Мы быстро оделись, стараясь не шуметь, вышли из квартиры на лестницу, и тут Максим Кузьмич по всем правилам диверсантской науки заставил нас попрыгать, присесть, нагнуться, проверяя, не гремит ли где в карманах мелочь, ключи и всякие другие предметы.

Такси уже ждало нас внизу. Водитель, разбитной вихрастый парень в бейсболке, уточнил, куда ехать. Мы с Борисом забрались на заднее сиденье, Паганель сел впереди, поставив свой саквояж между ног, и, гремя всеми своими железными костями, машина тронулась.

Максим Кузьмич почему-то назвал таксисту улицу, параллельную той, на которой стоял мой дом. Я решил уточнить, вдруг он ошибся, но обернувшийся Паганель тихо сказал: «Так надо!», оставив меня наедине с моим любопытством.

Ехать нам предстояло практически через всю Москву, благо ночью не существовало риска застрять в пробке, которыми славилось Садовое кольцо. Везущий нас автомобиль некогда, еще, наверное, при Брежневе, был «Волгой». Ныне же этот прогнивший, гремящий и рычащий рыдван напоминал трактор «Беларусь» и комфортом, и скоростью.

У Киевского вокзала, свернув с набережной на мост и миновав помпезное здание МИДа, наше такси поехало по Садовому, громким ревом двигателя вырывая из сладких снов спящих в машинах дежурных гаишников. Мимо проплыли высотки Нового Арбата, Белый дом, залитый огнями подсветки, жилая сталинская многоэтажка, потянулись старые, солидные дома, построенные в прошлом веке…

- Вот в этом доме жил Булгаков. И по совместительству - Воланд со всей своей компанией, - сказал Паганель, показывая на ничем не примечательное, несколько тяжеловатое здание, первый этаж которого, как, впрочем, и окрестных домов, был утыкан пестрыми вывесками.

- Ох, и не нравится мне вся эта булгаковщина… - пробормотал Борис, закуривая.

Практически в четыре утра такси высадило нас на тихой, пустой и мрачной улице, обсаженной черными, зловещего вида липами. Моросило. Кое-где горели неживым светом фонари, в темных громадах домов светилось по одному-двум окнам. Отсюда до моего дома оставалось минут пять ходьбы.

- Сережа! - обратился ко мне Паганель. - Где-то тут должна быть автобусная остановка…

- Поздновато для автобусов, Максим Кузьмич! - заметил Борис, оглядываясь.

- Там, на этой остановке, нас должен ждать Алексей Алексеевич.

Остановка обнаружилась буквально в двух шагах - мокрый черный железный каркас, обклеенный обрывками объявлений. Мы потоптались под навесом - дождь припустил сильнее, в ночной тиши хорошо слышался романтический шелест воды по асфальту…

Он появился неожиданно, словно возник из дождя - низенький полный старичок в академическом берете, под огромным зонтом с загнутой ручкой. Лицом археолог напоминал добряков-врачей из советских фильмов про похождения дореволюционных революционеров. Классический сюжет - главный герой ранен жандармами, и седой, притворно-грозный профессор делает ему подпольную операцию, решительно отказываясь от денег - честь не позволяет!

Паганель поздоровался и представил нас друг другу. Леднев предложил обсудить план предстоящих действий.

Обсуждение плана не заняло и десяти минут. Алексей Алексеевич был убежден, что наш противник находится в квартире и ждет меня.

- Я слишком хорошо знаю Петра! Он живет с уверенностью, что цель оправдывает средства. Если он собрался вас убить, то будет стараться сделать это так, чтобы и комар носа не подточил. Судаков большой аккуратист во всем!

Мы решили застать противника врасплох. Сперва Паганель осторожно выясняет с помощью рамочек, в квартире ли он и один ли. Затем я открываю дверь, мы проникаем внутрь, а потом…

- А потом я спрошу у него, куда этот проходимец дел фамильные реликвии Чингизидов из институтской коллекции! Дальше делайте с ним что хотите! - сказал Алексей Алексеевич.

Борис недоверчиво покосился на старика.

- Так он вам и расскажет!

Алексей Алексеевич замялся.

- Я думаю, мне удастся его убедить… Борис взбеленился.

- Да поймите вы! Того Петра Судакова, которого вы знали, уже нет! Есть убийца, вор, который ни перед чем не остановится! Если понадобится, он переступит через ваш труп, не колеблясь!

Алексей Алексеевич смутился, но твердо ответил:

- И все же я попробую…

Мы вышли из-под навеса остановки под дождь и двинулись к моему дому. Было очень тихо, лишь шорох капель, негромкий звук наших шагов да далекий шум редких машин где-то за домами нарушали ночной покой…

Подумать только - в моей родной квартире, где я прожил без малого семь лет, сейчас, возможно, сидит убийца Николеньки! Это просто не укладывалось в моей голове, но я целиком положился на своих новых друзей и надеялся на лучшее. Будь что будет!…

У подъезда Паганель предупредил, что подниматься придется очень тихо.

- У кого неудобная обувь, лучше разуться! Этаж второй?

Я кивнул.

- Тогда, я думаю, кому-то надо караулить под окнами!

Борис усмехнулся.

- Может, вы и правы. Но не Рэмбо же он, в самом деле - в окно сигать! Небось, сидит сейчас в прихожей под дверью и ждет Сергея. Откроем дверь, войдем все вместе, я его лично табуреткой отоварю - и дело в шляпе! Я иду первым!

Мы в гробовой тишине осторожно шли вверх по лестнице. Света в подъезде, естественно, не было, поэтому мы продвигались почти на ощупь.

Вот и знакомая мне даже в темноте дверь. Паганель, мягко ступая, похожий во мраке на грациозного жирафа, встал прямо перед ней, поводил проволочной рамкой, обернулся, тронул меня за рукав и одними губами прошелестел: «Он там! Ключи!». Я вложил, стараясь не греметь, связку ключей в его огромную ладонь.

Паганель почти бесшумно вставил ключ в замок и быстро повернул его. Дверь распахнулась, и на фоне чуть синеющего кухонного окна мы увидели черный силуэт человека в шляпе. Зловещий голос, тихий, но отчетливо слышимый каждым из нас, с ледяной любезностью палача, приглашающего на эшафот, произнес:

- Добро пожаловать, сударь! Я вас давно жду!

«Ага! - подумал я. - Но ты ждешь меня одного!»

Мы рванулись вперед. Борис буквально впрыгнул из прихожей на кухню, Паганель бросился за ним, следом вломились и мы с Алексеем Алексеевичем. Я щелкнул выключателем, желтый электрический свет залил тесную прихожую, осветив и на миг ослепив нас. Человек на кухне от неожиданности вскрикнул, я заметил взметнувшийся черный кожаный плащ и неприятное оскаленное лицо в тени шляпы. В ту же секунду с грохотом разлетелось выбитое окно… Паганель с неожиданной для его лет и телосложения легкостью прыгнул вперед, но было поздно - наш противник подхватил длинную трость, повернулся и буквально нырнул в провал окна! Борис, опершись о подоконник, перегнулся и выглянул наружу:

- Быстро, все вниз!

Искатель выглядел свирепым и злым, напоминая рыбака, упустившего крупную рыбу.