– Я хочу, чтоб она сначала позавтракала, – объяснил Мейсон.– На пустой желудок говорить – можно и язву схлопотать.

– Ладно, а как насчет вашего влияния на Флитвуда?

– Я вернусь до вашей беседы с миссис Оллред и дам вамвзрывчатку, которая еще больше подорвет его амнезию.

– Вот это обещание.

– Это, – подтвердил Мейсон, – обещание. Он был у владельцаранчо по имени Овербрук. Вошел и сказал, что представления не имеет, кто онтакой. Я дам вам шанс распутать эту историю. Дам взрывчатку. Вы сможете ееприменить.

– О’кей. Звоню надзирательнице. Идите повидать миссисОллред.

Мейсон взял подписанный Трэггом пропуск и отправился вкараульное помещение перед камерой для задержанных. После того как он несколькоминут подождал, его провели к миссис Оллред, которая, совершенно очевидно,только что пробудилась от крепкого сна и не имела возможности применитькосметику.

– Мы нашли Флитвуда, – сообщил Мейсон.

– Где?

– Ранчо Овербрука – это имя что-нибудь вам говорит?

Она покачала головой. Мейсон продолжал:

– Я хочу дать вам последний шанс подумать над своей версией.

– А что такое?

– Она правдива?

– Да.

– Мне кажется, – сказал Мейсон, – Флитвуд попытается на васчто-то повесить.

– Как?

– Не знаю уж как, – ответил Мейсон. – Я знаю, что история самнезией – блеф. Я его поймал – и он сам себя выдал, перед тем как я егодоставил в полицию.

– Значит, он им все расскажет?

Мейсон покачал головой:

– Он им расскажет все до того момента, как получил удар поголове. Он не может помнить того, что было после. Он не знает.

– Вы уверены?

– Конечно, уверен, – сказал Мейсон. – Ему придется пойти наэто, потому что страдающий настоящей амнезией не в состоянии вспомнить ничегоиз происшедшего в период отсутствия памяти.

– А Флитвуд это знает?

– Вы абсолютно правы: Флитвуд это знает, – успокоил ееМейсон и добавил с усмешкой: – Я уж постарался ему это объяснить.

– А-а, понятно.

– Так вот, – произнес Мейсон, – в чем суть. До сих пор, покамы могли сделать так, чтобы вы молчали, Трэгг не осмеливался идти дальше ипредъявлять вам обвинение в убийстве и не давал газетам слишком много болтать –даже при тех уликах, которые у него есть. Он боялся, как бы ему не пришлосьдавать задний ход после того, как он получит Флитвуда. Так вот, этой ситуации пришелконец. Я думаю, что Флитвуд постарается повесить обвинение на вас. Моя жестратегия состоит в том, чтобы повесить его на Флитвуда.

– Что вы имеете в виду?

Мейсон усмехнулся:

– Имею в виду, что постараюсь повесить это на него.

– Зачем?

– Чтобы спасти вас.

– Вы хотите сказать: подстроите ему ложное обвинение?

Мейсон постарался объяснить:

– Я буду подстраивать ему ложное обвинение, пока не прижмуего так, что ему станет слишком жарко и он начнет крутиться. Поймите, у негоесть преимущество – его амнезия. Он прячется за провалом памяти, как за стеной.Это делает его особенно уязвимым, потому что, пока его не могут допрашивать вполиции о событиях, которые случились после того, как его ударили по голове,он, естественно, не сможет ничего отрицать. А потому я могу предъявить емусамые тяжкие обвинения, и он не может их отрицать. Он вынужден будет принятьих, опустив голову, бормоча, что ничего не помнит. Я намерен нагружать верблюдасоломинками, пока не переломлю ему хребет.

– Но представьте себе, что его история… что к тому временион сможет изобрести такую версию, что…

– Вот именно, – сказал Мейсон. – Я его кое во что втяну,прежде чем он получит шанс выдумать свою версию. Так вот, когда он начнетраскалываться, он станет сваливать все на вас. Он поклянется в чем угодно. Покачто имеются только два человека, которые могли убить вашего мужа и поместитьего тело в вашу машину. Одно лицо – это вы, другое – Флитвуд. В делах такогорода великое дело – сочувствие публики. Если вы отказываетесь сделать какое быто ни было заявление после того, как полиция вас действительно как следуетприжмет, этот факт распространится по страницам газет и станет подозрительнымобстоятельством, которое отвратит от вас сочувствие читателей газет.

Завтра утром Трэгг намерен побеседовать с вами. Говорите сним свободно и откровенно. Вы должны попытаться в этом разговоре избавиться отобвинения в убийстве. Это будет нелегко. Если вы станете говорить правду, вы сэтим справитесь. Не будете говорить правду – лучше бы вам пересмотреть…

– Я говорю правду, мистер Мейсон.

– Тогда, – заверил ее Мейсон, – это все, что требуется.

– И я должна говорить с лейтенантом Трэггом?

– Пойте, как жаворонок, – посоветовал ей Мейсон. – Обнажитеперед ним душу. Позируйте для фотографий в газетах. Расскажите всем обо всем.Не скрывайте ничего. Только будьте уверены в том, что это правда, потому что,если вы попытаетесь лгать, вас поймают, а если вас поймают на лжи, это будетозначать пожизненное заключение, а может быть, и смертную казнь.

– То, что я вам говорила, – правда, мистер Мейсон.

– О’кей. Завтра в восемь утра начинается передача.

– И вы думаете, вы сможете заставить Флитвуда говорить дозавтрашнего утра?

– Постараюсь быть усердным маленьким мальчиком, – сказалМейсон, – и так прижму Флитвуда, что вся его маскировка даст трещину.

– Как вы милы, мистер Мейсон, – сказала она.

– Вы и половины не знаете, – Мейсон ухмыльнулся. – Междупрочим, когда будете рассказывать о том, как Патриция задела угол живойизгороди, и о том, как там нашли Флитвуда без сознания, постарайтесьподчеркнуть тот факт, что Патриция не заметила, что она что-то задела.

– Но разве от этого не будет хуже? Другими словами, развеПатриция не должна была это заметить?

– Конечно, должна была бы. Ведь вы ни секунды не думаете,что она сбила его, так?

– Ой, мистер Мейсон… я… Наверно, сбила!

– Чушь, – возразил Мейсон. – Ваш муж оставил свою машину втаком положении, чтобы Патриция вынуждена была срезать угол изгороди. Это вашмуж обнаружил, что Флитвуд там лежит.

Ее зрачки расширились от внезапного осознания того, чтодолжно было произойти.