— Вашими молитвами.

— Намекаете, что я ничем не помог? Да, лишь болеутоляющее,укрепляющее... — Вы сделали основное, зачем скромничать? А дальше вывезетмолодость, ее здоровье... У вас что-то ко мне? Вы извините, это кажется грубым,но мы рычим и кусаемся, если отрывают от работы. Я ведь тоже нобелевку строгаю,как и все здесь... Мы встречаемся вечером в кают-компании.

— Да, наслышан, — ответил Кирилл. — И тожевстречаетесь поневоле. Вы не то уколы, не то еще что похуже...

— Все бывает, — ухмыльнулся Кравченко. Он снетерпением оглянулся на удивительные растворы.

— Мне нужна картина всех несчастных случаев.

Кравченко уже с мукой покосился на разноцветные шары:

— Э-э... садитесь, что ж делать. Это приказ Мазохина?

— Скорее всего подсказка.

— Э-э... тогда, может быть, лучше расскажут испытатели?Они сопровождали каждый выход. Без них и вода не святилась, если наружу.

Кирилл поднялся:

— Вы человек занятой, я лучше потревожу свободныхохотников. Мне все равно из какого стакана пить. Лишь бы чистый. До свиданья!

— До свиданья, — ответил Кравченко уже из другогоконца комнаты.

В коридоре Кирилл ощутил, что осталось некое ощущениенедоговоренности. Занятость занятостью, но кое-что Кравченко придержал врукаве.

Саша и Дмитрий повернулись к нему, в их глазах был один итот же вопрос. Кирилл отмахнулся:

— Вроде бы отгавкался... К добру ли! Конфликты далекозаводят, с начальством — тем более. Давайте рассказывайте о ваших бедах.

Саша опустила голову, а Дмитрий после паузы заговорил, тожене поднимая глаз:

— Первыми погибли Коля Лямин и Максим Сафонов. Тогдаконструировали крылья, вообразили себя Икарами. Нет, тот был дурак — Дедалами!Каждый работал над собственной конструкцией, собирался дать сто очков впередлюбому по дальности, грузоподъемности, в высшем пилотаже. Лямин и Сафоновподнялись первыми. Крылья у них были не ахти, но здесь взлететь можно на чемугодно! Вон паук на собственной паутине летает...

Саша кашлянула, сказала низким сдавленным голосом:

— Высоко взлететь не удалось. Едва поднялись надверхушкой молочая, как мелькнула огромная тень. Мы внизу ощутили воздушныйудар, нас разметало по земле. Никто даже не понял, стриж, ласточка или ещекто...

— Из Центра потом сообщили, что ласточка...

— Но это уже потом, — подтвердила Саша.

Кирилл молчал, рисуя картину в деталях. Он знал, что с тогодня Полигон охраняется особенно тщательно. Даже накрыли тонкой металлическойсетью. Насекомые еще могут шнырять туда и обратно, а вот даже воробей непролезет. Но и без воробья можно влипнуть. Есть люди, которые могут отхватитьсебе пальцы в ручной мясорубке...

Дмитрий сказал с облегчением:

— Мы с Сашкой всегда шли первыми! Прикрывалияйцеголовых. Но тут у них сыграла амбиция: каждый летит на крыльях собственнойконструкции! Мы с Сашкой бросились мастерить, но ты не поверишь, как быстромогут работать руками эти доктора наук, если им загорится! Мы с Сашкой отсталивсего на сутки...

— Свою конструкцию? — удивился Кирилл. Он суважением посмотрел на Дмитрия.

— Да. Взяли готовые — прибили двух мошек, выдраликрылья. Как говорится, нечего ждать милостей у природы...

— Второй случай тоже был в полете?

— Никита исчез, погиб на пустом заброшенном пне. Искалитрое суток, до сих пор не вносим в списки погибших. Четвертый погиб а полете,после чего Мазохин запретил пользоваться крыльями.

— Разумно. Дальше?

— Что в запретах разумного? Я слышал, это всегда вело кзастойным явлениям.

— Этот запрет был разумным, потом объясню.

— Володя Измашкин погиб пятым. Тогда мы выходили ужегруппами. Измашкина схватил огромнейший муравей. Нет, Кирилл, не лазиус и дажене рыжий, с которыми мы так по-детски дрались. Господи, стыдно вспомнить! Онсцапал Измашкина и тут же умчался. Нас не заметил. Да и что мы смогли бы? Легчеброситься на тиранозавра с палкой.

— Когда это случилось?

— Еще прошлым летом. А в начале этого погиб Морозов.Исчез прямо с порога. Теперь станцию можем покидать только мы с Сашей. И толишь ради еды, а то куковали бы взаперти.

Кирилл с отвращением осмотрелся по сторонам:

— Так и живете? Это же тюрьма! Сами себя замуровали.

— Так и живем, — ответил Дмитрий хмуро. —Ученым еще терпимо. Физические законы и под этим бронированным колпаком те же,что и снаружи. Науку можно двигать, а каково нам?

— Дело не в вас, — проговорил Кирилл медленно,стараясь не упустить медленно оформляющуюся мысль. — Дело не в вас...

— Мы с Сашей уже год бомбардируем высокое начальстводепешами. Требуем тебя. Утешаемся, вот приедет мирмеколог нас рассудит!

— Научился выговаривать? Тогда есть надежда. Неситеотчеты: кто погиб, когда, как. Данные о погоде, температуре, влажности. Вседанные!

За день нетерпеливый Дмитрий раз сто забегал к Кириллу. Тотсидел в его комнате, горбился перед экраном, где мелькали ландшафты, буреломы,скалы, причудливые тени. Сбоку едва поспевали колонки цифр: температура,давление, солнечная радиация...

— Что-нибудь проклевывается?

— Кирилл с досадой выключил компьютер. Экран померк,только в центре долго угасала сверкающая точка, словно в черноту удалялсяневидимый звездолет.

— Ни малейшей закономерности, чтобы зацепиться.Придется побывать на местах.

Дмитрий взвился, с грохотом ударился о потолок:

— Кирилл, спаситель!! Благодетель!

Кирилл нервно оглянулся на дверь поежился:

— Но как с Мазохиным? Ногтев вроде бы дал мнекарт-бланш, но здесь все в руках Мазохина. Я не умею, не умею с людьми! Сдетства предпочитал играть с котятами, щенками... С муравьями вообще безпроблем.

— Надо выстоять. Еще не потребовал особой группы? Утебя сейчас на руках неожиданные козыри. Только появился, сразу же спас Сашку.Пользуйся. Эх, если бы на годик раньше... Иди к Мазохину прямо сейчас. Да нетрясись, не паук же он!

— В том-то и дело...

Дмитрий, похлопывая его по плечам, проводил до дверей:

— Задержи дыхание и жми на всю катушку. Хочешь, мы сСашкой постоим в коридоре?

— Упаси Бог! Нет, я сперва зайду к себе. Обдумаю, с чегоначать, подготовлюсь.

Вчера в спешке не рассмотрел станцию. Сегодня весь деньпросидел у Дмитрия, тоже было не до него, лишь сейчас заметил и оценилкольцевой коридор, опоясывающий станцию. Броневой колпак! Зачем? Понятно,почему двери лабораторий идут с одной стороны коридора, а с другой бесконечнойцепью тянутся иллюминаторы с чудовищно толстыми стеклами. В промежутках междуиллюминаторами гроздьями висят огнеметы, разбрызгиватели ядов, паралитическогогаза. Опасаются, что жуки-аборигены возьмут станцию пришельцев штурмом?