Слайтер слегка отстранился. В его спокойных серых глазах, Бенкрофт мог поклясться, плеснулась холодная усмешка. Предупреждая дальнейшую фамильярность, капитан быстро протянул руку и отрывисто сказал:

– Рад видеть вас, полковник.

– Разве ты не узнал меня, Реджинальд? – все еще улыбаясь, спросил Бенкрофт.

– Я помню вас, сэр. Но если мне не изменяет память, мы никогда не пили на брудершафт.

Он, как и в былые годы, держал дистанцию. А зря. Времена меняются, положение людей – тем более. Кто такой сейчас Реджинальд Слайтер? Всего-навсего капитан какого-то плавучего корыта. Иное дело Дафотдил Бенкрофт – один из директоров могущественной фирмы, владелец солидного пакета акций. Чаша весов давно склонилась в другую сторону. Если Ред этого не поймет, пусть пеняет на себя.

Улыбка Бенкрофта стала жесткой, и надо было хорошо его знать, чтобы догадаться: это не предвещало ничего доброго. Впрочем, Дафи давно научился держать себя в узде. В бизнесе берет верх тот, у кого крепче нервы, – истина, которую он усвоил раз и навсегда.

– Мы были слишком молоды, дорогой Ред, чтобы употреблять настоящие мужские напитки, а кока-колу, к сожалению, на брудершафт не пьют, – неуклюже пошутил Бенкрофт, все еще не терявший надежды найти со Слайтером контакт. Тот был нужен ему. А раз так, необходимо пожертвовать самолюбием и даже унизиться, лишь бы договориться. Взять реванш можно будет потом.

Слайтер в ответ лишь пожал плечами и сел, как бы давая понять, что возразить ему нечего, но он остается при собственном мнении.

Бенкрофт окинул моряка оценивающим взглядом. Не так уж дорого стоит этот великолепно сложенный красавец в элегантной офицерской форме. Небось пользуется бешеным успехом у женщин. А купить его наверняка можно с потрохами и со всем гонором за сотню котиковых шкурок. Бенкрофт видывал не таких гордецов и ломал их запросто…

– Командир эсминца «Джервик» доложил, что задание, связанное с известным вам островом, исполнено точно, – вмешался Колклаф, посчитавший, что время на излияние дружеских чувств исчерпано. – Как было приказано, он подошел к Кайхэну и открыл огонь. Японский гарнизон выведен из строя.

– А постройки?.. Постройки сожжены? – поспешно спросил Бенкрофт у Слайтера.

– Все, что находилось на западном побережье, уничтожено, – сухо ответил тот. – Но должен заметить, я не понял, а потому не смог оценить важность возложенного на меня поручения. Зачем использовать боевой корабль для поджога каких-то сараев, бараков и груды грязных бочек?

– Все не так просто, как вам могло показаться, уважаемый командер, – возразил Бенкрофт. В разговоре он решил теперь придерживаться сдержанно-дружеской интонации. Слайтера не удалось завербовать в приятели, но, может быть, удастся убедить. – Вы совершили большое и нужное дело!

– Даже так? Польщен!

Бенкрофт нахмурился. Что-то слишком много позволяет себе этот мальчик. Как бы не обжегся! Но… всему свое время. А пока вряд ли стоит открывать ему карты, хотя ничего зазорного в том нет: бизнес есть бизнес. Однако Слайтеру и ему подобным лучше показывать лицевую сторону картины…

– Поберегите сарказм, милейший капитан, – добродушно покачал головой Бенкрофт. – То, что вы сделали на Кайхэне, если хотите, важно для всего человечества.

– Так-таки для всего? – с откровенной издевкой переспросил Слайтер.

