Находясь в Стэмфорде, я не удержался и отыскал ту родовую книгу, где указывалась ваша семья. К своему удивлению, я сделал не одно, а целых два открытия.

– Делитесь же скорее, – от нетерпения госпожа даже привстала, и мне пришлось мягко напомнить ей о необходимости пребывать в покое.

– Спокойнее, миссис Браун, – священника тоже напугало её нетерпение. – Вам нельзя нервничать. В родовой книге я нашёл вашего брата. Он и правда был записан под другим именем. Его настоящее имя Джеймс.

– Точно, – прошептала госпожа, – Джеймс! Как я могла забыть.

– Это ещё не всё.

– Что же ещё? – удивилась госпожа.

– В родовой книге я нашёл и вас, миссис Браун, – сказал священник, хитро улыбнувшись. – Вы всегда считали, что родились 13 ноября 1821 года. Но я узнал, что на самом деле вы родились 13 ноября 1822 года. Сегодня вам исполняется не тридцать восемь, как вы думали, а всего лишь тридцать семь лет. Правда ли, удивительно?

Он весело засмеялся, обрадованный мыслью, что сделал миссис Браун моложе на целый год, но госпоже было не до смеха. Услышав слова старого священника, она внезапно побледнела. Сердце её вдруг бешено заколотилось, и, чтобы унять его хоть немного, она прижала дрожащие руки к груди.

– Я умру, – прошептала она, словно в бреду. – Сегодня я умру…

– Миссис Браун, – испугался священник. – Что с вами? Неужели мои слова так расстроили вас?

Я бросилась к столу и принесла госпоже стакан воды и успокаивающие капли, специально оставленные здесь доктором Гилбертом на случай, если госпожа будет отказываться спать и вздумает из-за чего-нибудь тревожиться.

Миссис Браун трясло словно бы от холода. Часть смешанной с лекарством воды пролилась из стакана на одеяло, она и не заметила этого. Отец Браун был напуган не меньше меня. Я собралась уже позвать доктора Гилберта, но госпожа остановила меня.

– Останься, Бетти, – сказала она. – Я должна кое-что рассказать отцу Брауну и хочу, чтобы ты тоже это знала.

Она не отпускала моей руки, и мне пришлось сесть рядом с ней на кровать. Я в волнении посмотрела на старика. Он тоже был напуган. С минуту, борясь с нервическим припадком, госпожа не могла говорить. Когда же спазм прошёл и госпожа смогла немного унять дрожание тела, она заговорила:

– Вы должны знать, что сегодня я умру. Нет-нет! – госпожа нетерпеливо взмахнула свободной рукой. – Не перебивайте. Я знаю это наверняка и только поэтому решаюсь вам рассказать. Сегодня я умру, но я не расстраиваюсь. В конце концов, я сама сделала этот выбор.

– Миссис Браун, – сказал священник. Он ласково взял госпожу за руку и слегка сжал её ладонь. – Я понимаю, вы многое пережили за последние сутки. Вы устали…

– Нет-нет, – возразила миссис Браун. – Я знала это и раньше. Намного раньше. Всё это началось много лет назад. В ту ночь… Ты должна помнить, Бетти. Помнишь ту ночь, когда мистер Вильерс был в отъезде. Мы весь вечер меняли балдахин на кровати, готовились к его приезду… – она вдруг замолчала, собираясь с силами.

Я хорошо помнила ту ночь. Образ растрепанной, обезумевшей госпожи вновь встал перед моим внутренним взором, и я содрогнулась.

– В ту ночь, – продолжила госпожа, несколько успокоившись, – я пробудилась, словно бы от странного толчка. Сначала я не поняла, что произошло. Было темно, так что я точно не могла сказать, сколько было времени. Я огляделась и застыла в испуге, увидев перед собой брата. Я знала, что в скорости Джордж планировал посетить нас, он делал это каждое Рождество, но не ожидала увидеть его так скоро, да ещё и посреди ночи в своей комнате. Джордж всегда любил розыгрыши, но таких чудес он ещё не совершал. Тем не менее это был он. Джордж сидел на краю моей постели и загадочно улыбался. Он выглядел не так, как обычно. В темноте ночи брат словно бы светился, отчего я могла видеть его так же хорошо, как и вас сейчас.

Узнав его, я изумилась. Я спросила, почему он не предупредил о том, что приедет так скоро, и почему слуги не разбудили меня, когда он прибыл. Если прежде Джордж улыбался, то, услышав мои слова, он вдруг стал серьёзен и даже строг.

– Маргарет, – обратился он ко мне. – Помнишь тот договор, что мы заключили с тобой, будучи ещё детьми?

Я кивнула и почти заворожённо прошептала:

– Тот, кто первый из нас умрёт, явится ко второму и расскажет о смерти и истинной вере.

– Так вот, Маргарет, – сказал он. – Знай, что я мёртв. Я умер в минувшую среду, и, вероятно, скоро ты получишь известие о моей кончине. Но пришёл я не за этим. Я пришёл к тебе, Маргарет, затем, чтобы сказать, что всё, чему нас учили, правда. Что загробный мир существует, хоть и не всё в нём такое, каким нам описывали. Знай, единственно истинная религия та, что спасает душу от лжи. Но и это не всё. Там, в мире душ, я узнал твоё будущее, Маргарет.

Я слушала его, в страхе оцепенев и затаив дыхание.

– Знай, Маргарет, – продолжал он, – совсем скоро ты забеременеешь и родишь сына, но вслед за этим твой муж погибнет. Через какое-то время ты снова выйдешь замуж, но этот брак принесёт тебе только боль. В этом браке ты вновь забеременеешь. Ты родишь второго сына в день, когда тебе исполнится тридцать семь лет. В тот же день ты умрёшь.

Это предзнаменование очень напугало меня. Я спросила у Джорджа, могу ли я хоть как-то изменить своё будущее, чтобы уберечь мистера Вильерса, да и себя саму.

Джордж лишь пожал плечами.

– Будущее переменчиво, – сказал он. – То, что предрешено сейчас, может и не случиться, но натура твоя от природы страстная и импульсивная. Ты сдержанна снаружи, но рано или поздно природа восторжествует. Если ты будешь умна и богопослушна, то, быть может, и будущее твоё переменится. Помни то, что я рассказал тебе, и береги свою душу.

Слушая его слова, я пребывала в растерянности. Я не могла понять, сон ли это или же и правда передо мной – выходец с того света.

– Всё, что я сказал, истинная правда, – словно услышав мои сомнения, сказал Джордж.

– Я верю тебе, –