– Странно все-таки, что вы еще дышите, – скривил губы вусмешке Игорь Леонидович.

– И даже здоров как бык, тьфу-тьфу-тьфу… – Саша старательнопоплевал через левое плечо. – Дочке? – он кивнул на куклу в руках фээсбэшника ивполне дружелюбно сообщил: – А у меня сын…

– Что вы хотите? – холодно спросил Введенский, вестисветскую беседу с Беловым он явно не собирался.

Саша понял – разговора по душам не получится. Отбросивдипломатические хитрости, он ответил прямо и честно:

– Я хочу нормализовать наши взаимоотношения, ИгорьЛеонидович. Я считаю, что выступил стопроцентно на вашей стороне, на сторонегосударства.

– Хотите откровенно? – после короткой паузы ответилВведенский. – Сейчас никто не знает, где эта сторона… Я лично вам не враг, ногарантий сегодня не дает никто и никому. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – кивнул Белов.

– Ну вот и будьте здоровы, Александр Николаевич. Еслиудастся, конечно…

В его голосе совсем не было угрозы – это Белов определилбезошибочно. Вот почему он без раздумий пожал протянутую на прощанье рукуВведенского. Фээсбэшник перехватил поудобней коробку с куклой и шагнул кподъезду.

– Государство – это мы, Игорь Леонидович, – негромко сказалему вслед Саша, – Мы с вами, вот в чем дело…

Введенский, не оборачиваясь, поднял руку.

– Счастливо!

Помедлив, Саша вернулся к машине. Взбудораженный Филраспахнул навстречу ему дверцу.

– Сань, Сань, только что по радио передали – Влада Листьевагрохнули…

Белов тяжело опустился в мягкое кресло «Мерседеса» и,растерянно покачивая головой, пробормотал:

– Мама дорогая, весело в России живется… Ох, весело…

Квадратные железобетонные колонны подпирали низкий серыйпотолок. Откуда-то сверху водопадом сыпались искры электросварки. По шаткой,кое-как сваренной из обрезков арматуры лестнице в пустующий цех недостроенногозавода спустился средневековый рыцарь в сверкающих доспехах и длинномсеребристом плаще.

Он был насторожен и мрачен. Его закованная в сталь рукалежала на рукоятке меча. Осмотревшись по сторонам, он двинулся вперед. Вдругиз-за колонны выскочил другой рыцарь – в алом плаще и тяжелом шлеме, целикомзакрывающем голову.

С утробным рыком он обрушил на непокрытую голову Серебряногорыцаря тяжелый двуручный меч. Но его удар цели не достиг. В последний моментсоперник умело ушел от смертельной угрозы – он мгновенно отскочил в сторону,выдернув из ножен свой кривой сарацинский меч.

В гулкой пустоте цеха зазвенела сталь скрещенных клинков.Рыцарь в шлеме наседал, но все его невероятной силы удары встречал мечпротивника. Мощи соперника Серебряный рыцарь противопоставил ловкость исноровку – он больше двигался и лучше владел своим оружием. С каждой секундойбоя его превосходство становилось все очевидней.

Вскоре инициатива полностью перешла к Серебряному рыцарю –теперь уже он теснил врага, обрушивая на него град мощных ударов. С трудомотбиваясь от них, Алый рыцарь пятился назад – к низкому парапету, ограждавшемуглубокий бетонный котлован.

И вот, наконец, удар кривого меча Серебряного рыцаря достигцели – от этого удара похожий на кастрюлю шлем слетел с головы его противника,а сам Алый рыцарь, дыша как загнанный конь, пал на колени у самого парапета.Длинноволосый Серебряный рыцарь занес меч над головой поверженного врага.

– Стоп! Замерли! Замена – быстро! – прогремел усиленныймегафоном голос режиссера.

Фил, а в роли Алого рыцаря был именно он, тяжело поднялся сколен. На его место ассистенты быстро пристроили его двойника – точный муляжрыцаря с бутафорской головой Фила: сходство было поразительное.

– Готово! – ассистенты отбежали в сторону.

– Приготовились! – раздался голос режиссера. – Камера!Мотор!

Александр Киншаков, а это именно он играл Серебряногорыцаря, еще раз занес над головой свой кривой меч и одним махом снес резиновуюголову с ватных плеч двойника Фила. Она откатилась к краю бетонной плиты иупала в пропасть котлована.

– Есть, снято! – радостно воскликнул режиссер. – Всемспасибо!

К обезглавленному телу подошла Анна, загримированнаясредневековой принцессой. Приподняв подол длинного платья, она наступилаостроносой туфелькой на грудь поверженного Алого рыцаря и капризно поджалагубы.

– Какие-то вы кровожадные, мальчики…

Фил перегнулся через парапет и крикнул вниз:

– Ну что, рыбаки, голову мою поймали?

– Валер, а что это ты так вспотел? – подколол его Киншаков.

– Вспотеешь тут! – усмехнулся Фил. – У тебя битуха, Иваныч…Ты ж бьешь, как конь копытом!

– А ты учись, пацан! – Киншаков с шутливой назидательностьюткнул пальцем в латы на груди Фила.

К ним подошла Анна и положила руки на плечи обоим.

– О чем спорите, мальчики? Все равно по сценарию мое сердцепринадлежит Черному рыцарю.

– Выходит, мы зря бились! – подмигнул Филу Киншаков.

Посмеиваясь и подначивая друг друга, мужчины отправилисьпереодеваться. В импровизированной костюмерной, где грудой была свалена«гражданская» одежда актеров, верещал мобильник Фила. Он взял трубку – звонилаОльга. Ей надо было свозить сына в поликлинику, а верного Макса сегодня куда-тозабрал Саша.

– Да, Оль… А вы где? Да, я закончил, сейчас обедаю и еду, –Фил говорил по телефону, одновременно расстегивая на себе многочисленныезастежки рыцарских доспехов. – Да не вопрос, я успею! Здесь до Рублевки двадцатьминут. Да, а потом сразу к вам… Все, договорились!

Он подхватил свой реквизит и направился к машине. Там егоподжидал сюрприз. Какие-то остряки насадили муляж его отрубленной головы наторчавшую из стены арматурину. Во рту у резинового Фила торчала дымящаясясигарета, а на переносице красовались его стильные черные очки.

– Это кто тут над покойником глумится?! – Фил со смехомогляделся по сторонам.

– Это же инсталляция, Валер! – с ехидцей крикнул ему кто-тоиз ассистентов.

Глядя на своего бессловесного двойника, Фил с сочувствиемпокачал головой: