Взгляд Чигару потемнел. Мгновение он медлил, прежде чем с неохотой отозваться:

– Кайден, ты же знаешь, я не соблазняю женщин, я просто выбираю из положивших на меня глаз самую симпатичную и не мешаю ей соблазниться об меня.

– Эйна не такая.

Чигару отвернулся:

– Я заметил, – и зашагал прочь.

Глядя на его напряжённую спину, Кайден хмурился. Хотя никаких официальных поводов хмуриться и находиться в дурном настроении у него не было.

«…это внезапное спасение… в её доме… казалось мне знаком Судьбы…» – снова как наяву прозвучал голос отца.

Кайден тряхнул головой и направился к воротам, за ним потянулась его изображавшая посетителей охрана, а вот Дэйти остался в круге аплодирующих ему студентов.

***

Перерывая книги и свитки в поисках знаний о рахре и её лечении, я постоянно возвращалась мыслями к рассказу Кайдена. Поведав мне эту семейную историю, он стал задумчив и вскоре ушёл готовиться к завтрашней охоте, пообещав позвать для уборки служащих библиотеки.

Рядом со мной шуршал страницами Чигару: после случая с практикантом Кайден решил, что мне нужна охрана. Так что мы с Чигару, устроившись плечом к плечу за узкими откидными столами, пролистывали талмуды, название которых, обзорное оглавление (увы, они имелись не во всех книгах) или библиотечная карточка давали надежду встретить полезные знания. Точнее, пролистывал в основном Чигару, а я то увлекалась методами лечения или интересными наблюдениями (меня завораживало, как яды становились лекарствами), то застывала, невольно ставя себя на место разных участников давней, но ещё довлеющей над двумя герцогскими родами историей.

– Снова ничего полезного, – отчитался Чигару и взялся за следующую книгу.

С таким мрачным видом, словно он не помочь другу пытался, а в грязи ковырялся. Он говорил мало, но словно грозовая туча давил своей суровой мрачностью. К тому же я очень часто ощущала на себе его взгляд. Так часто, что хотелось спрятаться.

– У вас что-то случилось? – не выдержала я. – Вы с самого утра в дурном настроении. Если это связано с тем, что вы не понимаете женщин, возможно, я могу вам как-то помочь?

Отклонившись и окинув меня смущающе оценивающим взглядом от макушки до колен и обратно, Чигару спросил:

– Чем помочь?

– Советом, – пожала плечами. – Разбором ситуации. Поддержкой.

Чигару фыркнул.

– Не надо смеяться, – нахмурилась я. – Иногда для решения проблемы достаточно выговориться.

Посмеиваясь, Чигару потёр переносицу и облокотился на столешницу. Он смотрел на меня скептически и немного насмешливо. Я смотрела решительно, всем видом показывая, что готова помочь.

– Хорошо, – недобро выдохнул Чигару, и взгляд его стал пронзительнее. – Если я вижу, что женщина упорно и самозабвенно совершает глупость, которая испортит ей жизнь, что я должен делать? Принять её выбор и отступить или проявить решимость в её спасении?

Мне потребовалось несколько мгновений на осознание вопроса, его сложности и того, что ответа на вопрос в таком обобщённом виде у меня нет. Я растерянно моргнула.

– Вот! – Чигару поднял указательный палец. – Теперь вы понимаете, в какой сложной ситуации я оказался.

– Ну… – я опустила взгляд на колени и задумалась, после чего опять посмотрела на Чигару. – Мне кажется, каждый сам вправе выбирать свою жизнь. Насколько это возможно, конечно.

Глядя на меня, Чигару потёр подбородок. И я добавила:

– Но вы можете дать совет. Или… ну, обрисовать опасность ситуации, – я всплеснула руками, – может, эта женщина просто чего-то не знает? Тогда вы, наверное, должны рассказать ей об этих неизвестных угрожающих факторах.

– Можете, наверное… – Чигару вздохнул. – Признайся, что ты просто не можешь дать толковый совет, хотя напросилась помочь.

Это его обращение на «ты» прозвучало слишком интимно, снисходительно – и раздражающе.

– Я напрашивалась помочь разобраться в женщинах, – напомнила я, – между прочим, описанная вами проблема в равной степени может относиться к обоим полам.

– Нет, если мужчине хочется расшибить лоб – это его дело. А женщина менее самостоятельна и не может полностью оценить последствия своего поступка, поэтому её мужчина должен её направлять и защищать.

Я вспомнила предыдущего герцога Каниса: осознавал ли он все возможные последствия своего выбора? И что бы он решил, если бы знал, что любовь всей его жизни умрёт из-за того, что он на ней женится? Зависело хоть что-то от матери Кайдена или её просто «направили»?

– Если вы действительно так считаете, – с прохладцей отозвалась я, – тогда и сомневаться не в чем: спасайте несамостоятельное, не способное оценить последствия своих поступков существо.

– О, теперь уже вы будете в дурном настроении? – осведомился Чигару с той же раздражающей снисходительностью. – Из-за того, что ваш навязанный совет пришёлся мне не по душе.

Что-то мрачное таилось в его взгляде, отбивая всякое желание спорить. Я с трудом сдержала порыв отодвинуться и хмуро предложила:

– Полагаю, нам надо признать, что навязанные советы не вызывают воодушевления и любви к советчику, и на этом закончить разговор: впереди ещё много книг, которые нужно проверить.

Чигару пристально смотрел на меня. Его зрачки слегка пульсировали, плотно сжатые губы подрагивали, словно он хотел что-то сказать, но не решался.

– Вы правы, – он отвёл свой пронзительный тёмный взгляд. – Книг действительно много.

Так мы и сидели до глубокого вечера, пока Чигару не напомнил, что нам пора возвращаться во дворец, ведь завтра рано вставать на королевскую охоту.

***

– Отправь Эйну домой.

Это резкое предложение заставило Кайдена оторваться от последних строк письма Кунмаэля. Он поднял голову и посмотрел на Чигару, заявившего это с порога, хотя обычно он доходил до кресла и плюхался в него, закидывал ногу на ногу и только после этого начинал говорить. Поэтому-то Кайден и не прервал чтение, когда Чигару открыл дверь.

– Неожиданно, – Кайден с неохотой положил лист перед собой и сцепил пальцы.

– Эйна получила грамоту целителя и может продолжить службу на прежнем месте, – говоря это, Чигару добрался для кресла для посетителей и грохнулся в него, привычно закинул ногу на ногу.

Кайден откинулся на спинку своего кресла и напомнил:

– Венанция не оставит Эйну в покое только потому, что та уехала. Здесь я, по крайней мере, могу за обеими присматривать.

– Ты сам в это веришь? – Чигару облокотился на подлокотник и подпёр щёку кулаком. – Прислушайся к себе и ответь честно: ты в это веришь?