И так как мы за день пересекали владения нескольких леших, каждому из которых тоже надо было оставить немного дани, к концу третьих суток от буханки почти ничего не осталось.

Синдр:

Мы сделали довольно ощутимый крюк, чтобы обогнуть второй на нашем пути крупный город. И я впервые увидел море… Поганка, правда, настаивала, что это не совсем море, а пролив, но, по-моему, уж точно не озеро! И не река. Значит — море.

Я заявил этим двоим, особо умным, что пусть мы потеряем пару часов, но я должен налюбоваться на это чудо! На самом деле мне просто было страшно, и я пытался заставить себя привыкнуть к виду этой синей водной степи.

Русалки тут жили такие же дурные, но более капризные. Разговаривать со мной они отказались, а вот эльфа так и норовили соблазнить и утащить с собой.

А этот придурок белобрысый взял и полез не просто в воду, а далеко, на глубину. И поганку за собой потащил! То есть она сама за ним потащилась…

Да чтоб их всех эти самые русалки защекотали! Мало мне зверюги, на которой пришлось учиться ездить, так из-за этих двоих пришлось тоже на глубину идти. Хорошо, я ростом их всех выше, но они каким-то чудом на воде оба держались там, где меня уже с головой скрывало.

— Зелененький, ты что, плавать не умеешь?!

— А где я должен был учиться?! На болоте, с квакшами?!

Вот иногда нормальный бывает, а иногда так бы и убил!

— Давай я тебя научу!

Отказать этому психу я не успел, он вынырнул из воды, сам как русалка — волосы мокрые, а вместо хвоста белые штаны до самых икр, тоже мокрые… Вынырнул и напрыгнул мне на плечи, утягивая с собой на дно. Я от неожиданности не устоял, хлопнулся лицом в море и от страха залупил руками и ногами изо всех сил… А через полминуты где-то понял, что… научился!

— Во! Теперь не так агрессивно стучи по воде, словно она — гном. А чуть поспокойнее… Во, молодец, зелененький! Ты прирожденный пловец. Одиночка…

Когда мы, высохнув и перекусив, поехали дальше, я мысленно пообещал себе еще вернуться. С чахлой… Уж очень мне понравилось обниматься и целоваться в воде! Поганка повисла у меня на бедрах, руками обхватила за шею, и мы с ней стояли так… пока белобрысый опять все не испортил.

Уха у него приготовилась! Вот какая уха, когда… Ух! Нет чтобы самому с русалками потискаться, пока мы с чахлой отрываемся.

Ногу мне, правда, после купания, опять перевязывать пришлось. Так что брюзжать на эльфа у меня рот не открылся, только мысленно его откостерил от души. Вечно лезет со своей едой не вовремя! Еще минут десять я б без его ухи потерпел, точно!

И так по обниматься удается лишь урывками, а хочется все сильнее и сильнее. Словно наваждение какое-то.

Но у белобрысого прямо какое-то чутье было! Не зря я его за шамана принял, умел он влезть как раз тогда, когда меньше всего был нужен. И к кикиморам не пошлешь — жалко.

Но в травах он разбирался тоже как шаман или моя бабка. Потому что не прошло и седьмицы после ранения, а я почти перестал хромать. Так что иногда спрыгивал со зверюги и шел пешком, недолго, пока кони «отдыхали от скачки». Вот мой отдыхал и от меня, правда, косился при этом настороженно. По-моему, эта животина сомневалась в моей сообразительности так же сильно, как и я — в ее. Но как ни странно, у нас даже некое взаимопонимание возникло. А когда я решил пробежаться немного, психованный зверь обрадовался и помчал впереди, но при этом постоянно оглядываясь, и, пусть меня трясинницы утащат, тварь строила ехидные рожи! Взгляды у него были пакостные, словно он надо мной веселится. Или ему просто бегать наперегонки понравилось… Кто его, психа, разберет?

