– Не боишься закончить, как Мавена? – горько усмехнулась девушка. – Мне очень нравится его великолепие. Наверное, и без всяких привязок я бы в него влюбилась без памяти. Но вот угроза смерти, знаешь ли, отрезвляет.

Керис безразлично передернула плечами. Скривилась и заявила с презрением, столь часто искажавшим ее совершенной красоты лицо:

– Мавена была слабачкой. В моем роду нет и не будет отверженных. Ни одна из моих прабабок не стала элири, каждая сумела принять в себя мужнину силу. Так что уверена: если Герхильд выберет меня, я стану его спасением и императрицей.

По утрам девушки любили гулять в саду. А в ненастные дни – такой, как сегодня, когда в свинцовой пелене, затянувшей небо, не было видно ни единого просвета – блуждали галереями замка в надежде повстречать своего избранника. Или на худой конец какого-нибудь симпатичного придворного-мага, с которым можно было бы пококетничать и скоротать за болтовней время. Каждая из них, несмотря на риск погибнуть в расцвете лет, втайне мечтала назвать Ледяной Лог своим домом. А его хозяина – любимым мужем.

– Станешь, как же, – скептически отозвалась Хелет. – Для этого нужно, чтобы с отбора вылетела Фьярра. А она все не вылетает! Скоро у них опять свидание, и что-то мне подсказывает, что после него никакие испытания уже ничего не будут значить.

– А если не будет свидания? – азартно улыбнулась Керис.

– Что значит не будет? – округлила глаза алиана.

– То и значит: всякое может случиться. Вдруг эсселин Сольвер не сможет с ним увидеться.

Юная невеста нахмурилась:

– Керис, ты что задумала? Если все раскроется, тебя не просто отсюда отправят. Ты будешь опозорена!

– Не раскроется! – беспечно отмахнулась девушка. – Это мой первый отбор, и я сделаю все, чтобы мне не довелось участвовать в других.

– Мне вот интересно, и как же ты помешаешь им встретиться?

– Есть одна идея, – загадочно ответила невеста. – Узнаем, какой наряд шьют для эсселин Сольвер к свиданию, и тогда я все тебе расскажу.

* * *

Хорошо ходить в любимчиках у эссель Тьюлин. На тебя не повышают голос, не отчитывают, как первоклашку, позабывшую дома тетрадь с домашним заданием. Не закатывают в твоем присутствии глаза и не сокрушаются, за какие такие грехи Претемная Праматерь наказала его льдистость алианой-пофигисткой.

Алиана-пофигистка, если кто еще не понял, – это я. Прочно засевшая у мадам придворной свахи в антилюбимицах. Мной список бракованных невест начинался и мной же, подозреваю, заканчивался. Ну разве что время от времени в него попадала Майлона за свою чрезмерную любовь к мясному, мучному, да и вообще ко всему, что можно положить в рот и жевать. Зато вредную тягу алианы к чревоугодию с лихвой компенсировали ее патологическая влюбленность в Герхильда и маниакальное желание во всем ему угождать.

– Вот эсселин Фройлин на днях устроила наследнику такое свидание, какое он никогда не забудет! Даже если ее не выберет, все равно помнить будет, – вышагивая передо мной, как капитан перед ни на что не годным салагой, ставила мне в пример Майлону придворная сваха. – А вы что придумали, эсселин Сольвер?

– Э-э-э… – озвучила я свой грандиозный план на день грядущий, озаренный таким знаменательным событием, как встреча с его драконьей несравненностью.

Нет, о свидании я, конечно, помнила. Как же, забудешь тут, когда тебя каждый день донимают примерками портнихи и алианы зло дышат в спину, да еще и ядовитым огнем плюются, как самые настоящие драконы.

Драконовыдры – вот кто они. Как будто мне было мало змеекобылы…

Увы, о том, что нужно составить для его великолепия культурно-развлекательную программу, я как-то подзабыла. И теперь сидела, понуро опустив голову, вынужденная выслушивать занудную отповедь, испортившую такое замечательное утро.

Ярко светило солнце, птички… нет, еще не пели, они сюда скорее всего доберутся только к концу лета. Но зачем мне птички, когда у меня есть Мабли, неплохо справляющаяся с певческой задачей? Каждое утро, наводя порядок, девушка разливалась соловьем, наполняя спальню своими нежными напевами. До прихода эссель Тьюлин тоже что-то себе под нос мурлыкала. А я тем временем сушила волосы возле камина и представляла, как сегодня проведу целый день с ним.

Появление придворной свахи подпортило настроение и мне, и Мабли.

Служанка больше не пела, мышкой копошилась в сундуках, подбирая под новый наряд перчатки. Платье и багряного цвета накидка терпеливо дожидались своего звездного часа в огромной картонной коробке, которую полчаса назад доставил от портнихи Леан. Я планировала по-быстрому нарядиться и отправиться на завтрак, но появление генеральши поставило крест на моих гастрономических чаяниях.

А так хотелось подзаправиться еще теплыми булочками и пряниками на меду, пока их не расхватали! Да и в своем мегароскошном наряде перед невестами стоило покрасоваться. Пусть бы Керис позеленела от зависти.

– Куда отправитесь? – выдернула меня мадам из мира приятных раздумий и забросила в не самую приятную реальность.

– Эм-м… – очередной лаконичный ответ, которым эссель Тьюлин явно не удовлетворилась. Пришлось вяло предположить: – Гулять?

– Эсселин Сольвер, вы меня об этом спрашиваете? – негодующе запыхтела придворная сваха, сейчас очень напоминавшая ежа: такая же круглая и колючая. – Может, мне за вас день расписать?!

– Я не спрашиваю, а говорю, что мы с его отмо… великолепием то есть, отправимся на прогулку.

– Куда?

Право слово, я словно на допросе.

– В город.

– Какой?

– Полагаю, что Хрустальный.

– Вы полагаете?!

И нечего лупить на меня глаза. Еще, не дай Праматерь, из орбит повыскакивают. Опомниться не успеет, как Снежок их быстренько схомячит.

– Эссель Тьюлин, мне правда уже пора собираться, – ненавязчиво намекнула, что кое-кому настало время отсюда выметаться.

Сидеть перед свахой на пуфике в одном пеньюаре было как-то нерадостно. Да и вообще рядом с ней находиться. Хоть в неглиже, хоть без оного.

– Эсселин Сольвер! – гаркнула напоследок раздраженно.

Когда за мегерой в колпаке захлопнулась дверь, я облегченно выдохнула. Хотела уже расслабленно осесть на шкуру возле камина, чтобы досушить волосы, когда створки после короткого стука снова распахнулись.

– Ну что еще? – простонала я, устало зажмуриваясь.

А ведь день только начался…

Услышала, как голос Мабли, и без того достаточно высокий (а еще жутко пронзительный, когда она имела неосторожность его повышать), взметнулся до оглушительного фальцета.

– Ваше великолепие!