Разругавшись, мы легли спать в разныхкомнатах, потом ссора забылась, но, видно, у Куприна оказалась не такая ужплохая память, потому что на последнее Восьмое марта он подарил мне халат,совершенно невероятный, сшитый из холодной, противно скользкой материи. Пеньюарне имел пуговиц или завязок, а расцветке его может позавидовать взбесившийсяпопугай. Носить его было невозможно. После душа так и хочется натянуть нечтоуютное и мягкое, к тому же тонкая ткань так и норовила соскользнуть с плеч, носетовать было нельзя. Я получила то, что хотела: нечто потрясающее и абсолютнобесполезное. Сердиться на Олега, вновь продемонстрировавшего глупость, было быбестактно, муж чувствовал себя героем. Я повесила халат в ванной и иногдаделала вид, что пользуюсь им. Вот теперь он и на самом деле оказался к месту.

– Я просто тащусь, – завизжала Майя, –только застегни его, и выйдет супер.

– Пуговиц нет.

– Заколи булавками.

Я выполнила приказ.

– Ну, как?

Майя щелкнула пальцем.

– Уже ближе, основную тенденцию мыуловили, но чего-то не хватает!

Я нацепила кудрявый парик, шляпу, выпятиланижнюю губу.

– Ничего, ничего, – бормоталаМайя, – но я не могу понять… Точно! Смотри, Вилка, у него из вырезапридурочной кофты волосы торчат! А у тебя их нет.

– Естественно! Я же женщина.

– Без растительности никуда!

– И где я тебе ее возьму?!

Майя вытаращила глаза, затем схватила карандашдля бровей и, не обращая никакого внимания на мои протестующие вопли, быстрозакрасила мне кусок кожи от шеи до того места, где начинался бюстгальтер.

– Не, – процедила она, – не то,похоже на плохую татуировку… Что же делать? Что? А! Стоять, не шевелиться!

Я, испугавшись ее дикого вида, послушнозамерла на месте. Маечка схватила ножницы и унеслась в коридор. На этот разпослышался не звон, а возмущенный лай нашей собаки Дюшки и оглушительныйгрохот.

– У вас в кухонных ящичках такой бардак, –сообщила Майя, – еле-еле нужное нашла!

– Что именно? – попыталась уточнитья.

– Не мешай, ну-ка отвернись, –велела Майя.

По моей груди пробежалось что-то холодное,потом стало липко, резко запахло химией. Я чихнула.

– Будь здорова, – весело пожелалаМайя, – во,супер.

Я повернулась к зеркалу и взвизгнула. Вразрезе халата торчали волосы, черные, удручающе натуральные.

– Классно! – радовалась Майя. –Тебе нравится?

Я кивнула и, собрав все мужество,поинтересовалась:

– Что ты со мной сделала?

– На клей шерсть приклеила.

– Чью?!

– Дюшину. С хвоста обстригла, ей, правда,не понравилось, чуть не цапнула меня, – подпрыгивала будущаязвезда, – теперь ерунда осталась! Надвигай шляпу на лоб, становись вон натот толстый словарь, и можно щелкаться.

– И зачем я должна на книгугромоздиться? – не поняла я.

– Дурочка, – усмехнуласьМайя, – Антон Локов высокий, а у меня рост метр шестьдесят, у тебя вместесо шляпой столько же, а на фотке я должна ниже певца выглядеть.

Признав ее правоту, я взяла книгу, встала нанее и спросила:

– Теперь здорово, да?

– Оно так, – протянула Майя, –как это ни смешно, но выглядит очень похоже, но чего-то не хватает, чего же?

Помучившись некоторое время, мы сообразили, вчем дело. Забыли самую приметную деталь – цепочку, свисавшую между ухом иноздрей. Майя, полная энтузиазма, завопила:

– Волоки свои брюлики.

– У меня их нет.

– Что, даже самой завалящей цепочки неотыскать?

Решив не вдаваться в подробности, я принеслакоробочки, в которых женская половина семьи хранит драгоценности. Майяперебрала цацки тонюсенькими пальчиками и разочарованно сообщила:

– Ничего хорошего, одна ерунда.

– Но цепочки есть. – Я решилавосстановить справедливость.

– Они совершенно не подходят.

– А вот эта?

– Она золотая, тонюсенькая, а у Локовасеребряная, с крупными звеньями.

Мы приуныли, задача казалась невыполнимой, итут меня осенило:

– Знаю!

– Что?

– Сейчас! – закричала я и кинулась вкоридор.

Спустя несколько мгновений, увидев принесеннуюмною цепь, Майя обрадовалась:

– Просто супер! Где ты ее взяла?

– От ванны оторвала, – призналасья, – у нас к ней пробка привязана!

Найдя нужный аксессуар, мы поняли, что теперьвозникла следующая проблема: каким образом прикрепить цепь к моему лицу.Впрочем, с ухом трудностей не было, я просто зацепила за него одно звеноцепочки, но вот нос! Сколько я ни впихивала в него холодную железку – успеха недостигла.

– Ну-ка втяни воздух и не дыши, –приказала Майя.

Я попыталась удержать цепочку рекомендованнымспособом, но не преуспела в этом.

– Задери голову, – последовало новоеуказание.

Действительно, если смотреть в потолок, феньказанимает нужную позицию, но ведь снимка, когда затылок прикасается к спине, несделать.

– Может, приклеить ее как волосы? –размышляла вслух Майя.

– Железо не прилипнет, – быстропарировала я, надеясь, что мечтающая о славе девица не станет выдавливать мне вноздрю хорошую порцию клея.

Майя неожиданно быстро отбросила жуткую идею.

– Ага, верно. Тогда цепочку надо паяльникомприсобачить, слегка расплавить и…

– Ни за что, – попятилась я, –конечно, я люблю тебя, но не до такой же степени. Извини, но свой нос ближе ктелу.

– Друзья познаются в беде, –протянула Майя, – вот ты какая! Нос пожалела, а у меня жизнь рушится!

– У нас нет паяльника, – с радостьювспомнила я.

– Степлером можно, – мигом придумаладругой вариант девочка, – сунешь одно звено в ноздрю, я присобачу егоскрепкой, долго оно не продержится, но нам ведь на чуть-чуть надо!