Несмотря на кривую дугу, по которой мы обогнули Фригду, от моря до Тайриды мы добрались всего за четыре дня и устроили привал на ночь, чтобы войти в город утром.

Когда я проснулся, чахла еще спала, а Эслен уже ушел охотиться. Я подкинул веток в костер, посидел немного, полюбовавшись на спящую поганку, потом сходил с котелком за водой. Родник был совсем неподалеку, так что я быстро обернулся. К тому же лешим мы продолжали платить дань свежим хлебом, каким-то чудом добытым белобрысым в небольшой деревушке у моря, и вяленой рыбой, из той же деревушки.

А когда чахла проснулась и сходила умылась, накидал в котелок со вчерашнего дня собранных трав на утренний отвар, чтобы было чем завтрак запивать, а сам отошел… по делам… и наткнулся на большую поляну с ягодами. Их так много оказалось, что я сорвал большущий лист лопуха и принялся собирать в него. Ну и в себя тоже, чтобы попробовать, созрели они или кислятина еще.

Вкуснотища оказалась… Не иначе как лешие за угощение постоянное расплатиться решили. Совесть замучила.

Ка-арис:

Седьмица в седле! Да, это лучше, чем пешком, но гораздо хуже, чем в телеге. Зато быстрее… И только это меня утешало! Потому что все остальное напрягало до судорог в животе. Даже непонятная привязанность к чудовищу беспокоила, потому что она была ужасно не вовремя. Но именно благодаря Синдру я иногда расслаблялась, смеялась, пыталась сделать вид, что все прекрасно.

Эслентейн тоже постоянно подшучивал над моим дикарем и еще поглядывал на него иногда очень странно. Если бы кто-то из них двоих был девушкой, я бы поняла, но так как они оба были мужчинами, то… Ледяные грани, нет, конечно, я знала, что иногда и между мужчинами вспыхивают чувства! И эльф постоянно подшучивал над Синдром, иногда двусмысленно, а порой совсем прямо намекая, но… Мне почему-то все время казалось, что это — игра. Возможно, из-за того, что в Теспарии подобные отношения не одобрялись, если у кого-то из пары не было постоянного союза с кем-то другого пола. Все наши законы были направлены на продолжение рода, так же, как и у наших соседей с двух сторон.

Драконья Звезда раскинулась сразу на четыре страны, но часть Осшэша уже давно принадлежала королевскому роду Агланы. Самому плодовитому на сыновей.

И Ра-аброн, муж моей сестры, был вторым ребенком этого рода, принцем без трона, но с возможностью унаследовать его после старшего брата. Но пока на троне восседал их отец… А вот трон Теспарии освободился!

Ледяные грани! Как?! Как от шуток Эслентейна над моим чудовищем я опять додумалась до кошмара своих последних дней?

Все мои мысли, даже самые фривольные, извилистыми или прямыми путями приводили меня к Ра-аброну, властному, эгоистичному и… женатому на моей старшей сестре! И к Тха-арису, которого растили как будущего короля Теспарии, моего мужа… А значит, соперника Ра-аброна в борьбе за престол?!

Из-за этого я снова начала просыпаться среди ночи! Пусть не с криками, но в панике… и засыпала вновь лишь в объятиях Синдра, умудряющегося прижать меня, почти подмять под себя, накрыв своим телом, но при этом продолжающего сонно подхрапывать. И кстати, странно, но меня это не раздражало, а, наоборот, успокаивало!

Дикий, совершенно неприспособленный для жизни во дворце орк, сильный, теплый, уютный, надежный, родной… Он был настолько далек от всех этих политических игр, что, глядя на него, я тоже забывала о них. На время. Чтобы потом снова какими-то непонятными мне путями опять вспомнить об оставленном и, по сути, преданном мною Тха-арисе. Я бросила его, бросила своих подданных и сбежала, вместо того чтобы найти и отомстить…