Она знала, что ее приказ — лишь пустое сотрясение воздуха. Буки жаждал мести, и он добрался бы до Хабараха, даже если бы ему пришлось выламывать дверь кабины голыми лапами.

Первый раз грохот раздался, когда она была в середине коридора, второй — когда она миновала поворот, за которым находилась дверь. Чубакка занес мощные кулаки для третьего удара...

И тут, к изумлению Леи, дверь ушла в сторону.

Чубакка, похоже, тоже удивился, но его замешательство длилось недолго. Еще до того, как дверь открылась полностью, он ворвался в кабину с завывающим боевым кличем вуки.

— Чуи! — снова крикнула Лея, врываясь следом за ним.

Хабарах, сидевший в кресле пилота, выбросил вверх правую руку, и Чубакка неожиданно с ревом грохнулся под панель управления.

Лея затормозила, не в силах поверить тому, что только что увидела.

— Хабарах...

— Я их не звал, — сказал ногри, повернувшись к ней. — Я не нарушал своего слова чести.

Чубакка недоверчиво взревел, пытаясь подняться на ноги в тесном пространстве.

— Останови его! — крикнул Хабарах сквозь рев вуки. — Успокой его. Мне нужно подать опознавательный сигнал, иначе все пропало.

Лея взглянула на далекий звездный разрушитель, крепко стиснув зубы. Предательство... Но если Хабарах замышлял предательство, почему он позволил Чубакке полететь с ними? Какой бы боевой прием он ни применил, чтобы отразить первую яростную атаку Чубакки, вряд ли тот сработал бы во второй раз.

Она снова посмотрела на лицо Хабараха, на его темные глаза, выступающие челюсти и острые зубы. Он занес руку над кнопкой связи и наблюдал за Леей, не обращая внимания на разъяренного вуки за своей спиной. С пульта послышался писк, и рука ногри дернулась к кнопке, но тут же снова замерла. Пульт снова пискнул...

— Я не предавал тебя, госпожа Вейдер, — настойчиво повторил Хабарах. — Поверь мне.

Лея собралась с духом:

— Чуи, успокойся. Чуи? Чуи, успокойся, прошу тебя.

Не обращая на нее внимания, вуки наконец поднялся на ноги и, вновь проревев свой боевой клич, метнулся к горлу Хабараха. Ногри на этот раз даже не пытался уклониться, он схватил запястья вуки жилистыми руками, изо всех сил стараясь удержать его.

Но сил ему явно не хватало. Медленно, но верно Хабарах уступал по мере натиска Чубакки.

— Чуи, я сказала — хватит! — снова попыталась Лея. — Подумай сам: если бы он замышлял ловушку, почему бы ему не устроить ее, пока мы спали, или еще что-нибудь?

Чубакка коротко рыкнул, продолжая наседать.

— Но если он не доложит о себе, они поймут, что что-то не так, — возразила Лея. — И тогда уже точно накинутся на нас.

— Госпожа Вейдер говорит правду, — напряженно произнес Хабарах, продолжая, как мог, удерживать лапы Чубакки. — Я не предавал тебя, но, не подав опознавательный сигнал, выдам и себя, и тебя.

— Он прав, — сказала Лея. — Если они явятся, чтобы выяснить, в чем дело, нам точно конец. Хватит, Чуи. Это наша единственная надежда.

Вуки снова зарычал, решительно мотая головой.

— В таком случае ты не оставляешь мне выбора, — заявил Хабарах.

Внезапно кабину осветила голубая вспышка, и Чубакка рухнул на пол, словно огромный мешок с зерном.

— Что?.. — выдохнула Лея, падая на колени рядом с неподвижным вуки. — Хабарах?

— Всего лишь оглушающее оружие, — тяжело дыша, ответил ногри и снова повернулся к пульту. — Встроенная защита.

Лея яростно уставилась на него... но злость постепенно уступила осознанию логичности случившегося. Чубакка вполне готов был прикончить Хабараха, а она по собственному опыту знала, насколько нелегко успокоить разъяренного вуки, даже если он твой друг. А Хабарах сначала все же пытался действовать уговорами.

— И что дальше? — спросила она ногри, запустив руку в густую шерсть на груди Чубакки. Сердце билось ровно: судя по всему, оглушающее оружие никак не повредило нервной системе вуки, что хоть изредка, но случалось.

— Теперь молчи, — ответил Хабарах.

Нажав кнопку на пульте, он что-то сказал на своем языке. Ему ответил мяукающий голос другого ногри, и несколько минут они о чем-то разговаривали. Лея продолжала стоять на коленях рядом с Чубаккой, жалея, что не успела привести сюда С-ЗРО. Неплохо было бы знать, о чем вообще идет речь.

Наконец разговор завершился, и Хабарах выключил связь.

— Все в порядке, — сообщил он, слегка осев в кресле. — Я убедил их, что это всего лишь отказ оборудования.

— Будем надеяться.

Хабарах посмотрел на Лею со странным выражением на кошмарной физиономии.

— Я не предавал тебя, госпожа Вейдер, — тихо, почти умоляюще проговорил он. — Поверь мне. Я буду защищать тебя, как и пообещал. Если потребуется — до самой смерти.

Лея уставилась на него... и то ли благодаря неким связанным с Силой чувствам, то ли просто благодаря своему долгому дипломатическому опыту наконец поняла, в каком положении оказался Хабарах. Даже если во время полета он и испытывал некие сомнения или колебания, появление звездного разрушителя полностью их рассеяло. Под вопрос оказалось поставлено его слово чести, и теперь ему ничего не оставалось, как доказать, что он ничем его не нарушил.

И ради этого он готов был на все. Даже ценой собственной жизни.

Чуть раньше Лея удивлялась, каким образом Хабарах мог понять суть пожизненного долга вуки. Возможно, культуры ногри и вуки были в большей степени похожи друг на друга, чем она полагала.

— Я тебе верю, — заявила она, поднялась и уселась в кресло второго пилота. Чубакку пришлось оставить там, где он лежал, пока он не придет в себя и не сможет двигаться самостоятельно. — Что дальше?

Хабарах снова повернулся к пульту.

— Теперь нам нужно принять решение, — сказал он. — Я намеревался посадить корабль в городе Нистао и дождаться темноты, чтобы представить тебя вождю моего клана. Но теперь это невозможно. Прибыл наш имперский повелитель, и он созывает всех вождей.

Лея ощутила холодок на затылке.

— Ваш имперский повелитель — гранд-адмирал? — осторожно спросила она.

— Да. Это его флагманский корабль, «Химера». Я помню тот день, когда владыка Дарт Вейдер впервые привел его к нам, — добавил он. — Владыка Вейдер сказал нам, что вынужден посвятить все свое время борьбе с врагами Империи и теперь нашим повелителем и командиром будет гранд-адмирал. — Ногри издал странный мурлыкающий звук. — Многие в тот день пребывали в печали. Владыка Вейдер был единственным, кроме

Императора, кто заботился о благополучии ногри. Он дал нам надежду и цель.

Лея поморщилась. Цель заключалась в том, чтобы погибать в роли смертников-спецназовцев по прихоти Императора. Но об этом она сказать Хабараху не могла, по крайней мере пока.