— Слава, с тобой все в порядке, ты как-то побледнела? — озабоченно спросил Матвей.

— Эм, мне надо поговорить с Кирьяном, можно тебя на пару слов? — она резко встала с кресла, чуть не ударив склонившегося к ней Матвея головой по носу. Принц успел отскочить, а Слава схватила мага за руку и потянула в свою комнату.

— Вы там только не начинайте творить разные непотребства! Кирьян, ты сам сказал, что сейчас не до этого! — крикнул им вслед Матвей.

Захлопнув дверь, Мирослава повернулась к Кирьяну. Мужчина хмурился, не понимая, чего от него хотят.

— Слушай, я, конечно, знаю, что уже поздно спрашивать, если все случилось, но… — она замялась, сжимая пальцы. — Короче, ты тогда, когда мы… ну, это самое сделали, пока я была пьяна. Ты ведь не сделал то самое, о чем я думаю? Всякие неожиданности вроде: «Ой, дорогая, у нас будет ребенок?»

Маг выслушал сумбурную речь, сложив руки на груди, а когда понял, чего от него пытаются добиться, положил руки ей на плечи и привлек к себе.

Стройное женское тело не скрылось от его прикосновений, когда он с удовольствием коснулся ее талии, бедер и потерся носом о шею.

— Нет, я не сделал ничего, за что бы ты меня возненавидела, — он чувствовал пульсирующую жилку на ее коже и поцеловал ниже уха.

Мирослава втянула в себя воздух и обмякла в его руках, уткнувшись носом в грудь.

— Я ни о чем не сожалею, и тебе не советую мучить себя вопросами, зачем ты это сделала и как могла — это пустая трата времени. Нам было хорошо друг с другом, и я не хочу, чтобы это так просто закончилось, — он говорил тихо, спокойно, а Мирослава слушала, закрыв глаза, и понимала, что он прав. Какие-то пуритане придумали все эти правила и запреты, как в этом магическом мире, где нельзя просто так взять девушку за руку, нельзя сказать о своих чувствах, нельзя почувствовать человека, к которому тебя тянет всем телом.

Мирослава вспомнила историю одной знакомой, которая вышла замуж девственницей. Она любила своего избранника, считая, что он тот самый единственный, а на деле… они не сошлись в постели. Он не смог удовлетворить ее, а она корила себя за поспешность и за то, что слушалась советов матери, бабушки, тети – всех тех, кто сделал из нее якобы правильную приличную девушку, которая не станет спать с другими парнями до свадьбы. Через год она подала на развод, а пока была в поиске новой работы, познакомилась со взрослым и опытным мужчиной, с которым ощутила себя настоящей женщиной. Она поняла, как прекрасна и незабываема может быть любовь, когда ее тело испытывает одно удовольствие за другим. Нет, она не вышла замуж во второй раз, и тот секс на третьем свидании стал единичным случаем, который показал ей, что сначала нужно попробовать, чтобы понять, подходит тебе этот человек во всех смыслах или нет.

Но что могла сказать Мирослава насчет Кирьяна? Только то, что он привлекал ее внешне, и в постели с ним было хорошо. Нет, должно быть что-то еще. Он — заботливый, умный и расчетливый, смелый и не эгоистичный, раз пожертвовал своей мечтой и статусом ради спасения Матвея. Также Кирьян немногословен и, в отличие от бывших Мирославы, которые божились и клялись ей в любви, при этом изменяя, не давал ей никаких обещаний и просто так ничего и никогда не говорил.

— О чем ты думаешь? — прервал он ее воспоминания. Его ладонь уже успела оказаться под рубашкой, и теперь он нежно гладил ее обнаженную поясницу.

— О том, что устала от слов, и мне нужны другие доказательства серьезности намерений. Если они, конечно, есть… — она подняла на него взгляд, почему-то боясь, что он скажет, что для него секс с ней был лишь физиологической потребностью и не более.

Кирьян встретил ее взгляд, и они долго смотрели друг на друга.

— Ты боишься разочароваться во мне? — спросил он.

— Не знаю… Я не уверена ни в чем касательно нас, если про тебя и меня такое можно сказать.

— Я не стану забегать вперед, но на тебя у меня есть планы, и это касается не только постели. Но это лишь слова.

— Сейчас не время, я знаю, — она опустила голову, но Кирьян остановил ее, взяв за подбородок.

— Я рад, что ты это понимаешь, а главное, принимаешь. Скажу сразу — я не выношу женских истерик, беспочвенных упреков и тем более ревности.

— А я скажу, что я не из обидчивых и точно не ревнивых.

В дверь постучали.

— Там принцесса зовет на чай, хватит секретничать! — позвал Матвей.

Кирьян улыбнулся уголками губ, и на его щеках появились такие знакомые Мирославе ямочки.

— Когда вы были детьми, с вами было куда проще… — пробормотала она.

— Какое счастье, что я больше не маленький! Пойдем, нехорошо заставлять Ее Высочество ждать.

***

Оставшиеся два дня прошли незаметно. Но дождь почти не прекращался: серый горизонт, бушующее море. Сухопутные жители сидели каждый в своем доме у горящего очага, в тепле и уюте, морские углубились на дно.

Матвей с принцессой Лебединой встречались за каждым приемом пищи, поддерживая разнообразные темы для беседы, вместе листали книги с картинками о соседних королевствах, играли дуэтом на фортепьяно в музыкальной комнате.

Мирослава удивилась таланту принца, заворожено слушая пение Лебедины. Принцесса оказалась приятной особой, всегда вежливой, в меру наивной и ничуть не высокомерной. Хотя со статусом единственной дочери и принцессы она могла позволить себе все, что хотела.

В последнее утро своего пребывания на острове Буяне троица, облаченная в теплую одежду, стояла в тронном зале рядом с порталом, через который они пришли сюда.

Черномор придирчиво оглядел гостей и приказал страже выдать парням по мечу, а Мирославе достался изящный стилет.

— Нехорошо присягнувшему святой Кальпурнии проливать кровь. Надеюсь, тебе не придется им воспользоваться, — он многозначительно посмотрел ей в глаза. Слава взяла стилет и поклонилась в знак благодарности.

— Что за принц без меча и тем более маг-защитник, они вам пригодятся. Сегодня вы покидаете остров, и с вас снимается моя защита. Я пригнал сюда тучи, несколько дней шел дождь, его водная стена защищала вас от ищеек, они появлялись, но не могли пробиться. Их словно подстегивала чья-то воля, приказ, которого они не могли ослушаться.

— Благодарю за помощь, Ваше Величество, маг такой силы, какой обладаете вы, вызывает у меня искреннее благоговение, — Кирьян также поклонился, пристегнув меч к поясу.

— Ступай и помни, достойный сын готов на все ради блага и процветания своего государства, — напутствовал Черномор Матвея. Сзади послышался всхлип, и король обернулся к Лебедине.

— Соринка в глаз попала, — девушка утерла выступившие слезы платком, стараясь улыбаться.

— Уходите, — приказал Черномор, открыв портал. В этот раз по ту сторону простиралась снежная равнина, вздымались острые шпили замка короля Ледоника.