолютно случайно столкнулся с королевой Викторией во время какой-нибудьцеремонии. Но если говорить обо мне, то я абсолютно точно не имею ни малейшегоотношения к идиотизму, который демонстрируют по ящику как бы от моего имени.

Отчего же я, как многие писатели, не начинаюругаться с продюсерами и режиссерами? Ну, во-первых, из элементарной жадности —мне за использование имени заплатили малую толику. Во-вторых, после выхода сериалаиздательство «Марко» отметило некоторый рост продаж детективов Арины Виоловой(пусть и не настолько большой, как рассчитывал главный редактор, но все же). И,в-третьих: сериал сделал из Ленинида звезду.

Папенька играет вдохновенно. Правда, на мойвзгляд, грубо и резко, но зрители вкупе со съемочной группой в восторге. Всерецензенты взахлеб твердят: «Плохую экранизацию глупых книжонок спасает лишьисполнитель роли бандита Крутова. Ленинид очень хорош, естественен, талантлив…»И далее следуют три страницы хвалебных песен в сопровождении фото папеньки.

В то, что Ленинид — отец писательницы АриныВиоловой, не верит никто. «Удачный пиар-ход ловкой писаки»; «Арине трудноотказать в фантазии. Жаль, что она не использует свой дар в книгах»;«Микки-Маус — тоже отец Виоловой» — это лишь малая толика насмешек, упавшая намою голову после пресс-конференции, на которой я сообщила:

— Исполнитель одной из центральных ролей— мой отец.

Услыхав сенсационное заявление, журналистысначала взвыли, а потом стали требовать:

— Дайте ваши детские фото с папой!

— Расскажите, как он вас водил в школу!

— Поподробней о детстве!

Я очутилась в совершенно идиотском положении.Ну не отвечать же борзописцам правду — что папашка большую часть жизни провелна зоне, а встретились мы с ним и начали общаться не так уж и давно[5].

Начальник пиар-отдела «Марко» Федор от всегоэтого схватился за голову, и утром в газеты ушел пресс-релиз, мирноразъясняющий ситуацию: Ленинид-де философ, он посвятил большую часть своейжизни изучению религий Востока, ездил в Индию, долгие годы провел в Тибете,затем перебрался в Китай. Дочь он воспитывал посредством писем, каждый деньотправлял ей по пятнадцать страниц наставлений. Можем показать архив, однакофото нет.

Но не прокатило. Пишущая публика приняласьчесать о меня когти, с клыков журналюг капала ядовитая слюна. «Виолова хочетпримазаться к славе Ленинида», «Интеллигентный актер не дает комментариев…», нуи так далее. Отчего-то все посчитали меня нахалкой, а папашку милым, тихим ипросто очень талантливым мужчиной.

Ситуация взбесила меня до крайности, но, самипонимаете, никаких адекватных действий предпринять я не способна. Ленинид жецветет и пахнет, он воспринимает шум вокруг себя как справедливую оценкусобственного таланта. Если вспомнить поговорку про огонь, воду и медные трубы,то приходится признать: последние изменили папеньку до неузнаваемости.

Для начала Ленинид принялся натягивать на себяневероятные шмотки, представая перед нами в прикиде взбесившегося тинейджера,потом стал поговаривать о покупке машины. Любые мои замечания или дружескиесоветы он воспринимает с гримасой и отвечает с неподражаемо-презрительнойулыбкой на губах:

— Доча! Яйца курицу не учат. Сначаладостигни моих заработков и славы, а там и погутарим.

Кроме того, я терпеть не могу креветки! Всыром виде они вызывают у меня жалость, в отварном мерзко пахнут. Ленинид же,заявившись в гости, притаскивает пакет с морскими гадами и командует:

— Ставьте на огонь кастрюлю, щаполакомимся от пуза!

В общем, теперь, надеюсь, всем понятно, отчегосегодня я, войдя в квартиру, первым делом скривилась. Постаравшись натянутьспокойно-приветливое выражение на лицо, я вошла на кухню. Так и есть — папашка,одетый в сильно мятую зеленую рубашонку, восседает за столом, посередине стоитмиска, наполненная мерзкорозовыми тварями.

— А где Томочка? — поинтересоваласья.

— Ну, во-первых, здравствуй, —церемонно кивнул Ленинид.

— Привет, — начала невесть по какойпричине злиться я.

— Если пребываешь в плохомнастроении, — продолжил наставительно папенька, — то нечего к намдомой заявляться. Незачем остальным членам семьи хороший вечер портить.

— Минуточку! — еще большерассердилась я. — Давай-ка уточним: это ты у нас в гостях!

— Не, — меланхолично сообщил наштелегерой, — теперь пока тут поживу.

— С какой стати?

— Эх, добрая ты, доча, — укоризненнозавел Ленинид. — Чисто Белоснежка! Всех пригреваешь, ласково обнимаешь,всем приют даешь!

— Белоснежку, насколько помню, злаямачеха выгнала из дома, — зашипела я. — Ее гномы к себе пустили,сама-то она квартиркой не обладала. А у тебя вполне симпатичная жилплощадьимеется, можешь там и оставаться.