– Я не преувеличиваю, старина! – выражение лица Бенкрофта не изменилось, хотя в душе он послал командера ко всем чертям. – Представьте такую картину. В мире сейчас имеется три лежбища котиков. Всего три! – повторил он многозначительно. – И одно из них – на Кайхэне. «Макаки» задумали его уничтожить. Начали варварский забой зверя, не делая исключение даже для маток и детенышей… Так неужели мы, представители высшей цивилизации, можем допустить такой вандализм?!

– Возможно, вы правы, – посерьезнел Слайтер. Черные брови его недовольно сошлись над переносицей, образовав сплошную линию. – Только не наше это дело.

– А чье же? – перешел в наступление Бенкрофт. – По-вашему, мы должны сидеть сложа руки и созерцать гибель редких видов животных? Потомки никогда не простят нам этого. С лица земли уже и так исчезли квагга, морская корова, странствующий американский голубь!

Когда нужно было для дела, Бенкрофт начинал вещать словно пророк. Сказанное им прозвучало настолько убедительно, что заставило Слайтера принести извинения.

– Какие могут быть счеты между старыми знакомыми! – заверил его Бенкрофт.

– Вижу, господа, вы объяснились, – подытожил Колклаф, до этого молча наблюдавший за исходом словесного поединка. Бесцветные холодные глаза его при этом щурились, точно он поочередно прицеливался в каждого из собеседников. – Насколько я понял, сожжением построек на острове поставленная вами задача решена?

– Разумеется! – ответил Бенкрофт. – Уничтожив склады, засольные чаны и все прочие принадлежности, мы тем самым лишили японцев возможности продолжать забой.

– Превосходно! – усмехнулся Колклаф одними губами. – Итак, будем считать нашу благородную функцию осуществленной. Верно, полковник?

– При одном условии, – заметил Слайтер, – если японцы не привезут на остров новое снаряжение, чтобы возобновить свою грязную работу.

– Этому не бывать! – возразил Бенкрофт. – Вы представляете, что нужно для восстановления промысла?

– Наверное, прежде всего строительные материалы, какие-то емкости…

– У вас не хватает фантазии, – подхватил Бенкрофт. – Везти придется буквально все. На Кайхэне нет ни деревца. А до Южного Сахалина не менее семидесяти миль. База снабжения японской фирмы «Мицубиси», насколько мне известно, находится в Саказхаме[36]. Прикиньте-ка, сколько времени потребуется на доставку материалов. Вам как моряку это нетрудно сделать…

– Благодарю за разъяснения, полковник. С этой минуты я спокоен за всех редких животных. Разрешите откланяться, сэр? – повернулся Слайтер к командиру базы. Кивнув Бенкрофту, он прищелкнул каблуками и быстро направился к выходу.

– Надо бы отметить ваше благополучное возвращение, дорогой командер, – остановил его на пороге Бенкрофт и вопросительно взглянул на командира базы, как бы прося его присоединиться. – Никогда не лишне выпить за победу доблестного американского флота.

– Не рано ли? – сухо отозвался Колклаф.

– Что вы, господин коммодор! – воскликнул Бенкрофт. – Ведь наши корабли уже обстреливают порты самой Японии. Разве это не успех?

– И все же о победе говорить преждевременно, – ответил Колклаф. – Вряд ли она будет достигнута раньше осени будущего года. Надеюсь, господа, вам известно, что это не только мое личное мнение. Япония – слишком сильный противник. На данном этапе у нее под ружьем свыше семи миллионов человек. А флот? Полтысячи боевых кораблей, несмотря на колоссальные потери. Их цилиндром не прихлопнешь… Вы свободны, командер, – кивнул он Слайтеру и придвинул к себе деловую папку.

Бенкрофту недвусмысленно дали понять, что даже ради его влиятельной персоны командир базы «Симс» не поступится своими принципами. Недаром о его нетерпимости ходят анекдоты. Похоже, Колклаф не верит ни в бога, ни в черта, но видит свое благополучие в поддержании престижности блистательного мундира. Поэтому в нем не осталось ни доброты, ни снисходительности к