мне юного Модэ. Столько прекрасных юношей в моей больной памяти. Где они? В залах скорби, и на дне Мертвой пустыни…

— Таков наш удел, отец, — Дахалэ присел на колено. — Все мы рано или поздно погибнем!

— Собирайся, — сдался Далэ.

— Все готово, отец!

— Ждите меня внизу, — старик вяло махнул рукой.

Дахалэ тут же исчез.

Далэ подошел к алтарю у окна, с изображением солнца и луны, извлек из ларца красный алмаз и долго смотрел в него.

— Что вы там видите, отец? — спросил Володя.

— То, что я вижу, касается только меня, — Далэ посмотрел в окно усталым взглядом. — Когда-то, будучи юношей, я мечтал быть разведчиком. Но моей способностью стала память, и вся моя жизнь в этом мире прошла в каменной прохладе библиотеки. Я помню все. И память для меня — моя вечная мука. Обратная сторона моей способности — бесконечное сострадание.

Он снял полотно со стойки у алтаря. Володя увидел красивые одеяния, похожие на доспехи.

— Не прячься, Дахалэ, я вижу, что ты здесь!

— Доспехи аватара, — у алтаря возник Дахалэ.

Он присел на колено и с благоговением дотронулся до тонкой как шелк кольчуги.

— Эти доспехи очень-очень давно подарила мне мудрая Бальжан, — старик пригладил волосы на голове юноши. — Я смотрел на них и думал, зачем они мне? Но когда в дорогу отправлялся Модэ, я их не нашел, они исчезли. И вот теперь я вижу их снова. Они твои, Дахалэ.

— Я не могу принять такой подарок, — Дахалэ привстал. — Зато я точно знаю, что они пригодятся вам, отец.

— Они твои, Дахалэ! — повторил старик.

Сопровождать Далэ вызвались десять прекрасных юношей онгонов, только-только приступивших к службе в отрядах белых всадников. Старик долго сопротивлялся, не желая садиться в паланкин, установленный на двух лошадях, ворчал, что в числе добровольцев не нашлось более опытных воинов.

Жители города стояли как статуи на пути паланкина с библиотекарем, будто прощались с ним. Володя бежал рядом с паланкином и чувствовал на себе взгляды, полные скорби, и в то же время надежды.

***

Страна максаров начиналась за рекой Сензу, бесконечной по длине и глубине своей, и широкой настолько, что не видно было другого берега.

— Эта река начинается с океана мудрости, и в него же впадает, — сказал Далэ, глядя задумчиво на гладь артерии.

— Получается, максары, асуры и аватары — островитяне? — спросил Володя.

— Да, это остров, — ответил Дэхалэ. — В свитках он называется островом ложных пределов.

— А почему ложных?

— Для многих сущностей этот остров — предел. Максары и асуры живут дольше сартов и онгонов. Но и падают они ниже.

Спросить куда падают маскары и асуры Володя постеснялся.

Они стояли у причала, от которого на ту сторону тянулся огромный трос. Недалеко от причала виднелись руины старой пограничной крепости. Трос давно обвис и выгнулся дугой по течению. Трижды Даахалэ трубил в горн, призывая паром с другой стороны реки. Но так и не дождался ответа.

— Война, похоже, затянулась, — Далэ погладил свою бороду. — Дахалэ, нам нужно найти брод.

Дахалэ достал одну из дорожных сумок, извлек свиток и пробежался по нему глазами.

— Брод ниже по течению, у Черной скалы.

От тяжелого удара в грудь Дахалэ повалился на спину. Второе копье вонзилось в песок оставив на его виске глубокую борозду. Еще трое молодых онгонов забились в судорогах, пронзенные копьями. Остальные мгновенно выстроились в цепь, прикрыв собой Далэ, и открыли огонь из луков по отряду максаров, что надвигался на них со стороны Черной скалы. Точным огнем они выкосили весь отряд, затем успели выставить щиты и встретить очередной град копий.

Второй отряд максаров двигался на онгонов, прикрывшись щитами. Обнажив мечи, онгоны ринулись в бой.

— Встань за мной, — скомандовал Дахалэ, вынул из ножен меч и встал, прикрывая Володю и старика онгона.

Со стороны скалы тем временем появились еще два отряда. Они шли, прикрывшись щитами. За ними шеренгой двигались копьеносцы. Своими копьями они явно пытались поразить Далэ и Володю. Дахалэ всякий раз вздрагивал, когда не успевал отбить очередное копье ударом меча, но все же стоял на ногах, принимая на себя все новые и новые удары.

Молодые онгоны сошлись в рукопашной схватке с авангардом максаров, остальные отряды поспешили взять онгонов в кольцо, чтобы поскорее покончить с ними.

Град стрел обрушился на копьеносцев. Затем начали падать максары-пехотинцы. Большой отряд белых всадников во главе с Орханом отрезал максарам путь к бегству. Ни одному полубожеству не удалось уйти от скорой расправы.

— Пусть знают, что с онгонами шутки плохи, — Дахалэ был явно доволен собой.

— Прекрасный план, Дахалэ, — Орхан крепко обнял юношу. — Ты истинный сын пустынного братства.

— Как я и думал, они видят, что мы делаем и куда движемся, — дрожащей рукой Далэ дотронулся до статуи одного из молодых онгонов. — Яндэ, юноша из касты алмазных мастеров. Последний из этой касты.

— Отец, нам придется отправиться в путь с вами, — Орхан присел на колено перед стариком. — Следующие ловушки будут еще опаснее.

— Орхан, пусти этих юношей по течению. Пусть Океан мудрости примет их.

Онгоны подняли статуи павших братьев и замерли, склонив головы. Вода, к удивлению Володи, не поглотила статуи. Они поплыли по течению, словно были из живой плоти, а не из камня.

— Пока у нас черный алмаз, они видят каждый наш шаг, — Дахалэ приподнял сумку с ларцом.

— Этот алмаз еще не обрел своего хозяина, — Далэ достал четки из рукава. — Тут что-то другое. Но я не могу пока понять, что это.

— Я знаю, что это, — вмешался Володя. — Там, в мире людей один мерзкий барнак взял с меня клятву кровью.

— Значит, пока ты не раскрылся, Максар всегда будет видеть, где ты, — Далэ вздохнул. — Все хуже, чем я думал.

— Мы идем с вами! — повторил Орхан.

— Возвращайся, Орхан. И, как только Симур соберет свою стаю, немедленно выдвигайся к Мглистым горам.

— Но отец?

— Я сказал, возвращайся!

Орхан поклонился и вскочил в седло. Вскоре его отряд вскрылся из вида.

— Дахалэ, нам нужен брод.

Молодой онгон нашел по карте Черную скалу, долго бродил по берегу, пытаясь увидеть признаки брода, но видел лишь гладь воды реки Сензу.

— Похоже, брод разрушен, отец, — Дахалэ смотрел на старика взглядом провинившегося ребенка.

— Значит, будем ждать, — сказал старик.

Он сел у кромки воды, достал четки и погрузился в свои думы. Молодые воины встали вокруг на него на случай нового нападения.

— И долго мы так будем ждать? — спросил Володя у Дахалэ.

— Столько, сколько нужно, — Дахалэ не отрывал взгляда от глади реки.

Володя долго бродил вокруг лагеря онгонов, изучая